Армянин неспешно направился к стойке и принялся наполнять бокалы.

— Тю, я ее вчера здесь видел с каким-то новым хмырем, — сказал Чукча, поднимаясь. — Ща по пивку бахнем. Мужики, вы будете леща? Смотрите, какой красавец висит!

— Хороший, — кивнул Боров, подошел к лещу, висящему на леске над стойкой, проверил его дозиметром. — Берем.

— Вам порезать? — оживился бармен.

— Желательно, — кивнул довольный собой Боров. — И почистить.

Лещ оказался свежим, сочным и еще пах дымом. Арамис запил кусок пивом и сощурился от удовольствия. Развернулся на хлопок двери: в бар вошли два суровых бородатых мужика из клана «Вера», которых анархисты называли «рабами» за то, что те сотрудничали с безопасниками. На самом же деле они не могли смириться, что практически все новички отстегивали «веровцам» взятки, чтобы попасть в Зону. Да и сами анархисты платили им взятки во избежание конфликтов.

Увидев Арамиса, «рабы» заулыбались, но заметили людей из враждебного клана и поумерили пыл. Арамису было по фиг, он дружил и с теми, и с другими. Поднявшись, он пожал руки вновь прибывшим, поинтересовался, как дела, получил дежурные ответы и сел обратно.

Чукча наклонился и прошипел:

— Ты чего с гнидами ручкаешься?

Арамис притянул его к себе и шепнул:

— Успокойся. Эти гниды могут еще пригодиться и мне, и вам.

Он отлично понимал, что одиночкой быть опаснее, но если приятельствовать со всеми понемногу, пользы будет гораздо больше. Дружить он не собирался ни с анархистами, ни с «рабами», у него был единственный друг и напарник, с которым можно и в огонь, и в воду — Сокол.

Чукча надулся и замолчал. Боров наблюдал за происходящим спокойно, жевал леща, потягивал пиво из запотевшего бокала. Арамис глянул на часы и погрустнел: начало седьмого, а Сокола все нет. Может, он дожидается в номере? Вряд ли: он сразу пошел бы в бар. А если нет? Фантазия нарисовала Сокола с перебинтованной ногой, продирающегося сквозь бурелом и отстреливающегося от одичавших псов. Он тряхнул головой, встал, отодвинул недопитое пиво:

— Мужики, через десять минут вернусь.

Арамис знал, что Сокол не пришел, но надежда подыхать отказывалась. Вдруг напарник устал так, что двигаться не может? Сокол не умер, он просто не мог умереть! Мало ли что случилось — может, в засаду попал. Да просто не рассчитал время! «Но раньше-то ему это удавалось», — бубнило второе «я».

Вот гостиница, узкий темный коридор, четыре двери номеров. Он остановился напротив третьей, постучал, отпер ее. Вырвал лист из блокнота и нацарапал огрызком карандаша: «Сокол, я в "Челноке"». Хотел дописать: «Люблю. Целую. Пани», но передумал. Уходя, сунул листок в щель возле ручки.

Пока он вернулся, анархисты почти сожрали леща и заказали по второму бокалу. Арамис придал лицу радостное выражение, уселся на свое место, поднял бокал, кивнув «рабам».

— Ты чего скис? — поинтересовался наблюдательный Боров.

— Сокол не вернулся, — ответил Арамис.

— Ну дык мало ли, — встрял Чукча.

— Он обещал…

— Ну, если Сокол обещал, то причины уважительные, — протянул Боров, пожевал губами и посмотрел с сочувствием: — Думаешь, он тоже пропал?

— Ничего не думаю, но стремно.

— Когда он обещал объявиться?

— Два часа назад.

Боров отмахнулся:

— В Зоне всякое случается. Давай лучше еще по пивасику.

Тренькнул телефон, Арамис выхватил его из кармана и прочитал CMC: «Привет, котик! Жду, скучаю», и выругался. Номер был незнакомым. Ну почему женщины всегда пишут и звонят не вовремя?!

— Не дергайся так, — успокоил Боров. — Подожди до утра, тогда вместе что-нибудь придумаем. Мы в «Доме у дороги» остановились.

— Ааа, я тут, — Арамис кивнул в сторону, где находилась не гостиница даже — постоялый двор.

Он осушил три кружки пива, но так и не захмелел, вернулся в номер уже затемно, щелкнул выключателем, завалился в кровать и тут же вырубился.

Проснулся от того, что на лицо падал солнечный луч, сел, протер глаза, тотчас потянулся к телефону и набрал Сокола, но тот был вне зоны доступа. Выругавшись, шагнул к умывальнику, зачерпнул горстями воду, умылся, с трудом расчесал спутанные волосы, с тоской вспомнил времена, когда стригся коротко, и тут же отогнал эту мысль: имидж дорогого стоит, да и девки его в таком образе больше любят.

Прогнав остатки сна, задумался, что делать дальше, и принялся грызть ноготь; поймав себя на этом постыдном занятии, цыкнул зубом. Итак, что есть: Сокол на связь так и не вышел и сюда не добрался, следовательно, он еще в Зоне. Возможно, попал в переделку. В худшем случае…

Да плевать на худший случай! Вытаскивать его надо.

Еще к информации: Сокол собирался в Зону вместе с Пани, которую вчера видели неподалеку. Один он вряд ли пошел, значит, взял в напарники кого-нибудь другого. Стартовал он из Челноков.

Значит, план таков: поговорить со всеми завсегдатаями на случай, если они видели Сокола или он проболтался им о своих планах. Потом желательно бы допросить Пани. Даже если ничего не прояснится, Арамис знал, что Сокол ушел к лесопилке — искать его надо там. Остается снарядить отряд и чем-то мотивировать сталкеров. Уповая на хороший хабар, Арамис спустил всю наличность и теперь не мог предложить наемникам ни копейки.

Да, и еще следует порасспросить «рабов» о таинственных исчезновениях сталкеров, вдруг это они руку приложили?

Итак, начинаем с «рабов». Арамис кинул взгляд на часы: начало девятого. Нормально, все уже должны проснуться, бар работает с восьми, туда следует наведаться и узнать, где расположились «рабы».

Один из «рабов» — бородатый детина в бандане, похожий на моджахеда, — переговаривался по рации у входа в бар. Его напарник, видимо, опохмелялся после обмывания хабара.

Арамис поднял руку, Моджахед кивнул молча. Хорошо, «рабы» здесь. Сначала надо бармена расспросить, потом — «раба».

Артур протирал бокалы и развешивал их над стойкой. На леске ждали своей участи три леща, таких же, как вчерашний.

— Привет, — проговорил Арамис, заказал себе заварной кофе, уселся за стойку и поздоровался со вторым «рабом».

Артур засыпал кофе в турку и поставил ее на электроплиту.

— Скажи мне, друг, — заговорил Арамис, улыбаясь и стараясь скрыть волнение. — Четыре дня назад мой друг Сокол ушел в Зону и не вернулся. Говорят, с ним была Яна по прозвищу Пани. Ты случайно не знаешь, правда это или нет?

— Видел его, да. С Панночкой, — подтвердил Артур. — Но три дня назад Панночка тут была, а Сокол — нет. Наверное, не дала, она никому не дает, а Сокол парень горячий, приставать начал, вот она и сбежала… Говоришь, не вернулся? — бармен повесил последний бокал и вздохнул: — В последнее время это часто. Месяц назад появилась сталкерша Сова, — он прищелкнул языком. — Красивая, капец. Просто фотомодель. Блондинка, губастенькая, сиськи — во, — он явно преувеличил, жестом изображая округлости на груди. — Она с Панночкой знакомство водила, тоже хохлушка, кстати, — он погрустнел. — Пропала две недели как.

— Почему они пропадают? Версии есть? — навострил уши Арамис и приготовился отделять зерна от плевел.

Но армянин повел плечом и качнул головой:

— Разное говорят. Одни — что аномалия новая появилась и они попадают в другой мир, другие — что и раньше так было, сталкеров стало больше, потому и пропадают они чаще. Но в это я не верю, понимаешь, почему?

— Конечно. Раньше погибали в основном новички, сейчас процент опытных и новичков одинаков.

— Все они исчезают на северо-западе, — продолжил Артур.

Арамис сжал челюсти. Лесопилка находилась именно там.

— Больше ничего не знаю. Сочувствую и надеюсь, что Сокол найдется.

Армянин поставил на стойку исходящий паром кофе, Арамис расплатился и подсел к напарнику «раба», разговаривающего на улице.

— Привет, как хабар? — поинтересовался он.

Рябой безусый парень с аккуратной рыжей бородкой окинул его взглядом, вздернул бровь — вспомнил рубаху-парня Арамиса — и скривился:

— С хабаром в последнее время кисло. Как проклял кто.

Арамис поддакнул и добавил:

— Еще и люди пропадают. Сталкеры и раньше гибли, но сейчас это ведь другое.

— Не думаю, что есть связь, — ответил «раб», глянул за спину Арамиса, и на скамью рядом с ним опустился Моджахед. Рыжий продолжил: — Но исчезновения странные. У нас один человек из группировки пропал, причем недалеко от базы. Там и пропадать-то негде: лес, дорога и сосняк, даже болот нет, и аномалии сплошь дружелюбные. Правда, псы повадились туда ходить и кабаны. Ни упырей, ни норушников отродясь не водилось. Но когда мутант убивает человека, остаются кровь и снаряга. Если он в аномалии гибнет — тоже кровь и снаряга. Тут же — ничего. Он как под землю провалился.

— Вы уже в курсе, что Сокол пропал? — спросил Арамис.

— Хреново, — заключил рыжий.

Арамис поерзал на скамье, скрестил руки и предложил:

— Мне надо его поискать. Вдруг он жив, просто попал в передрягу? Только предложить мне нечего, — он развел руками. — Разве что если вы поможете мне в долг. Любые условия приму.

— Где он пропал? — спросил рыжий.

— На лесопилке, — ответил Арамис. — Говорят, его с Пани видели.