— Парень для нашей религии полезнее меня, ибо мыслит ярко, широко, но осторожно. Двенадцать лет он провёл миссионером в Сибири, привёл в наши храмы три племени. Побывал в Персии, Византии, у арабов и в Италии. При дворе нужен такой священник, ибо без роста дерево гибнет, а религия без развития загнивает. Он знает, как продвигать наши устои в другие страны, другим народам.

Министр вооружения граф Вадим Третьяков, подобно отцу худощавый, невысокий, ровесник Ладомира, продолжал просматривать свои записи, продумывая выступление на совете. Его детский приятель граф Сысоев Горазд, уютный толстячок, производил впечатление тугодума и рохли. Возможно, поэтому пять лет назад царь Максим назначил Горазда министром внешних сношений, убедившись в его грамотности, уме и прозорливости. Граф не только быстро и точно анализировал политическую и экономическую ситуацию в различных странах, княжествах и племенах. Будучи тонким психологом, он даже из молчания иностранных послов добывал массу информации, как правило, ценной и точной. Пока никто при дворе не догадывался о способностях Сысоева, а те, кто знал, благоразумно молчали, предупреждённые службой безопасности, глава которой сидел рядом с графом.

Единственный среди собравшихся ненаследственный боярин, барон Людмил Сойкин, русоволосый крепыш, был выходцем из большого булгарского рода соек, по которым и взял фамилию. Уроженец Сулара, самый старший из собравшихся, целых сорок пять лет, он начал службу при Силе, продвинулся исключительно работоспособностью и оперативным чутьём. Булгарин по роду и крови, он искренне считал себя уральцем, как и две трети булгар, в основном проживавших вблизи Уральска. В отношении любых диссидентов, как и всякий неофит, предпочитал самые жёсткие меры, не забывая испрашивать на них разрешение царя. Он и начал совещание.

— Государь, бояре, из Булгара и других пограничных городов больше года идут достоверные сведения о разжигании вражды по племенному признаку. То, что мы учили по учебникам, стало проявляться в царстве, впервые за всё время моей работы, — Людмил оглядел собравшихся, его слушали внимательно, даже Вадим Третьяков прекратил читать свои записи. — Нам удалось узнать, что идёт эта буча с подачи и при поддержке болгарских засылов. В основном, родичей нынешних бояр, те, понятно, выгнать их стесняются. Долго это продолжаться не может, наиболее горячие головы поговаривают о восстании и захвате Булгара. Сейчас, при смене власти, вполне могут решиться на бунт. Есть два варианта наших действий. Первый: на основании имеющихся данных всех бунтовщиков осудить на малые сроки. Второй: дождаться восстания и уничтожить организаторов, а остальных сослать на большие сроки.

— О восстании не может быть и речи, — сразу заговорил Сысоев, совещание было неофициальное¸ рабочее, придерживаться регламента и процедуры никто не собирался, — открытый бунт, даже при жёстком подавлении, даст повод и желание нашим соседям попробовать устроить подобные бунты в других городах царства, в нужное для них время. Да и у себя в странах они захотят попробовать наших людей на крепость. Нет, я считаю, что до открытого восстания доводить нельзя.

— По нашим данным, болгар на это подтолкнули ромеи, — продолжил граф Торопов, глава разведки, седьмой участник совещания, сутулый коротко стриженный, с бледным лицом кабинетного работника, несмотря на это, остававшийся одним из лучших рукопашников царства, — базилевс боится нашей помощи киевлянам, тогда те получат общую границу с империей. Думаю, все согласятся, что удержит граница хлопцев ненадолго. Он же снабжает болгар своими пушками. Кроме того, точно установлено, что ромеи близки к разгадке секрета производства бездымного пороха. Гремучую ртуть они уже испытали, дело за начинкой гильз. Замковые пушки Византия впервые изготовила три года назад. С империей надо решать. Вариантов несколько, от диверсии в мастерской по изучению пороха, с поджогом и убийством всех мастеров, до высадки десанта в Царьграде и смены династии кесарей. Можно и просто намекнуть, но они не захотят прислушаться, гарантирую.

Эти предложения нарушили спокойную атмосферу совещания, воевода сразу встрепенулся и заявил, улыбаясь.

— Я за первый вариант, десант и ещё раз десант, мы от Царьграда камня на камне не оставим, — граф мог смело говорить о подобных фантазиях. Присутствующие с детства знали доктрину, запрещавшую царским войскам воевать за пределами страны, пока число уральцев не достигнет двадцати пяти миллионов человек, — дайте полгода, и все десантники будут из дружины киевского князя. Ни один уралец не ступит на землю Византии, доктрину мы не нарушим.

— И что вы будете делать с миллионами христиан, живущими в Царьграде и Византии? — спросил священник. — Фанатики начнут воевать с нами, придётся уничтожить половину города, а может, и страны.

— Да, — подхватил граф Сысоев, — после такого десанта нам перестанут доверять даже новгородцы и те же киевляне. Открытое вмешательство в дела других стран невозможно, пока они не нападут на нас.

— Давайте вернёмся к нашим баранам, — барона Сойкина волновали конкретные вопросы, а не выдумки, — как решим с булгарскими бунтовщиками?

— Попробуем так, — взял слово царь, давно изучивший всё сказанное на совещании, — бояр, чьи дети замешаны в бунте, я вызову в Уральск вместе с сыновьями. Тут предложу отцам самим отправить бунтовщиков на строительство города в Сибири, возле Байкала как раз крепость заложили в прошлом году. Тех, кто не согласится, отправим насильно, но уже дальше, на золотые прииски, что открыли пять лет назад на реке Лене. Так же поступим с остальными, незаметно схватим на улицах и предложим выбор. Для родных и знакомых все напишут записки или скажут, что срочно заключили договор на работу в Сибири. Срок определим три года, потом пусть возвращаются, до первого нарушения. Иначе поедут Аляску открывать и осваивать.

— Точно, — воодушевился барон, — болгарских лазутчиков тоже возьмём незаметно, родным отправим записки, что пришлось срочно уплыть домой. Самих же пустим в работу, завербуем или на рудники. Суд учиним в Бражинске, закрытый, всё-таки шпионаж и попытка бунта. Болгарам же скажем, что их выдали византийцы.

— И не просто выдали, а взамен на что-нибудь нужное ромеям, — подхватил мысль глава разведки, — Вадим, что это может быть?

— Давайте, продадим Византии рецепт пороха, — шокировал своим предложением всех собравшихся вышедший из задумчивости граф Третьяков, — судя по данным разведки, со дня на день ромеи разгадают состав пороха и способ изготовления. Мы им продадим рецепт пороха из хлопка, с длинной и дорогой цепочкой реакций. Взамен потребуем отказаться от поддержки Болгарии.

— Ромеи могут согласиться, — подал голос священник, — болгары по их меркам еретики. Если пообещать ромеям поддержку против италийских левославных христиан и защиту от нападения киевлян, хотя бы на два десятка лет, Византия согласится с нашим предложением и хорошо заплатит за рецепт.

— Но мы сами вооружим мощного соперника, — не выдержал воевода, — бездымный порох начнёт расползаться по миру. Через пять лет на нас нападут те же новгородцы или казары.

— Ну, ромеи умеют хранить свои тайны, — возразил Третьяков, — некоторые рецепты мы до сих пор не можем узнать. Насчёт пороха поясню, у империи нет богатых рудников железа, хорошую сталь они варить не умеют. Свои стальные пушки они лет двадцать делать не смогут, а медные и бронзовые выйдут либо маломощными, либо очень тяжёлыми. У кого они станут покупать оружие? Только у нас. Кроме того, неделю назад закончились испытания новых нарезных орудий с дальностью стрельбы десять вёрст. При таком оружии нам никто не страшен.

— Хорошо, так и решим, — подвёл итог совещания царь, — вот насчёт ромеев у меня сомнения. Думаю, лучше на арабов их повернуть, италийцев не бьёт только ленивый, а дед писал, что ислам опаснее для нас, чем христианство. Не забывайте, как шесть лет назад арабы при захвате персидских селений убили наших купцов. Они нас считают язычниками и предают смерти всех пленных уральцев.

— Ясно, так и поступим, — в один голос ответили главный разведчик и министр внешних дел.

Около получаса ушло на подробное согласование сроков и ответственных служб за каждый этап задуманной операции, на чём и закончилось совещание. Так, в течение часа, была решена судьба арабских завоеваний в Малой Азии.

Уже на следующий день византийский посланник передал по радиосвязи предложение уральцев в Царьград и затребовал высылки инструкций, либо приезда полномочных переговорщиков. Переговорщики прибыли рейсовым самолётом Тмутаракань — Самара — Уральск через неделю. Результаты переговоров полностью совпали с ожиданиями царя, ромеи в обмен на продажу рецепта пороха и мирную границу с Киевом обязались открыть боевые действия с арабами не позднее осени этого года. О поддержке Болгарского царства Византия пообещала забыть. Никто из уральцев, власть предержащих, не строил иллюзий насчёт таких обещаний. Византия нарушит свои обещания, не пройдёт и пяти лет. Но киевлянам и не надо много времени, достаточно года, чтобы полностью разгромить Болгарское царство.