— В прошлом году все прошло превосходно, так же будет в следующем году, но великолепно будет и сегодня. Сегодня, — Найджел взял руки сестры, поднес к губам и заглянул ей в глаза, — все будет иначе, но не менее чудесно, потому что это все равно будет прием графини Уиндем.

— Милый плут. Это многое объясняет. — Она поцеловала брата и направилась к выходу. — Один час, Найджел. Жду тебя в Кавендиш-Хаусе не более чем через четверть часа после этого. Помни, мы отмечаем и твой день рождения.

— Неофициально, разумеется.

— Совершенно неофициально. Я не отмечаю дни рождения публично.

Брат усмехнулся:

— Именно поэтому бал и перенесен на несколько недель от даты рождения. А что сделает моя любящая сестрица, если я опоздаю?

— Не знаю, но могу заверить, что последует месть, и довольно ощутимая, — бросила она через плечо. — И ты будешь раскаиваться, просто услышав слово «лягушка».

Найджел расхохотался и крикнул ей вслед:

— А ты не хочешь узнать, почему я приехал раньше?

— Нет!

— Я просто хотел сказать, что ты была права.

— Я всегда права.

В следующее мгновение она выпорхнула через дверь, открытую единственным оставшимся лакеем, и в сопровождении дворецкого и нескольких слуг покинула дом.

Найджел взглянул на бальный зал и усмехнулся. Чем больше он об этом думал, тем сильнее возникало желание поспорить, что идею с лодками и лягушками подал супруг Мэдди. Но он никогда бы не рассказал о своих подозрениях сестре. Никто не мог так крутить и вертеть Мэдди, как это делал Джерард. Возможно, это и было одной из причин, по которым она вышла за него замуж, хотя сестра никогда бы в этом не призналась.

Найджел направился вниз к бальному залу. Потом передумал, повернулся и пошел в библиотеку. У Джерарда великолепная библиотека, хотя и поменьше размером, чем в Кавендиш-Хаусе. Вне всякого сомнения, там можно выискать что-нибудь интересное и скоротать предстоящий час. Хорошо бы найти наставление по управлению поместьем, инвестициям или финансам или на какую-то близкую тему. Книги аккуратно расставлены по разделам. Сам Найджел был не особенно организованным, в его собственной библиотеке не было системы — философия могла оказаться на одной полке с поэзией, рядом с древней историей, в обрамлении современных романов. При этом он очень ценил порядок у других, особенно когда это облегчало жизнь ему самому.

Поначалу с неохотой он начал просматривать гроссбухи, переданные отцом, и, к собственному удивлению, обнаружил все это очень интересным. Признаться, семейные дела оказались сложными и потребовали определенных усилий. Найджел понял отцовский стиль управления финансами. Наверное, он сможет занять место отца и не ввергнет семью в катастрофу. В этом Мэдди права. Жаль, что она не осталась выслушать его признание. Это точно компенсировало бы ей и лягушек, и потоп, принесло бы огромное удовлетворение. Мэдди любила быть всегда правой. Он подошел к полке с книгами по финансам и банковскому делу и просмотрел названия. Появилась неприятная мысль, он просто отмахнулся от нее. Но все же вопрос настойчиво крутился в голове. В чем еще сестра могла быть права?

Фелисити с ужасом смотрела на пустой бальный зал. Господи, неужели она перепутала дату? Так ей и надо — не стоило уговаривать родителей отпустить ее на бал к Мадлен одну, убеждать, что в этом нет ничего страшного. В конце концов, она совершеннолетняя и проделала одна продолжительное путешествие, проигнорировав тот факт, что с ней было множество сопровождающих. Ее родители не были знакомы с леди Уиндем и сначала удивились приглашению, присланному дочери.

Фелисити хорошо запомнила, что бал Мадлен состоится через два дня после приема в саду мистера Бернфилд-Уайта. Наверное, она неправильно прочла приглашение? Можно было осознать ошибку, когда перед домом не оказалось длинного ряда гостевых карет. Она просто предположила, что прием будет очень небольшим. Какова бы ни была причина, никакого вечера явно не предвиделось и не планировалось. По крайней мере на сегодня. Если поторопиться, она сможет снова оказаться в карете до того, как несколько смущенный лакей, открывший дверь и принявший пелерину, не придет в себя и суетливо удалится. Как бы горячо Мадлен ни поддерживала планы Фелисити, даже она может посчитать слишком нетерпеливым жестом приезд не в тот вечер. Она отогнала неприятную мысль, что теперь пропустила и бал, и возможность снова побыть с Найджелом.

Она не видела Найджела с момента встречи на приеме у мистера Бернфилд-Уайта, но он постоянно занимал ее мысли и являлся во сне. Юджиния высказалась о любви. Фелисити раньше вообще не думала на эту тему. Что, как не любовь, причиной всему? Хотелось быть с ним каждую минуту, проводить в его объятиях и дни, и ночи. Иметь от него детей, делить жизнь и стареть рядом с ним. Она никогда не испытывала ничего подобного. Переживания, страстное желание, потребность. Она верила в любовь с первого взгляда не больше, чем в магию или судьбу, пока Найджел не поднялся на балкон и не вошел в ее жизнь. Ей казалось, что без него отсутствовала какая-то часть ее. Очень странное ощущение. Фелисити всегда считала себя самодостаточной и независимой. Теперь же в ее мире образовалась пробоина, которую мог заполнить только он. Это совершенно нерационально и не имело никакого смысла. С другой стороны, от любви никто и не ждал смысла. Должно быть, это и правда любовь.

И все же до тех пор, пока он не почувствует того же самого, лучше не проявлять излишнего энтузиазма. Фелисити не ожидала, что так трудно притворяться совершенно незаинтересованной, в то время как единственным ее желанием было броситься к нему в объятия. Мадлен советовала демонстрировать отчужденность и одновременно веселье, значит, Фелисити и следует быть отчужденной, но веселой.

Повернувшись, она направилась к входной двери, радуясь, что в этом доме бальный зал находится прямо напротив входа в величественный салон с галереей. Немного удачи, и она выскользнет за дверь до того, как кто-то узнает о ее присутствии. Фелисити помолилась, чтобы кучер не уехал.

— Готов поспорить, вы не получили извещения, — раздался знакомый голос откуда-то из тени справа.

Она взяла себя в руки и приветливо улыбнулась.

— Думаю, я правильно поступлю, если не стану спорить. А что за извещение?

Из тени вышел Найджел с книгой в руке.

— Моя матушка разослала всем гостям моей сестры извещение, что сегодняшний бал перенесен в Кавендиш-Хаус.

— Я ничего не получала.

— Думаю, при подобном сборище, которое только моя сестрица назвала бы маленьким и интимным, всегда можно кого-то забыть. — Он подошел ближе. — Я не знал, что вы знакомы с моей сестрой.

— Мы познакомились лишь недавно, — быстро ответила она. — Вы же сами сказали, что у нас много общего.

— Да, говорил, — пробормотал он и задумчиво пригляделся к ней.

В это мгновение Фелисити осознала, что они совершенно одни. В высшей степени неприлично, даже возмутительно. И все же это всего лишь невинная ошибка. По крайней мере с ее стороны.

— Осмелюсь поинтересоваться, почему вы здесь, если бал перенесен?

— На некоторое время меня изгнали. — Найджел усмехнулся. — Кара за грехи.

— За все сразу? Значит, это долгое изгнание?

— Нет, мое изгнание продлится еще только полчаса. Я должен оставаться здесь и перенаправлять приехавших гостей в Кавендиш-Хаус.

— Могу я узнать, за какой именно грех вы подверглись изгнанию?

— Все было достаточно безобидно, во всяком случае, так казалось поначалу. Некоторое время назад я подарил племянникам игрушечные лодочки, потому что в детстве сам любил запускать лодочки в прудах. Очевидно, я упомянул, что мне нравилось запускать их и в ваннах. Мальчишки решили пойти по моим стопам — результат получился достаточно плачевный.

— Насколько я понимаю, очень неприятный потоп?

Найджел немного помолчал.

— А еще лягушки.

— Лягушки?

— Чтобы плавать на лодках.

— Ну, разумеется, — еле слышно произнесла она.

— Насчет лягушек я ничего не говорил. Похоже, много лягушек убежало, и они все еще свободно прыгают по дому.

— И сестра обвиняет во всем вас?

Он мрачно кивнул:

— Я причина потопа и лягушек в доме. Звучит по-библейски, вы не находите?

— Кажется, вы не особенно раскаиваетесь и не похожи на человека, ответственного за катастрофу библейских масштабов.

— О, я раскаиваюсь. Я сокрушен чувством вины.

Фелисити подавила улыбку.

— Сокрушены?

— Ну, может быть, не сокрушен, но я полон сожаления. Мне чрезвычайно жаль.

Их взгляды встретились, и оба расхохотались.

— Сестра простит вас? — поинтересовалась Фелисити.

— Вероятно. Она всегда прощает.

— Тогда мне следует оставить вас в изгнании.

Фелисити шагнула к двери.

— Нет, останьтесь, — произнес Найджел. — Я был бы очень признателен вам за компанию. А потом я мог бы сопровождать вас в Кавендиш-Хаус.

— Знаете, это было бы неприлично. Мы здесь почти одни.

— Глупости. У вас за спиной лакей. А еще на кухне слуги. Я с удовольствием позвал бы их, если вы боитесь оставаться со мной наедине.

— Я была с вами наедине. Обстоятельства были более компрометирующими, чем эти.

— Я вел себя как настоящий джентльмен.

— Настоящий?

— Ну, с вами.

Она рассмеялась:

— Вы приняли меня за ребенка. Для мужчины, не желающего жениться, вы совершенно не беспокоитесь, что окажетесь в компрометирующей ситуации с женщиной, мечтающей выйти замуж.

— Фелисити, уверяю вас, у меня нет намерения вести себя таким образом.

Она указала на книгу в его руке:

— Вы разве не читаете, чтобы скоротать время?

— Эта книга поможет не скоротать время, а растянуть его до бесконечности. — Отбросив книгу на ближайшую скамью, Найджел взял руку Фелисити и поднес к своим губам. — Спасите меня, Фелисити, от утомительных «Современных методов охраны почвенных ресурсов». Даю слово быть образцом благопристойности.

Она заглянула в его синие глаза и сказала первое, что пришло в голову:

— Мне очень жаль.

Сдерживаясь, чтобы не рассмеяться при виде удивленного лица, она высвободила руку и отодвинулась, а потом оглядела великолепную гостиную.

— Какой красивый дом.

— Да-да, — ответил он с легкой ноткой смущения. Господи. Ей понравилось смущать его. — Мэдди удачно вышла замуж.

— Как и ожидалось, — заметила Фелисити и подошла к сводчатому входу в бальный зал. — Она оглядела роскошный зал с картинами в классическом стиле на стенах и потолке в больших позолоченных рамах. — Как вы считаете, она счастлива?

— Счастлива? — повторил он сзади.

— Я имею в виду, она довольна своей жизнью.

— У нее муж, которого она любит, и пятеро маленьких мальчиков, которых она обожает. — Найджел встал рядом и заглянул в бальный зал. — Хотя, наверное, не сейчас.

Фелисити расхохоталась.

— Что же касается остальной ее жизни… — Найджел надолго замолчал. — Несколько недель назад я ответил бы не задумываясь, но тогда я мало размышлял на эту тему. А сейчас…

— Сейчас? — Она повернулась к Найджелу. Тот стоял гораздо ближе, чем того требовали приличия. Может быть, это она стояла слишком близко к нему? Но никакого желания отодвинуться не было.

— Сейчас я понимаю, как повезло моей сестре. Она нашла свое счастье в тех узких рамках, которые мы устанавливаем для женщин.

Если бы она подалась вперед ходя бы немного, он мог бы безо всяких усилий поцеловать ее.

— Значит, вы считаете эти рамки слишком узкими? Вашей сестре следовало позволить стать в жизни тем, кем она пожелала бы?

— Да. — Он помолчал. — И нет.

— Нет?

Интересно, каково это, ощущать губами его губы?

— Я считаю, первостепенная обязанность женщины быть хорошей женой и матерью. Однако вы и моя сестра заставили меня недавно осознать, что, может быть, не совсем справедливо, что возможности интеллекта доступны только представителям мужского пола.

— Это очень… — Она замялась в поисках правильного слова. Было трудно думать, когда он находился столь близко. — …Прогрессивно с вашей стороны.

— Кажется, за последнее время я изменил мнение по целому ряду вопросов. — Он поймал ее взгляд.

— Да? — Голос ее был странным.

— Я начал подумывать, что не настолько некомпетентен, как считал всегда. — Он перевел взгляд на ее губы, потом обратно к глазам.

Фелисити судорожно сглотнула.

— По-моему, только один вы так считали.

— Сомневаюсь. Я не предпринимал усилий, чтобы кто-то считал иначе.

— Никогда так не думала. — Сердце в груди ее трепетало.

Найджел наклонил к ней голову.

— Но вы меня едва знаете.

— И все же… — Она подняла голову. Между их губами оказалось не более вздоха, слова, знака.

— И все же… — Его губы коснулись ее губ.

— Прошу прощения, сэр, — раздался голос с другого конца бального зала.

Найджел выпрямился и тут же отступил. К ним торопился мужчина со скрипичным футляром в руках. Найджел вздохнул.

— Я могу вам помочь?

— О да, надеюсь. Кажется, никто в кухне ничего не знает, все бегают как ошпаренные. Я решил, что мне смогут помочь только здесь. Мы должны или были должны играть сегодня на приеме. Мы немного опоздали, но нам сказали, что мы будем играть позднее, потому что должен был быть еще один оркестр, так что… Мы не могли ошибиться датой, или домом, или…

— Мы? — переспросил Найджел.

— Сэр, нас четверо.

Мужчина, очевидно, руководитель квартета, кивнул в направлении дальнего конца бального зала — там в волнении ожидали еще трое музыкантов.

Найджел взглянул на Фелисити:

— Очевидно, вы не единственная, кто не знал о перемене места. — Он повернулся к музыкантам: — Уважаемый, это то место и то время, но в связи с обстоятельствами… — он взглянул на Фелисити, — божественной природы это место стало не тем.

Мужчина смущенно сдвинул брови.

— Что такое?

Фелисити шагнула вперед.

— Прием леди Уиндем перенесен в другое место.

— Понятно. — Музыкант просиял. — Если вы направите нас по нужному адресу, мы тут же уйдем.

— Конечно, я… — Найджел помолчал. — А вы не могли бы сначала сделать кое-что для меня?

— Конечно, сэр, — медленно ответил музыкант, явно волнуясь, что может скрываться под понятием «кое-что». — Однако нам нужно отправляться.

Найджел отмахнулся от возражений.

— Я беру на себя всю ответственность. Кроме того, вы сами сказали, что должны играть позднее.

— Уважаемая леди Фелисити, не окажете ли вы мне великую честь, подарив первый танец?

— Здесь?

— У нас есть бальный зал. У нас точно есть и время. — Он указал на музыкантов: — А теперь у нас есть и музыка.

— Прошу прощения, сэр. — Музыкант явно чувствовал себя неловко. — Однако мы договаривались играть…

— Да, для моей сестры. И конечно, будете играть. Но сначала… — он посмотрел Фелисити в глаза, сердце ее затрепетало, — вы сыграете для нас.

— Сэр, я…

— Я заплачу вам столько, сколько платит моя сестра, а еще вы сможете сыграть и для нее. Вы заработаете вдвое, почти ничего дополнительно не делая.

— Минутку, сэр.

Музыкант торопливо удалился к друзьям. Найджел наблюдал, как спорят музыканты.

— Фелисити, что вы об этом думаете?

— О том, станут ли они играть для нас, или о том, что танцевать здесь наедине совершенно неприлично, и о тех сплетнях и скандале, которые за этим последуют?

Найджел развеселился.

— Значит, вы боитесь скандалов?

— Я боюсь последствий скандала. Мне нравится мое положение в обществе, а я могу стать изгоем. Знаете, это важно в свете желания выйти замуж. — Она покачала головой: — Что подумают люди, если нас застанут?

— Подумают, что я самый умный. Организовал с вами приватный танец.

— С учетом вашей репутации они сразу подумают о соблазнении.

Найджел хмыкнул:

— Соблазнении?

— Найджел, это всего лишь слово. Решат, что вы девственник, а я развращенная злодейка.

— Фелисити!

По голосу было понятно, что Найджел шокирован, но в глазах была явно улыбка.

— Мы оба знаем, что соблазнение, реальное или мнимое, такой девушки, как я — на выданье, из хорошей семьи и непорочной, — приведет к насильственному браку.

— Но вы стремитесь к браку.

— Да, но я никогда не говорила о стремлении к браку с вами.

Найджел вспылил:

— А чем я плох? Насколько я помню, вы говорили, что я хорошая добыча.

— Я не говорила, что хочу вас поймать.

— Вы сказали, что меня можно перевоспитать и что я приятен в общении. Я хорошо помню эти слова.

— Для этого потребуется множество усилий. Я не уверена, что вы того стоите.

Найджел наклонился и понизил голос:

— Уверяю вас, я стою того.

— Милорд. — Музыкант подошел в сопровождении двух друзей. — Мы договорились, но будут играть только две скрипки и альт. Виолончель слишком долго вынимать из футляра. И только одно произведение. Потом нам надо отправляться в путь.

— Замечательно. — Найджел усмехнулся. — Сколько времени вам понадобится на подготовку?

Музыканты положили футляры на пол, достали инструменты и приготовились играть.

— Это достаточно быстро, сэр?

— А вы разве не собираетесь настраивать инструменты? — поинтересовалась Фелисити.

— Для этого потребуется время, и… — музыкант усмехнулся, — это будет стоить отдельно.

— В таком случае мы воспользуемся тем, что есть, — решительно заявил Найджел. — Вальс, пожалуйста. — Он протянул руку Фелисити. — А теперь разрешите поинтересоваться еще раз: вы окажете мне честь станцевать со мной этот танец?

Она широко улыбнулась и вложила руку в его ладонь.

— Даже не знаю, чего может хотеться больше.

Звуки популярного вальса сразу же заполнили пространство. Она двигалась в его руках, и если он и удерживал ее чуть дольше, чем требовалось, перед тем как начать кружить ее, то всего лишь на мгновение. Но возможно, она просто ошибалась. А может, так оно и было, учитывая, что эти доли секунды неразрывно связаны с его манерой флиртовать. Тем не менее это привело ее в трепет и согрело до глубины души.

— Я никогда раньше не танцевала в пустом бальном зале.

Найджел усмехнулся:

— А мне нравится, что не надо опасаться случайного столкновения с другой парой.

Фелисити засмеялась:

— Не представляю, как вы можете столкнуться с кем-то, будь то случайно или как-то иначе.

— У случайного столкновения есть свои последствия.

— Вне всякого сомнения.

В сложном шаге они двигались так, будто танцевали вместе всегда. Вечно.

— Вы прекрасно танцуете, — заметила Фелисити.

— Только когда у меня великолепная партнерша. — Их взгляды встретились, его глаза искрились весельем. — Почти совершенная, я бы сказал.

— Мне кажется, когда находишь практически совершенного партнера, нужно этим воспользоваться.

Он сжал ее чуть сильнее.

— Абсолютно точно.

— Такую пару не часто встретишь.

— Да, не часто.

— Просто глупо дать ускользнуть практически идеальному партнеру.

— Это самая большая глупость на свете. — Найджел поднял бровь. — Я думал, вы не любите разговаривать во время танца.

— Если сталкиваться не с кем, совсем нетрудно делать и то и другое. — Она спокойно встретилась с ним взглядом. — Найджел, я должна вам кое в чем признаться.

— Прекрасно. — Он озорно усмехнулся. — Мне так нравятся признания красивых женщин.

— Пару мгновений назад я была не совсем честна.

— Да?

— Я думаю, вы стоите того, чтобы приложить усилия.

Найджел озадаченно сдвинул брови, потом в глазах показалось понимание. Найджел резко остановился, Фелисити налетела на него. Найджел поддержал ее и отступил на шаг.

— Что вы имеете в виду?

— Именно то, что я сказала. Вы стоите и забот, и усилий. Вы согласились со мной, что когда находишь практически совершенного партнера, нужно этим воспользоваться.