Так что молчание — золото. И залог спокойствия.

Мне определенно нравится эта игра. Авансом.

«Второе: не смотри. Мы будем в полной темноте, разрешены только свечи»

Что же, в любом сюрпризе рано или поздно обнаруживается подвох. Вот и ложка дегтя, а ведь бочка меда обещала быть сладкой. Мне нравится смотреть. Красивое женское тело создано для того, чтобы им любоваться. С другой стороны… Что я там у Ритки не видел? По памяти восстановлю.

«Будь аккуратным…»

Невольно оглядываюсь и подсвечиваю телефоном разруху, в которую я погрузил коридор и часть гостиной за каких-то пару минут. Задумчиво хмыкаю. Аккуратность — мое жизненное кредо. Но не в этот раз.

«Ты знаешь, почему…»

Ни единой мысли, почему. В голове перекати-поле.

Девушка-загадка. Перемудрила слегка с шарадами. И правил напридумывала слишком много. Еще бы инструкцию по эксплуатации приложила на несколько листов.

Плюнув на оставшиеся записки, я выпрямляюсь и, пока мой пробудившийся аппетит не пал под гнетом занудных условий, толкаю дверь в спальню.

В полумраке сквозь дым аромасвечей я сразу нахожу фигурку в светлом платье. Как призрак. Сидит спиной ко мне. Неподвижно, будто ненастоящая. И только хрупкие плечи вздрагивают от грохота открывшейся двери.

Медленно двигаюсь к ней, и с каждым моим шагом она все сильнее сжимается.

Не поворачивается. Ждет. Скромно сложив руки перед собой.

Изображает недотрогу? Наверное, об этом тоже было в правилах, которые я не дочитал. Но уже похрен. В процессе разберемся. Пока что меня все устраивает. Азарт будоражит кровь, которая приливает ко всем стратегически важным местам.

Отдых и сон однозначно откладываются.

Протянув руку, касаюсь черных волос, веду по всей длине, перебираю пальцами шелковистые локоны. Они были короче и вряд ли отросли бы за пару недель. Значит, накладные. Мысленно делаю себе пометку — не дергать, чтобы ничего не оторвалось. Но, вопреки здравому смыслу, сгребаю густой хвост в кулак.

И дурею от внезапного женского вздоха, страстного и рваного, который перебивает дурацкую мелодию. Наклоняюсь к коварной соблазнительнице, утыкаюсь носом в висок, вбираю ее запах, который гораздо приятнее копоти свечей.

Целую в горящую щеку. Невесомо. «Аккуратно», как заказывала. А девушка застывает, будто боится меня.

Переигрывает, конечно. Она давно не девственница. Да и я в обычной жизни особого интереса никогда не питал к «трепетным девам». Но в рамках игры… очень даже заводит.

Нащупываю узел на затылке и, осознав, что у нее на глазах повязка, хищно улыбаюсь. Чуть тяну за волосы, заставив ее запрокинуть голову, перекидываю тяжелую смоляную копну через одно плечо вперед и оголяю шею.

Впиваюсь губами в пульсирующую жилку, которая мгновенно заходится в дикой пляске от моих поцелуев. Нежная кожа покрывается мурашками, и я слизываю их языком. Маленькое тельце подрагивает, словно его пронзают импульсы тока, как если бы она сидела на электрическом стуле.

Напряжение все выше. И выше. До максимума. Тоненький стон — и теперь уже током прошибает меня.

Ладонь сама соскальзывает на грудь, сжимает уверенную троечку. Упругую, аппетитную. Пышнее, чем до моего отъезда.

Увеличила все-таки. Давно приговаривалась и денег просила. Я не одобрял, потому что сторонник всего натурального. Но черт! В данный момент прощаю ей все. Даже силикон, к которому я жадно пробираюсь под скользкой шелковой тканью. Ничего, скоро этой лишней преграды не будет.

Судя по тому, как меня срывает, быстрее, чем я ожидал. Все-таки две недели воздержания не прошли бесследно. И Ритка со своим сюрпризом появилась очень вовремя. Умница.

На секунду забываю о том, что планировал порвать с ней. Успею. В конце концов, прощальный секс нам обоим не помешает.

Обнимаю ее со спины, обхватываю пальцами подбородок, чтобы развернуть лицом к себе. Ловлю пухлые губы, нагло вторгаюсь в скромно стиснутый рот. Проглатываю испуганные стоны, впитываю лихорадочное дыхание, пробую на вкус, пожираю сладкую землянику с терпким виноградом.

Хаотично и неистово лаская мою смущенную, но при этом очень отзывчивую девчонку, я натыкаюсь на какую-то ленту на ее дрожащих коленях.

Было ли в записках что-то про связывание? Ни черта не помню. Но крышу сносит от возникших в воображении картинок.

Мозг отключается и улетает в нирвану.

Рука задирает легкую юбку, с трудом протискивается сквозь стыдливо стиснутые ножки, достигает цели. Оттягивает тоненькую ниточку, которая считается трусиками. И больше меня не слушается.

Я целиком концентрируюсь на извивающейся на стуле искусительнице. Нависаю над ней, целую. И продолжаю ласкать.

Между нами еще толком ничего не произошло, но мы оба балансируем на одной высоковольтной линии. Напряжение зашкаливает. Искры летят.

«Приговор» вступает в силу и исполняется незамедлительно. И вскоре «смертница» кричит на своем «электрическом стуле». Надеюсь, это не считается нарушением первого правила. Потому что у меня на нее серьезные планы этой ночью.

Игра только началась…

Подхватываю разомлевшее тело на руки, несу к постели и бережно опускаю на подушки.

И даже долбаные шелковые простыни меня уже не остановят.

Глава 5

Каролина

Чувства на пределе. Нечем дышать. Парализована удовольствием. Впечатана горячим мужским телом в мягкую постель.

Обезоружена. Слепа. Расплавлена.

Ни единого слова — только его рычащие вздохи. Никаких картинок перед глазами — вместо них фантазии. Ни лучика света — лишь порочная тьма под повязкой. Забирается внутрь меня, обволакивает остатки стыда и страха, чтобы растворить их в кислоте безумия. А потом заполнить меня желанием, таким острым и безудержным, что разум отключается.

Я больше не волнуюсь. Не анализирую. Не напрягаюсь. Плыву по течению, подбрасываемая бурными волнами. Чтобы сорваться вниз. Вместе с ним.

Только его прикосновения имеют значение. Грубые пальцы на нежной коже. Неистовые поцелуи на истерзанных губах. Колючая щетина вскользь по шее. Лихорадочное дыхание возле ушка.

Я готова выкрикивать имя Ника. Признаваться в любви. Но вместо этого отчаянно мычу в его жадный рот.

Нельзя. Сама же нарушу свое идиотское правило. А так не хочется, чтобы все прекратилось…

Разочарованный стон вырывается из груди, когда он отстраняется. Застываю, ориентируясь на слух. Теперь, когда я свободна, я могу двигаться и, наконец, набрать полные легкие воздуха, но вместо этого задерживаю дыхание, чтобы не упустить ни единого звука.

Слышу поспешные шорохи. Что-то пролетает мимо, обдавая плечо слабым сквозняком, и падает возле кровати. Его одежда? О боже…

Зажмуриваюсь, несмотря на повязку.

Разжимаю околевшие пальцы, в которых все это время держала шелковую ленту. Протягиваю в пустоту. Упираюсь тыльной стороной ладони в обнаженный торс. На инстинктах веду вниз руками, очерчивая каменные мышцы. Чересчур твердые и рельефные.

Сегодня мне все кажется в Нике гиперболизированным.

Слишком страстный. Слишком дикий. Слишком мускулистый.

Наверное, виновата темнота. Она меняет восприятие. Но… мне это нравится.

Вздрагиваю, как от удара током, когда жаркие ладони нетерпеливо поглаживают мои трясущиеся пальцы, обмотанные лентой, — и забирают из них «орудие пытки».

Улыбаюсь, надеясь, что сумрак скроет мое лицо.

Грудной, варварский рык — и мои кисти взлетают вверх, к изголовью кровати. Шелк мягко ложится на запястья, накрывая взрывающийся пульс. Лента чуть стягивается, но неплотно, и ее концы соединяются в слабый узел. Я могу избавиться от тканевых "наручников" в любой момент, но пока… впиваюсь пальцами в прутья.

Ник выполняет все условия, однако действует бережно и заботливо, чтобы не нанести мне вреда. И я в очередной раз убеждаюсь в правильности своего выбора.

Мой мужчина. Хороший. Ласковый.

Идеальная половинка меня. Как вовремя я его нашла.

Широкие ладони скользят по моим рукам вниз, пальцы легонько щекочут подмышки, и я тихонько хихикаю. Слышу хриплый смешок в ответ. И окончательно расслабляюсь.

Выгибаюсь навстречу рукам, что накрывают мою грудь через ткань платья.

Я все еще одета, и этот факт Нику явно не по душе. А связанные руки усложняют задачу.

Задумчиво хмыкнув, он подцепляет тонкую лямку — и резко вырывает ее из края декольте. Та же участь ожидает и вторую. А платье быстро стягивается с меня через ноги. И запускается в далекий полет.

Стараюсь не думать о его цене. Буду считать, что оно принесено в жертву любви.

На смену дорогой ткани приходит нечто более ценное и долгожданное — извилистая линия из поцелуев, ведущая по голому животику вниз.

Не скрываю облегченного вздоха, когда мой мужчина избавляет меня от неудобного белья. Вот его совсем не жалко, несмотря на бренд. Пусть выбросит! Что он и делает, хрипло посмеиваясь.

Правильно читает каждый мой вздох. Чувствует меня, как будто мы с ним на одной волне. Ловит малейший отклик, запоминает, чтобы повторить и вызвать еще один. И еще. Мастерски играет на тонких струнах моего тела.

В эту ночь Ник особенно внимательный. Делает все в точности, как я хочу. И это при том, что я сама не знаю, что именно мне нужно.