— То есть все, что я пока сказала, — бред?
— Практически, — он улыбнулся. — Да, в мире наличествуют вирусы и бактерии, но это не объясняет того факта, почему их попадание в один организм вызывает заболевание, а второму ровным счетом не наносит никакого вреда.
— Мы же уже сказали — иммунитет.
— Так от чего он зависит?
В кабинете повисла тишина — ответа на этот вопрос я попросту не знала и потому тупилась на собственные руки. Изредка поднимала глаза и снова их опускала — жест: помилуй, я не знаю.
С экрана улыбались.
Да, Дрейк. Загадочный Дрейк. Лицо без возраста, глаза без дна. В каждом серьезном слове есть доля шутки, в каждой шутке доля серьезности. Умеет подстроиться под каждого и остаться собой, умеет «опуститься» до твоего уровня, создав ощущение, что поднял тебя до своего. Как ему подобное удается?
А еще вызывал любопытство виднеющийся за его головой на экране фон: белая стена и кусок картины.
В Реакторе нет картин.
— А ты где сейчас находишься?
— Мы сейчас не об этом, не отвлекайся.
Да уж, не дадут сбиться с пути истинного.
— Лучше подумай вот о чем. Помимо физического тела существуют и невидимые — тонкие тела, так?
— Да, — но о них гораздо больше знала Тайра, нежели я. Я знала лишь теорию, она же видела их на практике.
— Какое из тонких тел лежит внутри физического и влияет на него непосредственно?
Вроде бы все на него влияют, даже те, которые лежат вне его контура, но я напрягла извилины.
— Астральное?
— Верно, астральное — тело эмоций. И к астральному же телу относится канальная система — механизм сплетения энергетических сосудов, распределяющих по физическому телу жизненную силу. Там же и местоположение чакровой системы — центров перераспределения.
Все страньше и страньше, сложнее и сложнее. Кажется, Дрейк рано поднял со мной эту тему — мои мозги уже тихо пухли. А «учитель» не замечал выражение лица «ученика-великомученика» — продолжал и продолжал:
— Так вот, Ди, ты практически уже получила ответ на главный вопрос — что влияет на физическое тело так, как ничто иное, если внутри физического лежит астральное?
— Эмоции?
— Верно!
Казалось, еще чуть-чуть, и он зааплодирует — очередная иллюзия. Мерцающие серо-голубые глаза — мудрец, хитрый бес.
— А во что зачастую перерастают неконтролируемые или плохо контролируемые эмоции?
Я в который раз нырнула в недра собственного сознания за ответом и радостно выудила его на поверхность.
— Нервозность? Психологическую уязвимость? Стрессы?
— Умница! Стрессы!
Кажется, я только назвала кодовое слово этого занятия. Хорошо — стрессы. Но ведь все знают, что стрессы не помогают здоровью — что в этом нового? Отовсюду только и слышится: «Не нервничайте, не переживайте, не расстраивайтесь, меньше беспокойтесь…» Тогда почему мой собеседник так искренне и очевидно радуется? Верно, тут есть какой-то подвох. И большой. Не стал бы Великий и Ужасный начинать пустяковую тему, если бы в той не крылся великий смысл.
— Но ведь о стрессах все знают?
— Что знают?
— Ну, что они существуют и негативно влияют на здоровье.
— А как именно, знаешь?
— Негативно.
Я чувствовала себя блондинкой-идиоткой.
С экрана мягко улыбались. Эту улыбку я видела много раз и никогда не могла растолковать — иногда она появлялась в моменты нежности, иногда в моменты критики, иногда безо всякой причины, но каждый раз многое в себе таила. Я же бесконечно дивилась тому, как Дрейку удается оставаться для меня «знакомым и привычным» и в то же время всякий раз быть новым, непознанным. Нет, к этому человеку нельзя было привыкнуть ни за год, ни за десять лет.
— То есть не знаешь, — подвели итог.
Мои глаза стали такими же, как у Смешариков этим утром — крайне виноватыми.
— Поэтому я дам тебе одно задание. Сгоняй в свой мир…
Слово «сгоняй» рассмешило меня — кажется, я научила «плохому» всех в этом мире, притащив множество странных выражений из своего. И каждый раз, когда кто-то вворачивал непривычную здешнему слуху фразу, я не могла сдержать улыбки (и краем сознания задумывалась о сдвиге истории в пространственно-временном континууме. Правда, ненадолго).
— … и купи одну книгу. Ознакомься с ней хотя бы поверхностно, а лучше не поверхностно. У тебя на это будет пара дней.
— Говори название.
— Автор… — Дрейк принялся бороздить невидимые информационные просторы в поисках нужных данных — его брови нахмурились, между ними залегла морщинка. — …Лувсан Гаваа. Название: «Традиционные и современные аспекты восточной рефлексотерапии».
Ого! Мелко не плаваем.
— А зачем мне рефлексотерапия?
— Прочитай, и все узнаешь.
Как обычно.
— А в этом мире схожих книг нет?
— Нет. Здесь, где не течет время, люди не так сильно торопятся познавать то, что лежало в древности. А ваша раса, в особенности китайская, передавала очень сложные и малодоступные теперь знания из поколения в поколение. И в этой книге содержится то, с чем я хотел бы, чтобы ты ознакомилась. Причем, изложено оно очень подробно и последовательно.
— Хорошо. Сделаю.
— Тебе не все сразу будет понятно, но за это не переживай, хорошо? Общая схема выстроится шаг за шагом.
— Угу.
Вот и закончилось, судя по всему, не очень длинное, но нагрузочное занятие этого дня. Прежде чем подняться со стула, я спросила.
— Дрейк, а когда ты вернешься домой?
Его уже кто-то отвлекал — я видела. Времени на ответы оставалось в обрез.
— Не думаю, что очень скоро, но заниматься будем каждый день. В следующий раз через день, как я сказал — из-за книги.
— Поняла. А где ты сейчас?
— На тридцатом Уровне. Здесь нужна корректировка положения места в пространстве, а так же уточнение контуров защитных полей — требуется мое присутствие. Достаточно энергоемкие процессы.
— А мне туда нельзя? Хоть на пару минут?…
Я уже знала ответ. Когда-то мне выдали разрешение на путешествия по Уровням, включая двадцать пятый, но попросили выше пятнадцатого пока не прыгать. И я не прыгала.
— Нет, Ди. Когда будет можно, я скажу.
Ну вот, опять «отсекли». Обиженные глаза маленькой Динки мелькнули и спрятались внутри.
— Значит, скоро не вернешься?
— Нет. Потребуется неделя или больше.
Сначала Тайра, теперь он; я подавила очередной вздох.
— Ди, мне пора бежать.
Его уже звали.
— Да, я вижу. Понимаю. Иди.
Перед тем, как изображение погасло, Дрейк адресовал мне теплый, будто ласковая рука погладила по щеке, взгляд. Я помахала ему рукой.
Вот я как знала, что не стоило от порога Реактора сразу прыгать домой, вот не стоило! Лучше бы я снова прогулялась пешком, лучше бы занялась длительным и продуктивным шопингом или же совершенно непродуктивно посидела в кафе — так нет же! Есть возможность, надо перенестись сразу в гостиную… — а та-а-ам!
Там, простите, воняло, как в запертом и полном протухшей капусты вагоне, — смачно, густо и совершенно невыносимо. Нет, когда я говорю невыносимо — это значит «невыносимо»! Без преуменьшений. Вниз по лестнице я бежала со слезящимися и одновременно выпученными глазами, заткнутым носом и красная от недостатка кислорода. Зацепилась за перила, забыла, что, наверное, нужно снова куда-нибудь «прыгнуть», запнулась за чью-то обувь у порога, на автомате удивилась тому, что дверь особняка нараспашку.
А за дверью у стены, поодаль от двери, уже стояла Клэр и обмахивалась снятым с вешалки ситцевым шарфом. Первым делом, остановившись рядом с ней, я шумно вдохнула, выдохнула и снова вдохнула. Попыталась продышаться, восстановить нормальный ритм работы легких и заодно избавиться от стоящего в носу и горле приторно-сладкого ужасного запаха, который и запахом-то назвать было щедро. Вонь! Самая настоящая вонь, как из помойки. В сто раз хуже!
— Это что… у нас там… такое случилось?
Кажется, я все еще была красной; в ушах грохотал собственный пульс. Противогаз! Почему у нас в доме нет противогазов?
— Это, — Клэр ехидно улыбнулась. Я только сейчас заметила, что она полностью одета — видимо, вернулась со съемок и, как и я, не смогла толком войти в дом, — наших Смешариков пучит. Скажи, ты чем их с утра кормила?
— Я? Да знаешь ли ты… — на этом месте я воровато оглянулась, не видать ли соседа у изгороди, и понизила голос, — что этим утром они обожрали соседские кусты — съели какую-то ягоду.
— Чужую ягоду?
— Да! Просто я очень долго спала, а они проголодались. Вылезли за изгородь и объели чужие кусты — меня разбудил звонок в дверь и гневный визит. Ты бы слышала, как он орал!
— Сосед? Он что, их видел?
— В том-то и дело! Он видел «что-то» или, точнее, «кого-то» — подумал, что это наши коты.
— Лазают по деревьям?
— Вот и я о чем.
— А какой именно ягодой они объелись?
— Какой-то чариной.
И в этот момент она — моя любимая и знакомая Клэр — расхохоталась так громко, что на ее затылке развалился скрученный валик, и темные волосы рассыпались по плечам.
— Чарину? Ой, не могу! Тогда сегодня мы нормально в дом войти не сможем. Нескоро точно.
— Да что же это за ягода такая?
— Ягода-то как ягода, только свойства у нее слабящие. Хорошо, если еще ковры не уделают…