И тут, страшная догадка посещает мою голову. Цветы. Они не от Гоши. Всё вокруг меняется. Длинный коридор снова вызывает раздражение серыми стенами, погода мерзкая, а сотрудники один хуже другого.

— Здравствуйте Иван Петрович, так это от вас?

— Конечно от меня, а вам разве не сказали?

— Нет.

— Ну, ничего страшного, главное, чтобы тебе понравилось. Тебе ведь понравилось, Леночка?

— Конечно, понравилось, мне было очень приятно.

— Ну и славно, я рад. А своей сотруднице Татьяне Ивановне, скажи, чтобы больше ничего не забывала, она должна была тебе сказать, что презент от меня.

Иван Петрович улыбнулся, и пошёл дальше по своим делам. Становится всё страннее и страннее.

Пойду, спрошу у Татьяны Ивановны, почему она мне ничего не сказала. Ну почему эти цветы не от Гоши? Как — только я зашла в кабинет и строго посмотрела на Татьяну, она виновато опустила голову.

— Елена Владимировна, извините, я не хотела — сказала она и протянула мне половинку шоколадки.

— Что это, Татьяна Ивановна?

Я вообще не понимаю, причём здесь надкусанная шоколадка и цветы?

— Елена Владимировна, простите ради бога, я и сама не заметила, как половину съела. Это вам Иван Петрович принёс, утром. Сказал что обещал вас угостить настоящим швейцарским шоколадом ещё неделю назад, и вот, сегодня принёс. Простите, я не хотела, я заплачу, мне так стыдно.

Ей и правда стыдно, но ответа на главный вопрос я так и не знаю.

— Что он ещё принёс? — спрашиваю её нахмурив брови.

— Ничего, только это. Он даже не заходил, приоткрыл дверь и просил отдать. Я одна была, поэтому он мне и отдал. Извините

— А цветы, они откуда? Татьяна Ивановна, ты видела, кто их принёс?

— Нет, когда я пришла, они уже стояли на столе.

Вижу, что она искренне расстроена и чувствует себя виноватой. А мне совершенно всё равно, что она сделала с шоколадкой. Пусть доедает, или раздаёт коллегам. В моей душе распускаются цветы, мне хочется громко петь. Получается, что розы совсем не от Ивана Петровича. Он о них вообще не знает, а спрашивал меня именно о шоколадке. Так кто же всё таки принёс цветы? Гоша! Гоша? Я уверена, что это был именно он, мой сладкий мальчик. Я подхожу к своему столу, и с огромным удовольствием вдыхаю волнительный аромат любви.

Хлопает входная дверь и заходит он. Делает вид, что совершенно не замечает букет. Садится на своё место, включает компьютер. Я смотрю на его лицо, пытаясь понять, он или нет? Мой мальчик отрывается от монитора и смотрит на меня. Улыбается загадочной улыбкой. Я как дура улыбаюсь в ответ. Я не могу самостоятельно вырваться из плена его глаз, мне нужна помощь. Снова хлопает входная дверь. Этого звука хватает, чтобы мы перестали смотреть друг на друга. Я иду на своё место, Гоша утыкается в экран компьютера. Он или нет? Конечно же, он. Только влюблённый мужчина может так смотреть на женщину. Уходя, забрала цветы домой. Посмотрим, что будет завтра.

12 сентября, пятница

Дневник, угадай, как я спала? Крепко? А вот и нет. Всю ночь я спала урывками по полчаса. Мне очень хотелось, чтобы наступил рабочий день пятницы. Что, что же будет ждать меня на рабочем столе? Цветы? Конфеты? Билеты в кино? Скорее бы девять утра. Как на крыльях летела на работу. Забежала в кабинет, а на столе ничего нет кроме моих рабочих вещей. Я вышла, прошлась по банку. Специально делала это не спеша, чтобы дать ему время. Зашла в кабинет, и снова ничего. Сотрудники сидят уткнувшись в компьютеры. Может быть, вчера мне показалось, что Гоша мне симпатизирует? Может быть, он улыбнулся из вежливости? Да нет, это была особенная улыбка, такая, от которой мурашки по телу, и хочется любви. После обеда ничего не изменилось. Никаких тайных поклонников сегодня не появилось. Гоша сидит с таким видом, словно это не он вчера смотрел на меня с обожанием.

Любовь — любовью, а рабочие обязанности ещё никто не отменял. Сегодня по плану уничтожение старых документов. Конечно, можно просто взять их и вынести в мусорный контейнер, но руководство так не считает. Уже пару месяцев как появился специальный аппарат, который делает из документов мелкую бумажную крошку. Беру под мышку нужные документы и иду через весь этаж к чёрному ходу, именно там стоит этот чудо агрегат. Ещё подходя слышу мужские голоса, и шелест пластиковых стаканчиков. Я догадываюсь, что там происходит, кто- то уже начал отмечать последний рабочий день на этой неделе. Место для этого вполне подходящее, сюда очень редко кто — то заходит, а начальство так вообще не бывает. Двоих мужчин разливающих в пластиковые стаканчики белую лошадь, я знаю, одного даже очень хорошо, это Володя. Бутылка уже пустая, значит они здесь как минимум последние полчаса.

— Лена! Привет! — пьяным голосом здоровается Володя.

— Привет.

Второй мужчина просто кивает головой, допивает виски, закапывает в корзину бумагой внутри шрёдера стаканчик и бутылку, прощается, уходит. Мы остаёмся вдвоём.

Дневник, ты хочешь меня спросить, почему я знаю Володю очень хорошо? Чуть меньше года назад у нас с ним была короткая интрижка. Я как раз развелась со вторым мужем и чувствовала себя нелюбимой, одинокой и никому не нужной женщиной. Мне срочно нужна была ласка и крепкое мужское плечо, необходимо было хоть немного человеческого тепла, я устала просыпаться одна в холодной постели. Даже поговорить было не с кем. Я переспала с ним после нашего первого свидания в ресторане. Я хотела тепла, он хотел меня, всё по честному. Мы оба дали друг другу то, чего нам не хватало. Правда, он оказался тихим алкоголиком. Если я приходила с работы позже него хотя бы на час, он успевал выпить полбутылки виски или водки, и так практически каждый день. Нет, он не буянил и не ругался, становился добрым и ласковым, но пьяным. Меня хватило на два месяца таких отношений. Лучше уж самой жить, чем с таким пьянчужкой.

— Володя, опять ты пьёшь.

— Так пятница же сегодня.

— У тебя пятница практически каждый день, тебе пора взять себя в руки.

— Я и возьму, вот только женщина хорошая появится, так сразу и возьму.

— Ага, возьмёшь.

Я подошла к аппарату, достала из папки документы, и небольшими порциями отправляла в измельчитель. Из — за шума работающего аппарата не услышала шагов Володи. Я только почувствовала, как он прижался сзади и обнял меня за талию. Горячий пьяный шёпот обжёг уши, в нос ударил запах виски.

— Леночка, может быть ещё разок попробуем, ты же помнишь, как нам было хорошо вместе?

Честно говоря, я была в шоке от его поведения. Такого от него просто не ожидала. Хотя, от пьяного мужика можно ожидать чего угодно. Это было неприятно и мерзко. Пьяный, с запахом кислого пота, фу. Такой мужик мне точно не нужен, если бы я хотела жить с пьяницей, я бы и в первый раз не развелась.

— Убери руки скотина!

— Ну ты чего, я же любя.

— Какая любовь, идиот?

Я крутанулась, и мы оказались лицом к лицу. Смотрим друг на друга, он так и не убрал руки, стоим в обнимку. Сейчас я выскажу всё, что думаю о нём, и его предложении. Только набрала полную грудь воздуха, как услышала смущённое “Ой”, и это сказал не Володя, голос Гоши я не спутаю ни с каким другим. У меня сердце оборвалось, ну почему всё так не вовремя? Представляю, что он сейчас обо мне подумал. У него очень расстроенный вид, в руках тоненькая папка с документами. Его лицо словно у ребёнка, которому сказали, что на день рождения он останется без подарков. В его глазах потихоньку затихает огонь надежды на чудо. В моей голове словно заработал компьютер. Зачем он сюда пришёл? Что он хотел? Ещё раз внимательно на него смотрю, и с ужасом понимаю, что сейчас произошла самая настоящая катастрофа. Он специально сюда пошёл, чтобы оказаться со мной наедине, и в папке наверняка бумаги, которые он второпях собрал со своего стола, и которые просто можно было выкинуть в корзину. Все знают, что эта часть коридора самая тихая и здесь редко кто бывает, и как — только он понял куда я собралась, собрал бумаги и пошёл за мной в надежде, что мы будем там только вдвоём. О боже! Как, как такое жуткое стечение обстоятельств вообще могло произойти? Наша встреча могла закончиться горячими объятиями и сладкими поцелуями, именно тем, о чём я мечтаю последние две недели.

Гоша уходит с совершенно печальным видом. Я со зла бью коленом Володю между ног, он скулит и падает на пол зажимая руками причинное место. Но во мне всё ещё очень много злости, вытаскиваю корзину из шрёдера и высыпаю ему на голову содержимое. Поправляю причёску и блузку, иду в кабинет. Гоша уже сидит на месте уткнувшись в экран компьютера и делает вид, что меня совершенно не замечает.

“Елена Владимировна, что — то случилось? Вы выглядите очень злой и расстроенной” — это голос Татьяны Ивановны, и она спрашивает совершенно искренне.

“Девочки, представляете, пошла бумаги уничтожить, а там пьяница какой — то ко мне пристал, обниматься полез, в любви признавался”

У сотрудниц от удивления глаза по пять копеек.

“Кто? Как вы сбежали? Надо жаловаться начальству” — загомонили они наперебой. Я подняла руку вверх призывая к тишине.

“Девочки, тихо, до конца рабочего дня ещё сорок минут. Сейчас я вам всё расскажу.