— Всё хорошо, Свет, — мягко произнёс Саша. — Ты же знаешь, я тебя не обижу.

Уланова ещё секунду смотрела на своё отражение в стекле кабины, потом нервно сглотнула.

— Это от меня не зависит, — наконец сказала она. — Это же посттравматический синдром, я ничего не могу с этим поделать.

— Давай снова попробуем наш способ, — предложил Саша.

— Нет! — Светлана развернулась к нему. — Нет! Не сейчас!

— Хорошо, — Кирсанов демонстративно поднял руки.

— Не смей!

— Не буду.

Саша смотрел на неё абсолютно серьёзно.

— Не буду — повторил он.

Ещё несколько секунд Уланова дышала хрипло, пытаясь успокоиться. Наконец, получилось, и она вернулась взглядом к городу. Кабина прибывала на её остановку.

— Извини, — прошептала Светлана.

— Всё нормально, — кивнул Кирсанов.

Они вышли вместе. Вспыхнули ночные фонари, осветив им путь. Каскады лестниц и мостов вели к жилым домам, выстроенным близко друг к другу. Между окнами квартир оставалось метра четыре. Из них по метру отнимали балконы. Под куполом приходилось строить плотно.

Третье от остановки здание было женским общежитием. Двери небольших квартир выходили на длинные внешние площадки, тянущиеся вдоль этажей.

Уланова, увидев свою дверь, остановилась:

— Спасибо, что проводил, дальше я сама. Хорошо?

Сказав это, она внутренне замерла, ожидая отказа. Если Кирсанов захочет зайти к ней, она ведь ничего не сможет сделать. Но Саша на этот раз согласился:

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спасибо… — сглотнула девушка и быстрым шагом оправилась к своей квартире.

Она буквально забежала внутрь, захлопнула дверь и посмотрела через щёлку меж полотен жалюзи на улицу. Кирсанов, похоже, провожал её взглядом, потому что до сих пор смотрел прямо на её окно. Но спустя пару секунд он отвернулся. Ещё мгновение — и он ушёл. А Светлана, наконец, выдохнула с облегчением. Всё, на сегодня общение с врагом нервной системы закончено.

* * *

Саша вернулся в здание администрации через двадцать минут. Дал скоростную пробежку по городу, чтобы размяться. Когда вошёл в зал центра управления служб, снял робу и бросил её на кресло. Сейчас было можно. Ночью дежурили два оператора из «своих». То есть из бывших военных, с которыми он служил на этой базе три года назад, когда её атаковали первые переселенцы.

Тогда люди искали спасения. Сотнями и тысячами покидали заражённые территории и шли к ближайшим защищённым объектам. Все военные базы Химобороны уже тогда были «одеты» в купола. Именно так и появились современные города. Там, где командиры пустили людей внутрь.

Постепенно надстраивались новые защитные сооружения, больше первых. Старые разбирались. Количество людей увеличивалось. Сейчас под управлением главы гражданского объекта номер сто двадцать один находилось уже пятьдесят тысяч жителей. Объект относился к малым поселениям городского типа, и официального названия ему пока не присвоили. Только порядковый номер.

Военный штат базы перевели в военно-административный корпус. Однако, кандидата на должность главы люди всё-таки выбирали сами. Это должен был быть человек, на которого можно положиться в любой ситуации.

Всеобщим прямым голосованием жители поселения положились на Сашу Кирсанова — капитана, служившего на этой базе. Одной из не многих, давшей людям шанс на спасение. Капитана запомнили, потому что именно он вместе с отрядами охраны встречал каждую прибывающую группу в пути и сопровождал их под купол. И потому что, когда возникали вечные проблемы с энергией, питанием и медикаментами, ответ всегда был один: «Кирсанов уже поехал. Всё в порядке! Ждите!»

Иногда приходилось ждать долго, но капитан всегда доставлял всё, что нужно. Буря за куполом или нет, высокая концентрация яда в воздухе или не очень, орудуют ли на территории мародёры или обстановка спокойная — его машина пробивалась через всё. Если Саша поехал — значит, всё решится. Поэтому, когда военный объект переводился в гражданский, ни у кого не возникло сомнений в том, кому доверить управление.

— Коль, докладывай, — сказал Кирсанов, усаживаясь в своё кресло.

Он всегда занимал резервное место оператора общего наблюдения. Отсюда можно было видеть зал, людей в нём и пространство города за круговыми обзорными окнами.

— Проверки служб прошли по графику, отклонений в работе не выявлено, — ответил старший смены Коля Артёмьев. — Внешние пробы без изменений. Так, и наши спасатели возвращаются.

Он посмотрел на один из дисплеев и повернул его к Саше. Там шла картинка с камеры, установленной в машине.

Кирсанов взял гарнитуру с панели и вставил наушник в ухо:

— Миш, что у вас?

Водитель, которого было хорошо видно, взглянул в камеру:

— Забрали пострадавших, везём к нам.

— Сколько их?

— А-а, блин! Щас… — Миша обернулся пересчитать людей. — У меня в машине пятеро, и во второй трое.

— Восемь человек? — Саша нахмурился.

Сигнал бедствия пришёл на их вышку три часа назад. В тридцати километрах от города попал в бурю военный конвой. Отправили за ним буксир и две машины с врачом на борту и средствами первой помощи.

— Доктор наш где? — спросил Кирсанов.

— Здесь, Саш! — Мария Андреевна, главный врач службы скорой помощи, приятная чернокудрая женщина пятидесяти лет, повернула камеру на себя и заодно на салон.

Было видно, что за её спиной на сидениях лежат трое парней в военной форме с кислородными масками на лицах, и ещё двое сидят, опираясь на оружие.

— Тут ситуация: у троих бойцов бракованные противогазы, — бодро сказала доктор. — Вышли в бурю, были на улице пять минут — и готово. Состояние тяжёлое. Могу помочь только у нас. Прокачаем лёгкие. Остальные пытались помочь товарищам, сняли свои средства защиты, чтобы дать ребятам подышать, и тоже вдохнули. Ну они по-божески, антигистаминный препарат поставили, сыворотку тоже. Им пару часов подышать нормальным воздухом и всё нормально будет. В общем, везём к нам. Будем через десять минут. Подъедем на КПП номер три.

— Ясно, — произнёс Кирсанов, внимательно оглядывая пассажиров. — Ждём вас.

Он отключил связь, встал и кивнул Коле:

— Группу охраны для встречи.

— Что-то не так? — спросил Артёмьев.

— Не знаю пока, — ответил Саша. — Три бракованных противогаза…

— Ну… — Коля пожал плечами, — всё бывает.

— Восемь бойцов. Что, интересно, везут? — задумался Кирсанов, выходя из зала управления.

Водитель ждал его внизу в машине. До КПП номер три домчали за десять минут. Подъехали к тому моменту, когда группа охраны выстроилась у ворот в шлюз.

Створки пятиметровой высоты были сделаны из толстого прозрачного армированного пластика, так что было видно, как через внешние железные ворота въезжают машины городской спасательной службы, и за ними буксир с военным грузовиком на прицепе. Оба передних колеса у военного транспорта были спущены, но кузов без повреждений и закрыт наглухо.

Командир группы охраны Алексей Зайков, коренастый брюнет сорока лет, наблюдал за происходящим в шлюзе. Саша подошёл к нему, поздоровались рукопожатием, и оба внимательно посмотрели на повреждённую машину.

— Как же это их так угораздило? — покачал головой Зайков.

Мария Андреевна с ранеными и остальные бойцы выгрузились и направились к переходу в город. Оказавшись внутри купола, пятеро солдат сняли противогазы. На троих пострадавших остались кислородные маски. Их снимать было не нужно.

— Как хорошо дышать без резины, — громко высказался один из бойцов, вешая противогаз на пояс.

— Кто старший? — спросил Кирсанов.

— Я! — откликнулся тот, кому было дышать хорошо. Шатен крепкого телосложения, на вид лет тридцати пяти. — Капитан Донцов, ОСН. А ты?

«Ты» было потому, что Саша выглядел действительно молодо, но ещё и потому, что отряды специального назначения давно перестали церемониться с гражданскими. Высшая власть принадлежала военным структурам, и все остальные существовали для того, чтобы исполнять их задачи. По их мнению.

— Глава города. Пока вы здесь, подчиняетесь мне, — ответил Саша. — Согласно приказу о переводе военных объектов в объекты городского типа. Обращаться ко мне по фамилии — Кирсанов.

— Что так строго? — усмехнулся капитан.

Саша проигнорировал вопрос, но добавил к своим словам:

— Ваши документы и документы на груз.

Возникла пауза. Военные молодчики переглянулись, и старший собрался сказать: «нет». Это читалось по выражению его лица.

— Охрана, на прицел, — Кирсанов отдал приказ быстро и спокойно.

Зайков с бойцами немедленно вскинули оружие, целясь военным в головы.

— Тихо, тихо, тихо… — капитан, наконец, внимательно и без пафоса оглядел высокого крепкого парня перед собой.

И на этот раз заметил виднеющуюся из-под рукава чёрной футболки татуировку.

Покидая центр управления, Саша не надел робу. Ночью в городе было приятно прохладно и безлюдно. Как раз те условия, при которых можно ходить раздетым. Низкие температуры он едва ощущал, а гражданских рядом не было. Разумеется, не многие знали о специальных татуировках, но всё же не стоило проявлять неосмотрительность и давать людям повод задуматься о значении той, которая была на его руке.

— Да ты военный, — произнёс Донцов, щурясь.

Он думал ещё секунду, потом вытащил карту-удостоверение из кармана и бросил Кирсанову. Тот поймал и отдал Зайкову:

— Проверь.

Алексей побежал в здание КПП делать запрос, а капитан всё так же внимательно разглядывал татуировку. Из-под рукава футболки выглядывала только её нижняя часть, но этого было достаточно, чтобы понять, что это за войска.

— Ух ты, Химоборона, — удивился Донцов.

Военные переглянулись и было заметно, что напряглись. Капитан присмотрелся к глазам Саши с нетипичной для человека радужкой.

— Да, вижу теперь, — напряжённо усмехнулся он. — Неожиданно.

По остальным военным было заметно, что им тоже не понравилось то, что они поняли о стоящем перед ними парне. Пристальные взгляды коснулись его оголённых рук, шеи, лица. Искали признаки принадлежности к подразделению.

— Ты правда можешь дышать там? — с некоторым скептицизмом в голосе спросил Донцов, кивая на выход. — Говорят, таких, как ты, побочные эффекты поубивали. Или вы сами себя поубивали? Ты из какого подразделения? «Ящер»? Ты вроде без чешуи. Или на теле есть?

Саша не поддержал его догадку, но капитан уже свои выводы сделал. Из всех проектов Химобороны только «Ящер» и «Птицелов» оставили после себя выживших подопытных. Но во втором случае на человеке однозначно были бы характерные признаки — чёрная пигментация кожи, чёрные волосы и глаза. Это в лучшем случае.

— Значит, «Ящер», — Донцов открыто глазел на парня, не заботясь о приличиях: — Как ты главой города стал?

Кирсанов ещё раз повторил:

— Капитан, документы на груз.

Донцов отрицательно покачал головой:

Конец ознакомительного фрагмента