Виктория Баринова

Жаркое солнце любви

1

Они сидели за три ряда от Наташи и, по всей видимости, были незнакомы. Вернее, только что познакомились. Девушка была хорошенькая, говорливая, лет двадцати пяти, с кудрявыми рыжими волосами и ослепительной белозубой улыбкой, которую она охотно демонстрировала всем желающим. Желающих было немного, но девушку это не смущало. Наташа успела рассмотреть ее в зале ожидания, когда та, вскинув длинные ноги на небольшую полосатую сумку, напропалую кокетничала с угрюмым мужчиной кавказской наружности. Кавказцу хотелось спать, и он дремал, положив голову на край пластмассовой спинки, но девчонка не понимала этого и терзала его своими вопросами. Когда объявили рейс на Мурманск, мужчина быстренько распрощался с болтливой соседкой и якобы ушел на посадку. Со своего места Наташа видела, что он просто пересел в бар напротив. Девчонка повертела головой по сторонам в поисках новой жертвы, не увидела никого подходящего, достала из сумки детективчик и принялась читать.

Наташа подумала, что так ей и надо. Приставать к незнакомым мужчинам да еще в шесть утра — верх глупости и нахальства.

Но нынешний сосед общительной девицы был более расположен к разговорам и выглядел достойнее сына гор. Наташа лишь мельком видела его, когда протискивалась к своему креслу, но одного мгновения было достаточно, чтобы оценить и черные брови вразлет, и мужественную ямочку на подбородке, и атлетическую стать. Наташино сердце замерло на секунду, когда она прикинула, что будет сидеть не так уж далеко от писаного красавца. Но тут ее взгляд упал на его соседку, которая уютно устроилась у иллюминатора… и сердце упало вслед за взглядом.

Рыжекудрая дриада не сводила глаз с молодого человека и чуть ли не облизывалась, как голодная кошка. Наташе стало противно, и она поспешила к своему месту, тем более что идущие сзади пассажиры уже подталкивали ее в спину и ядовито интересовались причиной секундной задержки. Ну что за нетерпеливые и нечуткие люди. Не понимают, что решается судьба человека…

Смутно надеясь, что ей повезет с соседом не меньше, чем рыжей девице, Наташа запихнула сумку под названием «ручная кладь» на багажную полку, и села к иллюминатору в ожидании чуда. Может быть, на ее долю тоже достанется молодой одинокий красавец с умопомрачительным профилем. Фортуна должна и для нее припасти подарочек.

Но чуда не произошло. По крайней мере, в части умопомрачительного профиля. Рядом с Наташей действительно уселся мужчина. Лет пятидесяти, грузный и лысый, обильно потеющий в утепленной кожаной куртке, которую он не догадался снять в аэропорту. Наташа невольно подвинулась, когда мужчина плюхнулся на свое место. Если бы не подлокотник между сиденьями, он бы точно залез на ее территорию.

Когда людской поток немного схлынул, мужчина встал и, пыхтя и ругаясь вполголоса, стащил с себя куртку. Под ней обнаружился тонкий свитер в горизонтальную полоску, туго натянутый на большом животе. Он убрал куртку, достал из кармана носовой платок, промокнул им лысину и довольно пробормотал:

— Вот так-то лучше.

Наташа брезгливо отвернулась, надеясь, что он не станет с ней разговаривать. Сейчас она сожалела о том, что специально попросила симпатичного молодого человека, регистрирующего пассажиров, дать ей место у иллюминатора. Пробираться в туалет мимо потеющего толстяка будет еще тем удовольствием…

Наконец все пассажиры устроили свой багаж и расселись по местам. Стройные красавицы-стюардессы побежали по рядам, проверяя, не нарушены ли правила подготовки к полету. Заговорил командир экипажа, стюардессы показали, как пользоваться спасательными жилетами. Наташа внимательно прослушала информацию от начала до конца, хотя, кажется, она была единственной из пассажиров, кто не вертел головой по сторонам и не болтал. Насколько ей было видно со своего места, рыжеволосая девчонка уже вовсю щебетала с красавчиком. Горькое чувство несправедливости сжало Наташино горло. Ну чем она хуже?

— До чего же надоели они со своими жилетами, — проворчал ее сосед. — Все время одно и то же говорят.

— Пассажиры-то меняются, — не смогла удержаться Наташа.

— Пассажирам на все наплевать. Они хотят скорее выпить.

— Говорите за себя. — Наташа метнула в толстого мужчину уничижительный взгляд и дала себе слово больше на его реплики не реагировать. Пусть сразу поймет, что она не расположена общаться.

Мужчина рассмеялся и что-то ответил, но Наташа его проигнорировала. Она закрыла иллюминатор, подняла спинку кресла и пристегнулась. Одним словом, сделала все, что потребовали стюардессы. Наташа привыкла действовать по правилам.

Набирая скорость, самолет помчался по взлетной полосе. Наташа попыталась представить себе невероятные приключения, ожидающие ее впереди, и не смогла… Желудок вдруг скакнул, пейзаж за иллюминатором напротив (который никто и не подумал закрыть) чуть наклонился, рокот моторов стал отчетливее.

Взлетели, подумала Наташа. Самолет авиакомпании «Трансаэро», следующий рейсом Москва — Шарм-эль-Шейх, начал четырехчасовой перелет.

Когда самолет набрал высоту, командир позволил расстегнуть ремни безопасности и открыть иллюминаторы. Наташа прильнула к стеклу и внезапно осознала, что захватывающего вида, на который она рассчитывала, когда просила место у иллюминатора, нет. Не было пушистых кучевых облаков, похожих на горы сладкой ваты, не было земли, нарезанной как торт-ассорти на сочные ломти городов, полей и озер. Лишь голубое небо, на которое смотреть неинтересно да самолетное прозаическое крыло. Но голубое небо было безбрежно, как Мировой океан, и непреклонно, как судьба.

За границами крыла виднелись лишь куски неба. Наташе было до слез обидно. Очередное разочарование. Кто-то в этом же самолете любуется и облаками, и солнцем, и крохотными пейзажами внизу, а у нее для обозрения есть три одинаково несимпатичных варианта: крыло самолета, серая спинка кресла перед ней и профиль толстого соседа с тремя подбородками. Наташа тихонько всхлипнула от полноты чувств и решила не отчаиваться, но не получалось. Все вокруг были счастливы, и на их фоне Наташа особенно остро чувствовала, что ее обделили на празднике жизни. Дети радостно кричали и носились в проходах как угорелые, стюардессы с трафаретными улыбками разносили бесплатные газеты и безалкогольные напитки, мужчины доставали из сумок что покрепче, женщины с упоением обсуждали погоду в Шарме и подробности предстоящего отдыха. Молодежь знакомилась и флиртовала, кто-то торопливо напивался, кто-то дремал, отгородившись от мира наушниками. Запах промозглой зимней Москвы полностью выветрился из салона, уступив место ароматам отпуска и курорта.

Даже Наташин неприятный сосед наслаждался жизнью. Он выудил из дипломата свежий номер «Спорт Экспресса», раздобыл у стюардессы стаканчик колы, плеснул туда что-то из темной плоской бутылки, которая извлеклась из того же дипломата, и, довольно причмокивая, принялся за чтение и питие.

Наташа попыталась сделать вид, что ее тоже все устраивает. Она опустила кресло пониже и принялась размышлять о смысле бытия. Размышлялось с трудом. В ее сознание постоянно врывались посторонние звуки и отвлекали от мыслей о вечном. К тому же Наташа была уверена, что время от времени слышит заливистый хохот сидевшей впереди рыжеволосой девицы. Парочка впереди явно развлекалась, что окончательно лишало Наташу душевного равновесия. Судя по всему, дела у рыжей нахалки и молодого красавца стремительно развивались… Это было логично и объяснимо, но Наташа все равно не могла не злиться. Как мужчины могут быть так доверчивы? Стоит только повертеть перед ними хвостом, и они от тебя в полном восторге…

Через два часа принесли обед, тщательно упакованный в пластиковые емкости, и Наташа немного утешилась. Подумаешь, не повезло с соседом. Еще чуть-чуть, и она вступит на благословенную землю Египта, где всегда тепло и где цветок любви цветет двадцать четыре часа в сутки! Там и для нее найдется кусочек счастья…

Но после обеда выяснилось, что для некоторых цветок любви расцвел гораздо раньше. Большинство пассажиров дремали, компенсируя ночное вставание и успокаивая расстроенные полетом нервы. Кое-кто решил этим воспользоваться. Пораженная до глубины души, Наташа увидела, как мускулистый чернобровый красавец поднялся со своего кресла и, протянув руку соседке, помог ей встать. Гуськом они дошли до туалета, на их счастье отделенного от салона плотной коричневой занавеской. Девушка практически висла на парне, и Наташе это очень не понравилось.

Она следила за ними, затаив дыхание. На первый взгляд ничего удивительного. Перед туалетом часто выстраивалась очередь, а стоять вдвоем намного веселее, чем в одиночку. Да только на этот раз никого в крошечном коридорчике не было, и через щель в незадернутой занавеске Наташа увидела, как в туалет сначала проскользнула девушка, а за ней — молодой человек.

Пунцовая от стыда, злости и какого-то совсем уж необъяснимого чувства, Наташа уставилась в иллюминатор. Не нужно обладать большим умом, чтобы догадаться о причине уединения! Какой позор… Только что познакомились и практически на виду у всего самолета… Насмотрелись американских фильмов, и туда же… Наташа содрогнулась, не зная от чего — от раздражения или зависти. Не ей выпал красавец-сосед, не она очаровала его своими кудрями и улыбками, не она сейчас стонет в его объятиях, упираясь руками в тонкую стенку туалета…

Сладострастные картины представляла себе Наташа. Вот как поступают люди, снедаемые желанием. Они не спрашивают ни у кого разрешения, не оглядываются на приличия, не думают о последствиях. Они жадно берут от жизни все, что она дает им, и чем больше берут, тем больше получают. Фортуна покровительствуют смелым, а жалких трусов не замечает в упор. Вот истина, которую одни всасывают с молоком матери, а другим ее безрезультатно вдалбливают в голову всю жизнь.

К тому времени, как случайные любовники благополучно выбрались из туалета, от Наташиного негодования не осталось и следа. Теперь она восхищалась ими. Более того, она поняла, что это знак. Судьба специально подстроила так, чтобы она стала свидетельницей пылкой страсти абсолютно незнакомых людей. Казалось, кто-то невидимый и могущественный говорил ей: в этом нет ничего кошмарного, дурочка. Если постараешься, найдется в этом мире что-нибудь хорошее и для тебя. Только будь поувереннее и, ради всего сущего, перестань оглядываться на окружающих!

Горящими глазами Наташа наблюдала, как парочка идет к своим местам. На губах девушки блуждала томная улыбка, и она больше не цеплялась за руку молодого человека. Наташа с чисто женским удовольствием отметила, что она совсем не так привлекательна, как ей показалось в аэропорту. Рот ее был великоват, с тяжелой нижней челюстью и квадратным подбородком. Фактически одна улыбка украшала ее грубоватое лицо, и Наташе теперь было ясно, почему девица все время демонстрирует зубки.

Парень был бледен и до безумия хорош собой. Темные волосы живописными волнами свисали на лоб, а лицо светилось спокойной уверенностью человека, исполнившего свой долг.

«Если бы он сейчас поменялся местами с моим соседом, я бы тоже не отказалась запереться с ним в туалете, — мелькнула у Наташи крамольная, но чрезвычайно приятная мысль. — В любом случае я буду помнить о нем все эти две недели и сделаю все возможное и невозможное, чтобы ни один день в Шарме не прошел впустую!»

2

Наташа Воронцова все двадцать шесть лет была хорошим человеком. Не казалась, а именно была. Качества, обязательные для хорошего человека, были представлены в ней в самом широком наборе. Наташа была доброй, честной, искренней, вежливой, сочувствующей, понимающей и всегда готовой жертвовать своими интересами ради чьих-либо, и это было прекрасно. Наташу всегда ставили в пример, Наташей всегда восхищались.

Но, с другой стороны, эти качества составляли и ее проклятие. Окружающие, даже самые близкие друзья, считали ее скучной, правильной и в какой-то степени старомодной. Наташу не подбивали на авантюры, ей не доверяли шокирующие секреты. Никому не нравилось, когда на их горячие головы проливался ледяной поток Наташиного благоразумия.

Как уже упоминалось, она всегда старалась жить по правилам: переходила дорогу на зеленый свет, не грубила старшим и не прогуливала уроки, не лазила в школьный сад обрывать кусты цветущей сирени и никогда не врала учителям. Она примерно учила уроки в школе и посещала все лекции в институте, не любила подсказывать на экзаменах, ни разу не ездила на транспорте без билета и все время носила в сумочке маленький зонтик на случай дождя.

Когда шел дождь, предусмотрительность Наташи была кстати. В остальное время подруги искренне недоумевали, зачем она таскает с собой лишнюю тяжесть.

Родители не могли нарадоваться на идеальную доченьку, подруги знали, что на Наташку Воронцову можно положиться даже в случае атомной войны, молодые люди находили ее очень симпатичной, хотя и слегка нудной. За ней ухаживали, не выходя за рамки приличий, в ее присутствии не поощрялись непристойные шуточки.

Одним словом, недостатка ни в друзьях, ни в поклонниках Наташа не испытывала. И все же она была несчастна. Собственные принципы стали клеткой, в которой томилась ее душа, жаждущая безумных поступков и острых ощущений.

В мечтах Наташа представляла себя совершенно иной. Она искала приключений и жадно алкала их. В детстве она воображала себя амазонкой, идущей войной на Геракла, чтобы вызволить пояс Ипполиты; она стояла на корме пиратского корабля рядом с капитаном Бладом, дралась на дуэли с Д'Артаньяном и бегала по зеленым лугам с белокурыми эльфами.

С возрастом Наташины фантазии претерпели естественные изменения. Она забыла об эльфах и пиратах и вернулась в реальный мир. Она хотела быть смелой и бесшабашной, шокирующей и свободной от условностей. Она хотела пленять с первого взгляда и производить фурор в незнакомых компаниях. Хотела бегать в полночь по Арбату и кричать от полноты чувств, срываться внезапно с места и ехать, куда глаза глядят, менять работу каждые две недели просто потому, что работать становилось скучно.

Увы, все это были лишь мечты. Благоразумие всегда брало верх и останавливало Наташу, когда она уже была готова броситься в пропасть безрассудства.

Стоит ли удивляться тому, что Наташу привлекали, хотя и безответно, исключительно бунтари? В школе ей нравился отпетый хулиган и двоечник Лешка Горемычнов, который дерзил учителям, прогуливал уроки и неоднократно напивался на дискотеке. Наташа в ужасе спрашивала себя, что она в нем нашла, и продолжала вздыхать и томиться. Горемычнову и в голову не приходило, что примерная отличница считает его своим героем. После девятого класса он поступил в сельскохозяйственное училище и навсегда ушел из Наташиной жизни, так ничего и не узнав о ее чувствах.

В институте она увлеклась рок-музыкантом любительской группы Аркадием, который без конца занимал у нее деньги, а потом исчез в неизвестном направлении прежде, чем она успела рассказать ему о своей любви. На работе она некоторое время симпатизировала Кириллу, который разбирался во всех музыкальных направлениях, украдкой покуривал травку и манкировал своими обязанностями. По долгу службы Наташа должна была следить за дисциплиной среди персонала, и Кириллу вскоре пришлось искать новую работу. Между симпатией и долгом Наташа неизменно выбирала второе.

Да, настоящих романов с бунтарями у Наташи не завязывалось. Мешал все тот же проклятущий здравый смысл пополам с врожденной осмотрительностью. Она настолько боялась зайти слишком далеко, что в результате вообще никуда не двигалась.

Убедившись, что реализовать безрассудные фантазии не получается, Наташа смирилась. Не дано ей стать другой, и не надо. Нет огонька в ее жизни, так пусть там будут уют и стабильность. Не самый плохой вариант в наше неспокойное время.

С Виктором Голубевым Наташа познакомилась на свадьбе подружки незадолго до своего двадцатичетырехлетия. Она ему понравилась, он попросил номер ее телефона, позвонил на следующий день, и пошло-поехало. Через месяц Наташа осознала, что они вполне серьезно встречаются и даже заговаривают о будущем. В Наташиной жизни появился многообещающий жених.

Виктор работал в банке главным специалистом по операциям с документами и выглядел так, как должен выглядеть образцовый банковский служащий. Он всегда был безупречно выбрит и подстрижен, от него пахло ненавязчивым мужским парфюмом, его руки были чисты, а ногти ухожены. В целом он был очень неплох: в меру симпатичный, среднего роста, нормального телосложения. Этакий очаровательный середнячок, от которого не ждешь потрясающих свершений, но который не подведет в трудную минуту. Он был не болтлив, но умел вовремя вставить стандартную шутку, умел пользоваться столовыми приборами и мог непринужденно побеседовать о последних литературных новинках. Его нестыдно было познакомить с родителями.

С Виктором жилось спокойно и надежно. Он был на три года старше Наташи и к моменту их знакомства уже вышел из-под родительского ига и жил отдельно. Помимо собственной двухкомнатной квартиры в Южном Бутове, к очевидным достоинствам Виктора можно было отнести серую «хонду» две тысячи четвертого года, небольшой дачный домик по Рижскому шоссе и солидную зарплату в банке. Наташа не была меркантильна, но на ее родителей серьезный кавалер произвел неизгладимое впечатление.

Когда миновал второй месяц их отношений, Наташа твердо знала, что у Виктора на нее далеко идущие планы. Он вообще обожал все планировать, и она легко представляла себе его расписание на десять лет вперед:

в двадцать два — найти стабильную перспективную работу;

в двадцать четыре — уехать от родителей;

в двадцать восемь — жениться;

в двадцать девять — завести детей.

И так далее, по порядку, вплоть до свадьбы будущих собственных отпрысков.

Виктор ей нравился, и Наташа совсем не была против «жениться» и «завести детей». И все-таки ее не покидало ощущение, что замужеством она навсегда отрежет себя от всего восхитительно неожиданного и головокружительного, что еще могло произойти в ее жизни.

Но окружение уже радостно суетилось, предвкушая свадьбу. Родители умилялись, глядя на них с Виктором, и намекали на внуков. Подружки завидовали и говорили, что он «парень первый сорт и что надо», Виктор был мил и по-настоящему влюблен. Насколько ему позволяла, конечно, его трезвая рассудительность. Наташа решила, что глупо бегать от самой себя. Неважно, о чем она мечтает перед сном. Ясное дело, что при всем желании себя ей не переломить. Если судьба однажды постучится в ее дверь, она попросту струсит и не откроет. Так зачем отказывать хорошему человеку ради бессмысленных грез?

Под Новый год Виктор сделал Наташе предложение по всем правилам. Он пришел к ней домой с родителями, цветами, конфетами и шампанским, а карман его парадного пиджака оттягивала маленькая бархатная коробочка. В золотом кольце, которое он торжественно преподнес Наташе, красовался небольшой бриллиантик. Кольцо пришлось в пору и согрело честолюбивую душу, и Наташа подумала, что быть невестой совсем неплохо. Мамы плакали, отцы держались изо всех сил и мужественно хлопали друг друга по плечам. Помолвка прошла на высшем уровне.