— Вэй, ты мудак. Полный мудак.

После этих негромко, но с чувством, сказанных вслух слов я неторопливо зашагал по улице.

«Правильно, что сразу не отказался от поездки. Только для этого мне нужно дожить до отъезда».

Следующие два дня я носился по городу так, что по вечерам напоминал загнанную лошадь. Говорил по телефону, готовил документы, консультировался с юристами, дважды посетил нотариуса, потом обрадовал леди Вильсон своим согласием на поездку в Европу. Провожать ее не стал, чтобы не привлекать излишнего внимания возможных наблюдателей, объяснив это тем, что у меня свидание с девушкой. Леди Вильсон при этих словах многозначительно улыбнулась, а затем спросила:

— Когда тебя ждать, Майкл?

— Через два-три дня, тетя Мария.

— Ты все правильно решил, мой мальчик. Мы будем ждать тебя.

Вечером того же дня у меня в номере состоялся разговор с Максом. Впустив его, я тщательно запер дверь.

— Что на этот раз случилось? — спросил меня Ругер, садясь в кресло.

— Ничего особенного, — ответил я, сев напротив него. — Дело в том, что в Майами мне пришлось убить Вэя, сына Вонга, а теперь, когда старик узнал, что это моих рук дело, он решил поквитаться со мной.

Услышав мои слова, Макс сразу напрягся, ведь то, что я только что сказал, означало начало новой, кровавой и беспощадной войны. Взгляд стал жестким и злым, а пальцы сжались в кулаки. Ему, наверно, сейчас очень хотелось врезать мне в челюсть, а потом еще добавить ногами по ребрам, но бывший детектив сумел перебороть гнев, взяв себя в руки. Еще, наверно, на него подействовал мой спокойный вид и тон, которым я преподнес ему эту новость.

— Ты что, именно за этим ездил в Майами? — сейчас в его голосе звучал едкий сарказм.

— Извиняться и объяснять ничего не буду, скажу только одно: Вэй сам стал причиной своей смерти. Да, я знаю, что ты беспокоишься за подругу, поэтому скажу сразу: я говорил со стариком по телефону. Он понял все правильно, и теперь его месть касается только меня. Больше никого.

После моих слов лицо Макса разгладилось, а сам он заметно расслабился. Его можно было понять: жизнь только-только начала налаживаться, да еще Ева.

— Где у тебя виски?

Я достал из бара виски, налил половину стакана, а затем подал ему, а бутылку поставил рядом с ним. Он прикончил алкоголь в два глотка, потом спросил:

— Что конкретно тебе сказал Вонг?

Почти дословно я процитировал слова старого китайца, а затем добавил:

— Ты знаешь старика больше моего. Ему можно верить в таких делах?

Бывший детектив какое-то время молчал, потом сказал:

— Прямо так не скажу, но думаю, что в этом случае ему можно поверить. Старик Вонг человек старой закалки, поэтому не рискнет обманывать духа воина.

— Надеюсь, что так и будет.

— Так и не скажешь, с чего ты сцепился с Вэем? — поинтересовался бывший детектив.

— Тебе это надо? — ответил я вопросом на вопрос.

Макс громко хмыкнул, потом налил себе треть стакана, выпил, после чего сказал:

— Значит, уезжаешь.

— Уезжаю. Предупреди Еву, чтобы не сболтнула ничего лишнего.

— Мог бы и не говорить. Когда едешь?

— Сегодня ночью.

— Парней не нужно? Пусть проводят, и мне спокойнее будет. Хотя нет, лучше я сам…

— Забудь! — оборвал я его. — С этой минуты я сам по себе, ты сам по себе.

— Нет, Майкл. Если понадобится, я всегда…

— Не понадобится. У меня все под контролем. Ты же знаешь, что все свои вопросы я сам решаю.

— Знаю. Еще знаю, как ты их решаешь. Скажи честно: сколько ты трупов в Майами оставил?

— Пять, — честно ответил ему я. — Это если с Вэем считать.

Макс не ожидал прямого ответа и сейчас пытался понять, что это было: шутка или правда. Когда понял, то ли по глазам, то ли выражению лица, что сказанное мною правда, тяжело вздохнул и сказал:

— Знаешь, это даже хорошо, что ты уезжаешь. Из-за тебя я постоянно в напряжении, так как не знаю, что ты выкинешь в следующий момент.

— А я-то думал, что мы друзья, — с деланой обидой протянул я.

— Не придуривайся, Майкл. Я так понимаю, ты меня позвал не за этим, раз все уладил с Вонгом. Слушаю… Хотя подожди. Ты знал, что жена сенатора зарегистрировалась в отеле как миссис Гаррет?

Я задумался о причине инкогнито, так как этот факт мне был неизвестен:

— А так даже лучше. Только интересно, чем это вызвано?

— Думаю, тут все просто. Решила не привлекать к себе особого внимания. Приехала женщина, причем одна, в «город грехов». Мало ли что? Наши журналисты — народ наглый и бессовестный. Распишут так…

— Понял я, понял! Теперь давай приступим к делу, — оборвал я его, затем взял со столика документы и сунул ему в руки. — Читай внимательно! Все вопросы потом.

Спустя десять минут, после детального изучения всех документов, бывший полицейский поднял на меня глаза:

— Ты что, парень, совсем с ума сошел?!

— Вы как-то неизящно выразились, мистер Ругер. Я ведь и обидеться могу, — я весело ухмыльнулся. — Ладно, не пыхти. Скажем так: стараюсь предвидеть возможные проблемы.

— А завещание?! Это как?!

— Страховка, на всякий случай. Раз в год я буду посылать нотариусу письмо или открытку о том, что жив, а ты раз в год будешь приходить к нему и интересоваться положением дел. Если мое письмо не придет в положенное время, отсчитаешь полгода и вступаешь в наследство. Кстати, как у тебя с Евой? Детишек не планируете? — Макс нахмурился, я усмехнулся. — Мой тебе совет: скажи ей о завещании, и она тебя сама потащит регистрироваться законным браком. Точно-точно.

— Не твое собачье дело! — зло рявкнул бывший детектив. — Засунь свой паршивый язык…

— Все! Молчу-молчу.

— А это что? — при этом сердито ткнул пальцем в лист бумаги.

— Все просто. Это название банка в Лос-Анджелесе, ниже — пароль к ячейке. А вот это — ключ от самого ящика. Чтобы избежать ненужных вопросов, скажу: там лежат триста тысяч долларов наличными. Кроме того…

— Мне не нужны подачки! — в голосе бывшего полицейского снова прорезались злые нотки. — Зачем…

— Затем! — отрезал я, начиная сам сердиться на Макса. — И хватит об этом! Тебе с бумагами все ясно?

— Ясно, — недовольно буркнул бывший детектив, знавший упертость наглого подростка и понимавший, что спорить бесполезно. — Ты мне только одно скажи: откуда у тебя столько денег? Опять кого-нибудь ограбил?

— Клянусь, это была честная сделка. И последнее. Присмотри за моим мотелем в Майами. В ячейке вместе с деньгами лежит генеральная доверенность на твое имя. Выбери время, позвони управляющему и поставь его в известность.

— Мне что, больше делать нечего?! — уже натурально возмутился Макс. — Ты почему его не продал еще тогда?

— Так получилось, Макс. Не смог отказать Абель, которая попросила за своего родственника. Кстати, его зовут…

— Я и не знал, что у тебя такое нежное сердце, мальчик. Бедная женщина, несчастный родственник…

— Да плевать на него! — теперь оборвал его я. — Просто момент был неподходящий для отказа. У нее погиб брат, потом умер отец. Плевая просьба. Трудно, что ли, пойти навстречу человеку.

— Его попросили, а мне разбираться со всем этим… Ладно, сделаю. Ты сам-то как?

— Нормально. Исчезну, словно меня тут никогда и не было. И последнее. Мне повезло, Макс, что я тебя встретил в свое время. Спасибо тебе за все.

— Еще неизвестно, кто кого должен благодарить, Майкл. Скажу так: из тебя получился отличный напарник, парень. Очень жаль расставаться…

— Это лишнее. Завтра меня уже здесь не будет, так что попрощаемся сейчас, — и я протянул Максу руку, которую тот крепко пожал.

В ходе своей работы за рубежом мне приходилось пару раз сталкиваться с китайской мафией, так что кое-какая информация, как о самой организации, так и об их возможностях, у меня уже была. Триада — это отлично законспирированная организация, куда могут входить только этнические китайцы и только по рекомендациям других членов триады. Сфера ее интересов включает в себя самый разнообразный бизнес, но только в своей среде. Китайцы, вьетнамцы, корейцы. На чужой территории китайские группировки часто предпочитают действовать, сращиваясь с местными бандами «коллег по ремеслу» и подкупая власти, но при этом с показательной жесткостью убирают всех тех, кто пытается им противостоять. Такими методами триады действуют по всему миру. Причем жестокость проявляется не только к внешним врагам, но и к нарушителям дисциплины, отступникам и предателям внутри самой триады. Посвящаемые в члены триады произносят клятву верности, молчания и братства. Нарушивший хотя бы один из тридцати шести пунктов клятвы член китайской мафии живет недолго, но при этом его убивают не сразу, предварительно пытая несколько часов.

Моих знаний из прошлой жизни и того, что удалось узнать здесь, сотрудничая с триадой, вполне хватило для того, чтобы понять, что сейчас она стоит в начале пути своего становления. Естественно, у меня не могло быть никаких статистических данных о китайской преступной группировке, но общие выводы из имеющейся у меня информации уже можно было сделать.

Если в Лос-Анджелесе у старика Вонга могло быть тридцать-сорок боевиков, то здесь, в Вегасе, я видел пока трех китайцев, которых можно условно отнести к людям триады. После моего звонка я не сомневался, они получат новые инструкции и начнут сразу действовать. Был еще шанс, что Вонг может плюнуть на традиции и пришлет сюда киллера, вот только и ему нужно время для подготовки.