Виктория Старкина
Маринелла и рыцари Солнца
Часть 1. Маринелла Д’Алесси
Пролог
Стояло позднее утро. Солнце давно позолотило заросли дикого виноградника, лучи осветили старую усадьбу — белое двухэтажное здание и небольшой двор, заставленный телегами и заваленный хозяйственным скрабом. Разгружавшие во дворе повозку крестьяне то и дело вытирали взмокшие лбы — летом в южной Андалусии припекает нещадно!
И в это мгновение донья Люсинда, некрасивая женщина средних лет, хозяйка усадьбы, вышла на крыльцо, огляделась по сторонам и, что было сил, завопила:
— Маринелла! Ну, где же ты? Маринелла! Куда запропастилась эта негодница?!
И тут же над головой женщины распахнулось окно второго этажа, хлопнули темные деревянные ставни, и выглянул седеющий мужчина в расстегнутой белой рубахе, потягиваясь, словно этот громкий крик вырвал его из объятий Морфея, хотя время уже шло к полудню.
— Черт возьми, Люсинда! — возмутился пожилой сеньор, — Почему ты кричишь! Ты разбудила меня! Я уснул только под утро! Этот невыносимый зной!
На лице Люсинды тут же появилось заискивающее выражение, и она испуганно захлопала ресницами.
— Прости, Мануэль, дорогой! — запричитала она, всплеснув руками, — Я ищу Маринеллу! Нужно готовить обед, а никто не сходил в лавку и не вымыл полы в столовой!
— И еще она не почистила мою лошадь, — крикнул Берни, сын Люсинды, тут же появляясь в дверях позади матери, вместе с сестрой Эленой, которая капризно добавила:
— И еще она не убрала мою комнату!
Люсинда покачала головой, так дела не делаются! Женщина подобрала юбки, сбежала с крыльца и стремительно пошла через двор. Надо же, решила сделать богоугодное дело, взвалила на себя тяжкий крест: взялась воспитывать дочь покойного брата… Люсинда быстро три раза перекрестилась. И чем та платит за ее доброту! Того и гляди девчонка опозорит родню: воспитать из нее добропорядочную сеньориту никак не выходит!
— Я покажу ей, мерзавке, — пробормотала Люсинда себе под нос, — Наверняка опять бегает по кустам с этим выродком, Хосе Эль Рико…
С этими словами она вышла со двора и побежала искать нерадивую племянницу.
А Маринелла, которой к тому времени едва исполнилось одиннадцать, сидела на берегу узенькой речушки, глядя на бегущую внизу зеленоватую воду, и весело смеялась вместе со своими приятелем Хосе, с которым дружила с раннего детства. Мальчик был всего на два года старше, и пока они были детьми, беззаботными, не ведающими, надежно укрытыми нерушимыми стенами детства от несчастий и трудностей, что готовил им окружающий мир.
— Тетя не дождется своих куриц сегодня! Я ведь правильно сделала, Хосе? — спросила Маринелла, повернувшись к приятелю. Его одобрение значило для девочки больше, чем все сокровища мира. Так повелось с самого детства.
— Конечно, правильно, — уверенно кивнул мальчик. — Твоя тетя относится к тебе хуже, чем другие к прислуге! Вот если бы у тебя были свои родители… все было бы иначе!
— Больше всего на свете я бы хотела, чтобы у меня были родители, — печально вздохнула девочка и снова отвернулась к реке: ее родители оставили этот свет, когда Маринелле едва исполнилось семь и уже четыре года она жила в доме тетки Люсинды, — А чего больше всего хочешь ты?
— Я? — Хосе надолго задумался, а потом ответил так твердо, как редко отвечают и взрослые, если спросить их о заветной мечте.
— Я хочу уехать далеко-далеко. За моря и океаны… найти сокровища. И стать королем однажды!
— Тебя не зря называют Эль Рико*, хоть ты и беднее нищего! — расхохоталась Маринелла, — Ничего себе, какие мечты!
Мальчик шутливо стукнул ее кулаком в плечо, Маринелла проворно вскочила на ноги, надеясь затеять шутливую потасовку, но окрик тети Люсинды прервал едва начавшееся веселье.
— Маринелла! — с грозным видом тетка шла к ним по дороге, и испуганные дети прижались друг к другу. — Где ты пропадаешь? У тебя много работы, или думаешь, что я должна даром кормить тебя? Разве не знаешь, что Господь повелел человеку кровью и потом добывать свой хлеб! И сколько раз я говорила, чтобы ты не общалась с ним!
Тетя Люсинда вытянула длинный тонкий палец в сторону Хосе. Маринелла молча кивнула, спорить с теткой было себе дороже.
— Первым делом покорми кур, потом прибери комнату Элены. А ты убирайся, несчастный ублюдок! Чтобы я тебя больше не видела рядом с ней!
— Не называй его так! — крикнула девочка, сделав шаг вперед.
— Я всего лишь говорю правду, — желчно заметила тетка. — Его отец, граф Педро Эль Рико, никогда не признает сына, рожденного нищей служанкой. Женщиной дурного поведения, которую осуждает весь пуэбло!
С этим словами Люсинда повернулась и направилась к дому.
— Это неправда! — крикнул ей вслед Хосе, — Моя мать не такая!
Он побледнел от возмущения, его губы дрожали, а Маринелла еще крепче сжала руку приятеля и, потянувшись к его уху, прошептала:
— Погоди! Я ей сейчас такое устрою!
Полчаса спустя в усадьбе царил страшный переполох: тетя Люсинда и несколько служанок носились по двору, пытаясь поймать снующих вокруг телег куриц, хватали их, падали, прижимали к земле, птицы пытались вырваться с оглушительным квохтаньем. Люсинда, вся перепачканная, вытирала грязь с лица ободранными в кровь руками и приговаривала: Я тебе покажу, негодница, я тебе покажу! Навек запомнишь!
Этот день Маринелла на самом деле запомнила на всю жизнь, потому что ее выпороли ремнями так сильно, как никогда прежде: кожа на спине покраснела и покрылась рубцами, и девочка боялась, что она навсегда останется такой, столь долго не заживали кровавые раны. Несколько шрамов так и остались на спине и плечах на всю жизнь, напоминая о том дне, когда она понесла заслуженное, но все же слишком жестокое для ребенка наказание.
Однако девочка отличалась упрямым, отчаянным характером, и если чего-то хотела, то готова была идти к желаемому, невзирая на любые препятствия, а потому никакие угрозы тетки не могли заставить ее прекратить дружбу с Хосе.
И четыре года спустя, когда Маринелле исполнилось пятнадцать и она превратилась в красивую юную девушку, она все так же проводила свободное время со своим приятелем, который стал стройным и весьма привлекательным молодым человеком с каштановыми кудрями и темными глазами. Тонким чертам его лица была присуща некая благородная красота — сказывались дворянские корни, ведь его отец был самым знатным и богатым человеком в округе.
Мать Хосе, Долорес, в пору своей юности, работала служанкой в замке, где граф Педро, увлекшись красотой девушки, соблазнил ее, а после, едва она поняла, что ждет ребенка, спешно отправил в деревню, чтобы не держать бастардов подле себя. Сам король посещал замок в пуэбло Эль Рико и, будучи столь блестящим кабальеро, Педро не хотел очернить репутацию и скрывал связь со служанкой и дитя, родившееся вне брака, освященного церковью.
Лежа рядом с Хосе на луговой траве, Маринелла, глядя в небо, говорила:
— У меня никогда не было других друзей, кроме тебя! В детстве я так тосковала по маме и папе. Когда они умерли, я осталась совсем одна и все время мечтала, чтобы случилось чудо, и они вернулись ко мне… Но никто не приходил. И теперь у меня нет никого, кроме тебя, в целом мире!
— И у меня тоже, — ответил Хосе, улыбнувшись, — Только что же будет дальше? Ведь детство заканчивается, Маринелла. Скоро ты отметишь пятнадцатилетие, а значит — станешь взрослой девушкой!
— А дальше — ты поедешь искать свои сокровища, — ответила она уверенно. — И я поеду с тобой. Мы убежим отсюда и всегда будем вместе! Я обещаю, мы всегда будем вместе!
Хосе снова улыбнулся и ласково погладил ее по щеке. Он был старше и не мог не видеть, что его подруга, в отличие от ее кузины Элены, блеклой и некрасивой, была удивительно хороша собой — гибкое, стройное тело, длинные сверкающие черные локоны, кольцами падающие на спину, когда не забраны в косы, огромные синие глаза, обрамленные черными ресницами — редкость в Испании, где почти все красавицы черноглазы! И все чаще, глядя на нее, он чувствовал, как замирает сердце, прерывается дыхание, а она… Она пока еще совсем ребенок, для нее он — прежний друг Хосе, такой же, каким был все эти годы! Они почти как брат с сестрой, но долго ли это продлится? Ведь еще немного — и тетка выдаст девушку замуж за первого встречного, лишь бы сбыть с рук, избавиться от обузы. Хотя Маринелла заменяет добрый десяток служанок, а потому держать ее в доме весьма выгодно. С другой стороны — какой дурак захочет взять в жены Элену, когда рядом Маринелла? Нет, девушка опасная соперница, они постараются избавиться от нее так быстро, как только смогут! Мысль о том, что Маринелла выйдет замуж заставляла его сердце ныть от тоски.
— Знаешь, — словно прочитала его мысли Маринелла. — Вчера кузина сказала мне кое-что очень странное. Я вернулась с прогулки, и она заметила солому в моих волосах. И тут же побежала докладывать тетушке, будто я бегала с тобой по стогам сена…
— Вообще-то, так и было, — мимоходом заметил Хосе.
— Да, но они имели в виду… другое, — девушка слегка покраснела. — И тут Элена вдруг сказала: смотри, как бы не стать тебе его женой! А то лишишься денежек своего отца! Интересно, о чем она говорила?
