— Лучше попей воды и успокойся, — мужчина игнорирует мой вопрос и уходит, снова закрывая дверь на замок.

Меня вдруг окутывает такая сильная ярость, смешавшаяся со страхом. Не сразу понимаю, когда поднимаюсь и бегу к двери, начиная колотить по ней руками и ногами.

— Откройте эту чертову дверь, сволочи! Выпустите меня!

Не проходит и минуты, как дверь снова открывается, и меня сильно хватают за волосы на затылке.

— Лучше заткнись, сучка, пока я не научил тебя хорошим манерам, — шипит мне в лицо с неприятным запахом изо рта тот, что с уродливым шрамом.

— Отпусти меня, урод! — начинаю бить его кулаками по груди. В порыве ярости замахиваюсь и даю ему пощечину.

— Сссука! — рванув меня за волосы, толкает с такой силой, что меня откидывает на матрас, и я ударяюсь головой о батарею. Затылок пронзает тупая боль, распространяясь по всей черепной коробке, и в глазах мелькают искры. — Сейчас я тебе покажу! — пока пытаюсь прийти в себя, мои руки поднимают и приковывают наручниками к батарее.

Он снова хватает меня за волосы так, что вскрикиваю от боли.

— Ты у нас типа строптивая? — брызжет мне в лицо слюной, и к горлу подступает тошнота. — Я сейчас тебе просто трахну разок, и ты быстро успокоишься! — разрывает на мне блузку, сжав грудь под бюстгальтером с такой силой, что перехватывает дыхание. Начинает расстегивать мои джинсы и срывать их с меня.

— Нееет! — начинаю со всей силы брыкаться ногами. Наручники больно впиваются в запястья, но я не обращаю внимание. Это уже совсем неважно, если сейчас это чудовище меня изнасилует.

— Лучше не сопротивляйся, тебе же хуже будет, — железной хваткой берет меня за подбородок.

— Ты что делаешь?! — где-то на фоне слышу голос другого надзирателя.

— Это сука посмела оскорбить меня, я только преподам ей урок.

— Отойди от нее, Шрам! — оттягивает монстра от меня. — Босс сказал пока не трогать ее! Ты хочешь проблем? Так, он тебе их устроит, если девчонка пострадает раньше времени.

— На сегодня тебе повезло, маленькая шлюшка! Но я еще с тобой не закончил!

Разъяренного мужчину вытягивают из помещения, и дверь закрывается.

Притягиваю ноги к груди и начинаю безмолвно рыдать, содрогаясь всем телом. Кажется, еще немного и моя голова просто взорвется от напряжения. Перед глазами все плывет от сильнейшего головокружения, и я теряю сознание.

* * *

Распахиваю глаза и дергаюсь, когда вижу нависающего надо мной кого-то.

— Тише, я просто отстегну наручники, — произносит второй надзиратель и освобождает совершенно затекшие руки.

Быстро опускаю их и запахиваю разорванную на груди блузку. Подползаю к началу матраса и вжимаюсь в угол.

— С-сколько времени я здесь? — не узнаю свой голос. Во рту настолько пересохло, что даже больно в горле.

— Почти двое суток, — мужчина отвечает и снова уходит.

Отец, скорей всего, уже ищет меня и если он сообщил в полицию о моем исчезновении, может, скоро этот кошмар закончится.

Тянусь дрожащей рукой до кружки с водой, и глаза округляются, когда я вижу красные следы от наручников и синяки в тех местах, где этот монстр хватал меня. Подношу кружку к искусанным в кровь губам и осушаю ее до дна.

Кладу лоб на колени и от бессилия проваливаюсь в полудрем.

Спустя время слышу какой-то шум за дверью, и она открывается. Не сразу поднимаю голову, решив, что это кто-то из моих надзирателей. Тело мгновенно напрягается, и я сильнее прижимаю ноги к груди в ожидании чего-то.

— Я же говорил пока не трогать ее, — в помещении раздается низкий, кажущийся мне знакомым голос, и я резко отнимаю лоб от колен.

Словно в замедленной съемке, веду взглядом от черных начищенных туфель по длинным стройным ногам в идеально выглаженных черных брюках. Взгляд проходится по черной рубашке под темно-бордовым пиджаком и поднимается к лицу.

Сердце пропускает удар, когда я встречаюсь с ледяным взглядом серых глаз, которыми при первой встрече была так восхищена. Но сейчас в этих глазах таится что-то зловещее и устрашающее.

Когда наши взгляды встречаются, он замирает, и на какой-то момент мне даже кажется, что он удивлен. Доли секунды он сканирует меня своими глазами и, будто отмерев, проходит дальше в помещение. За ним заходит такой же высокий и широкоплечий мужчина, и я узнаю в нем того, кто выходил из отцовского дома в тот вечер, когда я ушла от Криса.

— Босс, она оказалась немного буйной, пришлось усмирить, — за их спинами раздается извиняющийся тон монстра со шрамом.

— Это последний раз, когда ты без моего разрешения распускаешь руки, — кидает взгляд на свою шавку, и тот быстро ретируется.

Мужчина приближается и садится на корточки передо мной.

Протягивает руку, и я дергаюсь, вжимаясь в стену. Не отвожу от него взгляда, когда он подносит руку и убирает с моего лица спутавшиеся волосы.

Меня передергивает даже от такого невесомого прикосновения и, заметив это, мужчина убирает руку, поднимаясь на ноги.

— Набирай Блоуна, — обращается к короткостриженому тоном, от которого по телу бежит нервная дрожь.

Стараюсь взять себя в руки, чтобы никак не выдать своего страха.

Мужчина достает телефон и набирает телефон, передавая своему боссу.

— Здравствуй, Блоун, — произносит тоном, полным высокомерия. — Думаю, ты уже знаешь, зачем я звоню.

— …

— Она пока еще жива, — он говорит это так спокойно, будто для него человеческая жизнь совсем ничего не стоит.

— …

— А ты думал, что я с тобой в игры играю? Когда я одалживал тебе деньги я сразу назвал тебе сроки их возврата и предупредил о возможных последствиях.

— …

— Считаешь, меня должно это волновать? Это твои проблемы. Ты знал, у кого берешь деньги, а теперь последствия приходится разгребать твоей дочери, — кидает короткий взгляд своих серых глаз на меня.

— …

— Хочешь услышать ее? Хорошо, — протягивает телефон мне. — Это вас, Диана, — его губ касается неприятная ухмылка.

Беру телефон дрожащей рукой и прикладываю к уху.

— Па…кхм…папа? — во рту настолько пересохло, что даже тяжело шевелить языком.

— Доченька! — голос отца срывается и едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать, но я не покажу этим бандитам свою слабость. — Ты…ты…они хорошо с тобой обращаются? — слышу, как тяжело отец переживает, и мое сердце рвется на части.

— Д-да…хорошо… — решаю, что ему не стоит знать, в каком плачевном положении я нахожусь.

— Они не били тебя?

— Достаточно, — главный из этой бандитской группировки буквально вырывает телефон из моих рук и подносит к уху.

— Убедился, что она жива?

— …

— Условия здесь ставлю я, Блоун. У тебя две недели на то, чтобы вернуть всю сумму с процентами или ты больше не увидишь свою единственную любимую дочь живой, — от его слов внутренности обжигает огнем. — Ты знаешь, что будет, если обратишься в полицию. Поэтому не советую. Мы сами выйдем на связь, — отключается и отдает телефон короткостриженому. — Избавься от телефона, — кидает приказ и идет к выходу.

— Надеюсь, отец уже обратился в полицию, и совсем скоро они найдут вас, и вы все поплатитесь за то, что делаете! — кричу ему вслед охрипшим голосом.

Меня переполняет такая сильная ярость за страдания отца, что становится плевать на то, что будет со мной.

Главный останавливается и кидает на меня странный взгляд.

— Я же сказал, что она бешеная, босс. Может, заткнуть ей рот кляпом? — в дверном проеме снова появляется тот, что со шрамом.

— Исчезни, Шрам, — резко отрезает. — Предпочитаете умереть, Диана? Вы ведь неглупая девушка и должны понимать, что если сюда заявится полиция, отсюда никто не выйдет живым, и ваш отец останется совсем один, — сердце пронзает острой болью от понимания того, что папа может не пережить моей смерти.

— Зато вы получите по заслугам, — зачем-то произношу, не отводя от него гневного взгляда. Не понимаю только, откуда во мне взялась эта смелость.

Мужчина ничего не отвечает. Его лицо не выражает абсолютно ничего, на нем непроницаемая маска, и только лишь уголки губ приподнимаются в странной ухмылке.

Дверь за ними закрывается, и я снова остаюсь одна. Хватаюсь руками за голову и зажмуриваю глаза так сильно, что становится больно. Не могу поверить, что это все происходит со мной. Я будто попала на съемки какого-то триллера, и сейчас моя задача просто выжить, чтобы вернуться к отцу.