Виктория Корниенко

Усыновите. ли

Дорогой читатель!

Легко, трогательно, непринужденно и искренне автор рассказывает об опыте усыновления детей-инвалидов, находящихся на воспитании в детском доме, и о процессе их очень непростой адаптации к обычной жизни.

Удивительно, что эту сложнейшую тему автор раскрывает с такой жизнеутверждающей и созидательной силой.

Слезы и улыбка, удивление и негодование — все эти чувства обязательно посетят вас при чтении страниц этого произведения.

Оно не может оставить человека равнодушным.

И, что самое главное, эта книга поможет читателю взглянуть на мир совсем другими глазами, возможно, задуматься о том, о чем он никогда в своей жизни ранее не размышлял.

Полагаю, что книга Виктории Корниенко «Усыновите. ли» — очень серьезное размышление о том, как сделать этот мир лучше. Размышление, основанное на личном опыте и таких человеческих качествах, как сострадание и любовь…

...

Герой Труда Российской Федерации Народный артист России Н.С. Михалков

Усыновить ребенка — великий подвиг. А усыновить одновременно двух, да еще с проблемами по здоровью, имея на руках своих детей, — невероятно! Именно об этом книга Виктории Корниенко — об усыновлении и всем, что с этим связано, о личном опыте этой прекрасной женщины и мамы.

Я прочитал эту книгу буквально на одном дыхании. Кажется, что ты не читаешь, а слушаешь автора — настолько пронзительно и открыто она рассказывает обо всем. И вот уже вместе с автором ты переживаешь, смеешься, плачешь, и каждая строчка касается твоего сердца и сдирает с тебя кожу равнодушия. Невольно задумываешься: а как бы я поступил, что бы чувствовал, о чем просил бы, что радовало бы, а что огорчало бы меня?..

Невероятно откровенная книга, в которой автор с обнаженным сердцем передает читателю свои чувства и мысли, и это прекрасно…

...

Председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского Патриархата В.Р. Легойда

Мама, они странные

— Мама, — Гоша с Асей оглянулись по сторонам и, хотя никого не увидели, все же на всякий случай перешли на шепот.

— А они на самом деле всегда у нас будут жить? — повторили они уже заданный когда-то вопрос.

— Ну да.

— Совсем? И никогда домой не уедут?

— Понимаете, — я вздохнула, села на пол рядом и приобняла детей. — У них нет другого дома, кроме нашего.

— И нет папы и мамы, нет бабушки и дедушки, нет совсем никого, — повторила мои слова Ася с моей грустной интонацией.

— Правильно.

Теперь вздохнул Гоша.

— А где они все? Умерли, что ли?

Врать не хотелось. Мы принципиально не обманывали детей ни в чем, стараясь формировать у них адекватную картину мировосприятия, без зубных фей и бабаек.

— Не умерли. Они, как бы вам объяснить, попали в очень тяжелую жизненную ситуацию и не смогли сами воспитывать и растить Матвея с Кириллом. Но они любили их, конечно же.

— Мам, а ты заметила, что… ну… они немного… это… ну… того… странные, — смущаясь, заглянула мне в глаза Ася.

— Воду, например, не умеют пить из бутылки. На качели не знают как сесть, — внимательным взглядом изучал мою реакцию на вопрос Гоша.

— Одеваться сами не могут. Говорят, как будто каша во рту, и так тянут слова… — Ася с Гошей точно готовились к разговору и много раз обсудили это между собой. Сейчас их интересовало, замечаем ли мы с папой отличия Матвея и Кирилла.

— Конечно, заметила, дети. Просто с ними не занимались, точнее, недостаточно занимались. Мы это все поправим. Научим всему. Они пойдут в сентябре с вами в детский развивающий центр на занятия.

— Мама, а вы еще когда-нибудь будете брать детей из детского дома?

Я растерялась от неожиданного вопроса.

— Ну не знаю, может быть, да, а что?

— Вы это… когда выбирать поедете, возьмите нас с собой, мы поможем. А то вы опять… ну вдруг не сможете выбрать, — аккуратно сказала шестилетняя Ася.

— Там же были получше дети? — со свойственной маленьким прямотой спросил Гоша, не терзаясь муками политкорректности. — В смысле поумнее, — уточнил он и без того понятный вопрос.

— Ну конечно, были.

— А почему вы не взяли их? Ну тех, что поумнее? Получше?

— Понимаете, тех, что поумнее и получше, и без нас кто-то возьмет. Меньше шансов у детей с проблемами. А потом, Матвей и Кирилл очень хорошие, добрые. А ум — дело наживное. Вы помогайте им во всем. Учите их сами. От вас они быстрее всему научатся. Вот увидите. И станут абсолютно нормальными, умными и веселыми. Такими же, как вы.

— Правда? — две пары глаз с надеждой устремились на меня.

— Конечно, правда! Сами увидите!

— Пойдем! Побежали! Ура! Я же тебе говорила! — и они вихрем унеслись обратно на зеленую поляну рядом с домом.

Воображаемый сын

Сейчас даже непонятно, когда именно пришла мысль об усыновлении детей. Наверное, вместе с рождением второго ребенка — между детьми-погодками был всего год разницы. Очередной бессонной ночью я качала на руках дочку и думала, а как же дети, которые находятся в детских домах, — их никто не успокаивает по ночам, когда приснилось что-то страшное, режутся зубки, болит животик, протек подгузник или просто хочется пить. Как они живут без материнской заботы? Банальная, в общем-то, мысль, но почему-то засела глубоко в душе, до колючего комка. Нужно когда-нибудь помочь — чем смогу. Отложилось тогда, как запись еще одного пункта в список необходимых к выполнению дел: усыновить хотя бы одного ребенка и дать хоть крошечку тепла, хотя бы какую получится, — это все равно лучше, чем равнодушие казенных стен детдома.

Мысль зрела пять лет. И наверное, так бы и осталась лишь мыслью, если бы не замершая на позднем сроке беременность и рождение мертвого малыша.

Нет, это не было горячее чувство подмены ребенка для устранения боли потери. Немного отболело, и пришло размышление — для чего, зачем это было? В жизни ничего не бывает просто так. Почти семь месяцев мы всей семьей готовились к появлению нового малыша. Мы созрели морально, настроились на заботы, хлопоты, бессонные ночи…

Ясно, будто безоблачное небо летним солнечным днем, пришло спокойное рассудочное чувство — пора.

И я, повинуясь какому-то внутреннему зову, решила начать собирать документы, чтобы стать усыновителями. «Если Богу угодно — все сложится. Если нет — не получится, но нужно начать и попробовать», — так примерно я рассуждала, когда начала процедуру сбора различных справок, решений и заключений.

Муж отнесся к идее прохладно, но категорически против не был, поэтому инициативу оформления документов я полностью взяла на себя. К моему удивлению, процесс сбора бумаг завершился за каких-то пару недель и на каждом этапе встречал только помощь и поддержку во всех государственных инстанциях. Глаза боятся, руки делают — и вот все собрано, сдано, одобрено. Осталась чистая формальность — процессуально признать нас усыновителями и выдать заключение. Пока нет официальной бумаги, в детский дом не пускают.

Чтобы не терять время, я решила посмотреть базы данных в Интернете. Нашла чудесный сайт Усыновите. ру, где размещено множество фотографий детей, находящихся в детских домах, с краткими анкетными данными. Смотрела фотографии малышей, пока под одной из фотографий не сжалось сердце — вот он! Причем усыновить мы хотели девочку. Но сердце горячо забилось под фотографией шестилетнего мальчика… Невероятное чувство — вот он, мой будущий сын Матвей, его глаза с призывом о помощи. Сыночек, подожди немного. Скоро будешь дома.

Две недели ожидания официального заключения показались вечностью. Каждый день по многу раз я смотрела на фотографию своего будущего шестилетнего сына, читала его скудные анкетные данные и мысленно просила: «Подожди немного, Матвейчик, скоро я тебя заберу!» Каждый день ожидания был настоящей мукой, потому что мой сын был не дома, был без меня. Он даже еще не знал, что у него появилась мама, которая любит его и ждет. Хотелось скорее, как можно скорее забрать ребенка домой. И вот, наконец, заключение готово, с заветным номером, печатями.

Мы — официальные усыновители!