Схватив накидку у изножья кровати, Фелисити направилась за отцом.

— В подобных ситуациях это не совсем прилично. — Взгляд отца был суровым. — С делами такого рода лучше всего справляются мужчины.

— Совершеннейшая ерунда, а еще — мне все равно. — Она вскинула подбородок. — В конце концов, речь идет о моей жизни, и я должна иметь возможность высказаться.

— Как хочешь. — Губы отца тронуло легкое подобие улыбки. — А мистер Кавендиш хоть представляет себе, что его ожидает?

Фелисити взглянула на пистолет на полу, разбитую жардиньерку, разломанную дверь и подумала о колючих кустах под балконом.

— Боюсь, сейчас кое-что он себе представляет.

— «Боюсь» — слово подходящее. — Отец вздохнул. — Что ж, идем. Взглянем на твоего молодого человека.

Это было, если учесть все факты, удивительно приятным событием. Рассвет озарил приятную встречу графа, репутация дочери которого висела на волоске, и сына виконта, из-за которого произошли названные неприятности. Никакого обмена ударами, никакого повышенного голоса, больше никаких выстрелов. Отец непреклонен, мать — спокойна, Найджел — почтителен, вежлив и ни разу не упомянул о неготовности вступить в брак. Фелисити же сидела, сцепив руки на коленях, стараясь сдержать непрерывный трепет.

Действовать решили как можно быстрее, чтобы пресечь распространение слухов и сплетен. Не то чтобы вероятность этого существовала. Как выразился отец, происшествие слишком смачное, чтобы его проигнорировали. Решили, что Найджел тут же переговорит с родственниками, и, как только получат специальное разрешение, Фелисити и Найджел обвенчаются здесь, в этом доме. Отец предлагал провести церемонию в саду под балконом, но мать сказала, что при данных обстоятельствах это привлечет внимание. Найджел и Фелисити станут мужем и женой в течение нескольких дней.

В общем и целом разговор был вежливым и, к счастью, кратким. Когда высказали все, что нужно, родители Фелисити оставили будущих супругов наедине, подчеркнуто распахнув дверь со скрипом.

— Ну что ж, ситуация не такая уж неловкая, как я опасалась, — пробормотала Фелисити. — Мне всегда представлялось, что в подобной ситуации отец застрелит мужчину или по меньшей мере изобьет…

— Вы говорили, что не станете меня заставлять жениться на вас. — Найджел смерил ее ледяным взглядом. — Вы сказали: «Никогда». Я очень хорошо это помню.

— Не думаю, чтобы я говорила «никогда».

— Это подразумевалось!

— Что ж, я не заставляю вас жениться.

— Ваш отец заставляет.

— Нет, не он. Обстоятельства.

— Вы специально бросили пистолет, прекрасно зная, что он выстрелит!

— Я его не бросала. Он выскользнул из моей руки, хотя моей вины в этом не было. Он выскользнул из-за ваших действий.

— Вы позволили поцеловать вас.

— А вы попросили о поцелуе! Вы не можете обвинять меня в этом. Виноваты во всем вы.

— Я виноват? Кто уронил пистолет?

— А кто влез в окно? Кто поспорил на не принадлежащую вам картину? Кто кого пытался выдворить из Лондона? — Ее возмущение росло. — А кто в самом начале перелез через садовую стену?

— Кто уронил пистолет?

— Жаль, что я вас не пристрелила!

— Может, так было бы и лучше! Может быть, вы и не говорили «никогда», но вы точно говорили, что не собираетесь заставлять меня жениться. Это вы отрицаете?

— Нет, не отрицаю. Я даже уверена, что говорила нечто очень похожее.

— Но вы не имели это в виду.

— Именно это я и имела в виду. Если помните, не более часа назад я полностью отказывалась от вас. Клялась, что больше никогда вас не увижу. Целовала вас на прощание! Но я никогда не говорила, никогда, что не буду ожидать от вас предложения, если буду скомпрометирована!

— Едва ли вы скомпрометированы!

— А как я должна быть скомпрометирована? Вы меньше злились бы и возмущались всем произошедшим, если бы и правда побывали в моей постели?

— Да!

— Тогда надо было воспользоваться предоставленной возможностью.

— Я вел себя благородно, — заметил Найджел высокомерным тоном. — Я думал о вас.

— Вы думали о том, как избежать именно той ситуации, в которую сейчас попали. — Она скрестила руки на груди и принялась расхаживать по комнате. — Я не испытываю желания выйти замуж за человека, которому не нужна, но выбора нет. Пострадает моя репутация. Вы прекрасно знаете, как сплетничают слуги и с какой скоростью все узнают истории, подобные этой.

— Не знаю, почему вы так расстроены. Вы получаете именно то, что хотели. Вы выходите за меня замуж.

Фелисити остановилась и взглянула на Найджела.

— Ах, как мне повезло! Я не хотела, чтобы вас заставляли жениться на мне. Я хотела, чтобы вы сами все решили. Это совершенно разные вещи.

Он покорно вздохнул.

— Вы же понимаете, что я настроен не против вас, а против брака вообще.

— По-вашему, это в корне меняет дело?

— Вообще-то вы мне нравитесь, — пробурчал Найджел.

— Но это не то, чего я хотела.

— Тем не менее именно это с нами и будет. Мы поженимся. — Найджел пожал плечами. — Тут ничего не поделаешь.

— Найджел! Вам не обязательно жениться на мне.

— Разумеется, я женюсь. Невзирая на то, что было или не было между нами, вы скомпрометированы, и тому виной я. Несмотря на свое прошлое, я считаю, себя человеком чести. Следовательно, иного выбора, кроме как жениться, нет. Я не слишком рад сложившейся ситуации, но… так получилось.

— А что, если я откажусь? А что, если я предпочту прожить всю жизнь одна? Зачем мне мужчина, который не хочет на мне жениться?

Взгляды их встретились, в его глазах были лишь злость и покорность судьбе.

— Вероятно, нам больше не удастся поговорить до свадьбы… — проговорил он вежливо и спокойно.

Коротко кивнув, Найджел направился к двери.

Фелисити бросилась за ним. Ей хотелось оказаться в его объятиях. Услышать, что у них все будет хорошо. Что они будут счастливы. Но ничего этого сказано не было.

— До свидания.

Он кивнул и вышел.

Фелисити опустилась на ближайший диван и закрыла лицо руками. Господи, почему же все случилось настолько неправильно? Она собиралась выйти замуж за мужчину, которого любила, за того, с кем ей назначено судьбой провести остаток дней. Она никогда не чувствовала себя столь несчастной. Найджел объявил, что она ему нравится, но взгляд его отрицал это. Как можно вступать в брак с мужчиной, который не хочет жениться?

Фелисити верила, что они предназначены друг другу судьбой. Явно судьба вмешалась и повлияла на последние события. Но что, если ей суждено не прожить жизнь, наслаждаясь счастьем с любимым супругом, а влачить жалкое существование с мужчиной, который не выносит самого ее присутствия? Сколько времени пройдет до тех пор, пока чувство обиды не сменится у Найджела антипатией, в конечном счете, ненавистью? Сколько времени пройдет, прежде чем и она станет презирать его?

Матушка присела рядом с дочерью и обняла ее. Фелисити даже не заметила, как она вернулась.

— Все не так уж плохо.

— Не так плохо? — Фелисити подняла голову. — Что может быть хуже?

— Те ведь любишь его?

Фелисити вздохнула:

— Да.

— И он тебя любит?

— Нет. Совсем нет. Я нужна ему в… плотском смысле, но не более того.

— Это немало, — заявила мать. — И прекрасная основа для начала.

Фелисити удивилась:

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Физическая связь между мужчиной и женщиной — самое удивительное. Надо будет подробно поговорить об этом перед свадьбой.

— А надо ли? — слабым голосом поинтересовалась Фелисити.

Во время путешествия она узнала довольно много об отношениях между мужчинами и женщинами. Одна из спутниц, чуждая условностей, посчитала, что самое лучшее оружие против скверного поведения мужчин — знания. Теперь сама мысль о разговоре с матерью о таких вещах как-то лишала присутствия духа.

— Чем больше знаешь, тем меньше будешь волноваться. Кроме того, это может быть очень приятно, я бы сказала, учитывая выдающуюся репутацию мистера Кавендиша, он явно умеет…

— Мама!

— Я тебя шокировала?

— Немного.

— Я знаю, ты думаешь, что мы с отцом — скучная чета стариков.

— Нет. Вовсе нет.

— Очень мило с твоей стороны, но во многих отношениях так оно и есть. Во всяком случае, сейчас. Когда мы были молоды, все было иначе. Думаю, эти подробности и правда повергнут тебя в шок. Но это все к делу не относится. Достаточно сказать, что я знаю много счастливых браков, которые начались с чуть большего, чем похоть и желание. Любовь, дорогая моя, может вырасти даже из самого греховного начала.

— Но Найджел не хочет жениться.

— Мало кто из мужчин хочет.

— Его принуждают к браку, и он ненавидит меня за это.

— Не говори глупости. Вовсе он тебя не ненавидит, Фелисити. На самом деле его никто ни к чему не принуждает. Твой отец не приставлял к его виску пистолета, но, подозреваю, он с удовольствием это сделал бы.

— Понятия Найджела о чести не позволят ему покинуть меня.

— Звучит очень неплохо, правда? Благородный человек совершает благородный поступок. Могу рассказать тебе множество историй о том, как так называемые благородные мужчины не совершали благородных поступков в ситуациях, подобных этой. Если бы мистер Кавендиш не испытывал по отношению к тебе никаких чувств, в этот самый момент он уезжал бы из страны.

— Ты так думаешь?

— Да, думаю. И я уверена в том, что все будет хорошо.

— Уверена?

— Фелисити, если бы у меня были какие-то сомнения, то я, несмотря на последствия, не позволила бы тебе вступить в этот брак. Если бы надо было удержать тебя от этого шага, я заперла бы тебя в твоей комнате. А для уверенности… — она мило улыбнулась, — еще я приказала бы убрать балкон с этой стороны дома.

* * *

— И ты все же намерен жениться на этой молодой женщине? — спросил отец.

Он был спокойным и задумчивым, пока Найджел излагал все подробности дела.

— Да, сэр. У меня нет выбора.

— Значит, тебя заставляют жениться? Ее родные, да?

— Похоже на то.

Несмотря на слова, сказанные Фелисити, подумав еще, Найджел признал, что никакого принуждения не было. Злость с утра рассеялась, и он понял, что по большей части сам виновник случившегося.

Найджел вздохнул:

— Нет, не заставляют. Ее отец просто ясно дал понять, что от меня ожидают брака.

— Ясное дело.

— Несмотря на очевидную правду, что прошлой ночью не произошло ничего значительного, сам факт того, что меня обнаружили при компрометирующих обстоятельствах…

— В высшей степени компрометирующих, — пробормотала мать.

— В высшей степени компрометирующих, — согласился Найджел и продолжил: — Так и будут думать, если только доброе имя леди Фелисити уже не запятнано. У нее уже нет шансов на сколько-нибудь приемлемую партию. Я не могу оставить ее… на милость судьбы. Всему виной мое глупое поведение.

— Понятно, — откликнулся отец.

— Ты любишь ее? — поинтересовалась мать.

— Дорогая, в данный момент любовь не имеет значения. — Отец пожал плечами.

— Видимо, ты прав. Тем не менее я довольна таким неожиданным поворотом событий, — решительно заявила мать. — Вчера вечером я встречалась с этой молодой дамой и должна сказать, она понравилась мне с первого взгляда. Дорогой, ты тоже с ней встречался, помнишь? Такая высокая, и у нее очень приятный смех. А еще у нее необычайно красивые глаза.

Отец кашлянул.

— Да, я встречался с ней, она произвела на меня впечатление. Милая девушка. А еще я подумал, что она исключительно умна. Найджел, ты мог выбрать и кого-нибудь похуже. Видит Бог, я думал так и будет.

Мать покачала головой:

— Если совершенно откровенно, по-моему, она могла бы сделать партию и получше. Она дочь графа, предполагаю, у нее неплохое приданое, а еще я не слышала о ней даже шепота. А у тебя, сын, хоть и неплохие перспективы, но ужасающая репутация. — Мать пригвоздила Найджела к месту взглядом. — Тебе очень сильно повезло с ней.

— Что-то я этого не ощущаю. — Он посмотрел на мать с недоверием. — Разве ты не расстроена из-за всего этого? Из-за сложившихся обстоятельств? Из-за скандала?

— Не думаю, что скандал для тебя в новинку. Но это, конечно, огорчает. Очень огорчает. Никто не хочет свадьбы при таких условиях, но тут уж ничего не поделаешь. По правде сказать, Найджел, я испытываю облегчение. Я не могла бы выбрать для тебя лучшей партии. Фелисити будет прекрасной женой.

— Это мне уже говорили.

Виконтесса встала:

— Я понимаю, что еще рано, но я возьму твою сестру, и мы сразу же нанесем визит леди Фелисити и леди Данбери. Нам нужно многое обсудить. Ничто так не бодрит, как быстрая организация свадьбы. Следует поблагодарить тебя за это, но… Но я воздержусь. — Сказав это, виконтесса покинула комнату.

Найджел опустился в кресло и взглянул на отца:

— И что?

Отец уселся в свое кресло, откинулся на спинку и сцепил пальцы.

— Что «и что»?

— Разве ты не хочешь ничего прибавить? Покарать меня? Сделать выговор? Лишить содержания? Выслать меня в деревню? Что-нибудь? Давай, я это заслужил.

— Хорошо. Полагаю, ты женишься на этой девушке. Раз уж ты взял на себя обязательства в этом деле.

Найджел кивнул.

— Твое поведение при сложившихся обстоятельствах можно назвать только благородным.

— Я надеюсь.

— Не вижу оснований делать тебе выговор. Хотя твое поведение в прошлом было далеко до образцового, ты никогда раньше не попадал в ситуации, последствия которых были бы столь суровыми. Здесь на карту поставлено будущее дамы. И должен тебе сказать… я никогда не гордился тобой так, как сейчас.

— Ты гордишься мной? После того, как я устроил настоящую путаницу? Из моей жизни. Из жизни Фелисити. Из всего.

— И все же в итоге ты получаешь необыкновенную молодую женщину, которая станет тебе хорошей женой. Ты вышел сухим из воды, и получилось это из-за того, что ты поступил правильно. Ты взял на себя обязательства как мужчина. И я горжусь тобой.

— Гордишься? Кто мог бы подумать.

— Теперь, когда вопрос решен… — Отец открыл блокнот и полистал его. — Мне хотелось бы обсудить вопрос, возникший в связи с арендаторами поместья, точнее, с одним из них.

Найджел придвинул кресло поближе к столу, и отец и сын погрузились в подробности управления сельским поместьем.

И все же Найджел не мог забыть о том, что произошло. Он знал, что скандальная связь с леди, занимающей такое положение, как Фелисити, однозначно поведет к женитьбе. Поэтому всегда избегал таких женщин, девственниц в первую очередь. Он никогда не задавался вопросом, поступит ли он как должно, если того потребуют обстоятельства. А если быть честным, то обстоятельство, что речь шла о Фелисити Мелвилл, придавало всему гораздо более приятный оттенок.

И все же он не мог никак отделаться от ужасного ощущения, будто пойман в ловушку. Подобно дикому зверю, посаженному в клетку. Вне всякого сомнения, его могут выставить напоказ в любую минуту. Понимая, что виноват во всем сам, он не мог не обвинять Фелисити. Найджел понимал, что это абсурдно, но так оно и было. По крайней мере он наконец-то окажется в одной постели с Фелисити. В этом положительная сторона.

Возможно, это был самый значительный скандал в его жизни, если говорить о далеко идущих последствиях, но, кажется, никто особенно не переживал. Мать радовалась появлению невестки. Отец гордился его поведением. Мэдди явно обрадуется его женитьбе. Сейчас Фелисити не была особенно счастлива, но она получала, что хотела. Неужели только он недоволен этим поворотом событий?

Будто весь мир вступил в заговор с целью повлиять на его жизнь. Превратить его в нечто, чем он был не готов стать. Все началось с того, что отец посвятил его в семейные дела, а теперь… Теперь он должен жениться, хочет он того или нет, не важно. Он мог с этим бороться, но любой протест с его стороны только ухудшит ситуацию. Нет, благородный человек совершил благородный поступок. Даже если это и убьет его.

И все же ему совершенно не нравилось ощущение, что он больше не хозяин собственной жизни. Совершенно не нравилось. И тут поздно было что-то менять.

Глава 10

Матери по-настоящему нужна дочь, которая не повторит ее ошибок, и жизнь которой окажется такой же счастливой, как у нее.

Эванджелина, графиня Данбери

Фелисити оглядела большой холл Кавендиш-Хауса и вручила накидку лакею. Она не помнила, чтобы когда-нибудь так нервничала. Конечно, невестам положено нервничать, но свадьба назначена только на завтра. К завтрашнему дню она превратится в лужицу, дрожащую от волнения. Если выживет сегодня.

Сегодня она с родителями должна была обедать с семейством Найджела. Нервничать было особенно не из-за чего. Ее матушка и леди Кавендиш обнаружили много общего и уже успели стать близкими подругами.

Очевидно, подготовка свадьбы детей сблизила их. Можно было подумать, что это — долгожданное событие, а не поспешный брак по необходимости.

Никто не выразил ни малейших сомнений по поводу того, что все закончится хорошо. Мадлен заверила Фелисити, что Найджел обязательно появится, а она знает его лучше, чем кто-либо другой.

Судя по всему, единственный, кто не был доволен приближающимся бракосочетанием, был сам Найджел. Фелисити не видела его с того момента, как они договорились о браке два дня назад.

Фелисити глубоко вдохнула. Их проводили в салон.

— А вот и вы!

Леди Кавендиш и виконт Кавендиш заторопились им навстречу. Леди Кавендиш расцеловала Фелисити в обе щеки.

— Моя дорогая девочка, ты прелестно выглядишь сегодня. — Леди Кавендиш повернулась к матери Фелисити: — Эванджелина, я не уверена, что вы знакомы с моим мужем.

— Мы как-то встречались, но это было очень давно. — Глаза матери весело сверкнули. — Как поживаете, Эдмунд?

— Прекрасно, Эви.

Эви? Фелисити никогда не слышала, чтобы кто-то, за исключением отца, называл мать Эви. Виконт взял руки ее матери в свои и поднес к губам.

— Вы ни капли не изменились.

Мать Фелисити рассмеялась:

— Глупости. Я стала значительно старше. И хотя стараюсь об этом забыть, мне напоминает зеркало.

— Нет, вы все такая же элегантная.

Элегантная? Ее мать? Фелисити никогда не считала мать элегантной. Но, поразмыслив, нашла, что мать и впрямь привлекательная женщина и хорошо выглядит для своего возраста.

— Вы знакомы? — спросила леди Кавендиш, не скрывая любопытства.

Лорд Кавендиш отпустил руки Эви и повернулся к отцу Фелисити:

— Данбери.

Отец Фелисити кивнул:

— Кавендиш.

— Похоже, история повторяется, — заметил с мрачным видом лорд Кавендиш.

— И то правда. А вы многого добились, Кавендиш.

Виконт пожал плечами:

— Последние лет тридцать я употребил на то, чтобы создать себе имя, а вы — чтобы… чтобы исправить свои ошибки.

Лорд Данбери рассмеялся и пожал лорду Кавендишу руку. Отец Найджела похлопал графа по спине, и между мужчинами завязался разговор.

— Вы все явно знакомы.

— Шарлотта, это было очень давно. Едва ли стоит об этом вспоминать.

Мать Фелисити взяла под руку леди Кавендиш.

— С тех пор много воды утекло.

— А что имел в виду лорд Кавендиш, говоря, что история повторяется?

— О, это совершенно не важно, дорогая.

— Много воды утекло? — поинтересовалась Фелисити.

— Именно. — Мать кивнула. В последние дни Фелисити несколько раз слышала это выражение, и всегда его употребляли по отношению к ее родителям. Оставалось только прикидывать, сколько именно воды утекло. Девушка снова осознала, что многого не знает о жизни своих родителей.

Присутствовали Мадлен и лорд Уиндем, брат Найджела Робин — высокий молодой человек, очень похожий на брата внешне, и младшая сестра Найджела Феба — хорошенькая девушка. По ее озорной улыбке и выражению глаз Фелисити заключила, что у леди Кавендиш будет хлопот полон рот с дочерью, когда та будет представлена обществу.