— Вот так, ложись, — опускает на подушку и принимается расстегивать джинсы.
Трачу все силы, чтобы открыть глаза и посмотреть на него. Сам трясется весь, губы синие, по лицу вместе с дождевой водой стекает красный ручеек, а думает только обо мне. Больно от его заботы. Понимаю, что не заслужила ее, что не моя она.
Дема отбрасывает в сторону мою одежду. Теперь на мне только белье. Он укрывает меня одеялом.
— Сними белье, слышишь? Если ты не сделаешь, придется мне.
Я не могу даже пальцем пошевелить, мне настолько холодно.
— Белка… — тянется к одеялу, стягивая, а я вцепляюсь в его край.
— Нет-нет, я смогу.
Кое-как снимаю с себя лифчик и трусы. Дема кутает меня в одеяло, забирая одежду. Я хочу осмотреться, чтобы понять, где мы, но мне так холодно и плохо, что я просто закрываю глаза, пытаясь переждать этот приступ.
Потихоньку дрожь стихает, и тело наливается усталостью. Не замечаю, как погружаюсь в глубокий сон, а когда открываю глаза, понимаю что мне нестерпимо жарко.
В комнате полумрак. Лишь горящий камин освещает ее. Приподнявшись на подушке, осматриваюсь по сторонам. Кровать, стол и ковер на полу, на котором сидит Демид.
Он спиной ко мне, поэтому я позволяю себе расслабиться и с жадностью рассмотреть его. Из одежды на нем только черные спортивки. Оголенная, чуть сгорбленная спина приковывает мой взгляд.
Он в синяках весь. Под правой лопаткой огромная гематома от вида которой сердце кровью обливается. Перед глазами снова кадры происходящего на дороге, то, как Котов избивал его, а Демка бездействовал. Никогда не забуду тот его взгляд, которым он смотрел на меня… Взгляд человека, готового отдать все.
Дема не замечает меня. Его взгляд устремлен на огонь, и судя по тому, как сильно наряжено его тело, ему се еще больно.
Там, в доме у Котова он появился так неожиданно и так вовремя. Все это время мы были заняты лишь тем, чтобы сбежать от погони и спастись. Я готова была убить человека ради него, а он готов был погибнуть. Там все было просто между нами, а сейчас… я не знаю, как вести себя.
Наша последняя встреча доставила нам много боли. Дема думает, будто я с Исаем, а я знаю, что он вернулся к моей сестре. И сейчас, когда я испытываю дикую тягу к нему, моя совесть вопит.
Протянув ладонь, осматриваю свои руки. На запястьях синяки — следы пальцев Олега. Меня знобит от воспоминаний того, как Котов трогал меня. Его жадный взгляд ненавистен мне.
До меня только сейчас доходит, как сильно я могла сегодня пострадать. И смерть от вражеской пули не самое страшное, что меня ждало. Олег ведь сделал бы то, что собирался сделать, если бы не Демид. И даже думать об этом страшно. Я не хочу… не хочу, чтобы меня касался кто-то кроме Огинского.
Поднимаю на него взгляд. На хмурый лоб его смотрю, на сжатые кулаки с содранными костяшками и думаю о том, что хочу это сделать. Отключить совесть и весь здравый смысл. Забыть на пару часов о том, что у меня есть сестра, а у нее Демид.
Небольшая передышка. Просто заглушить все до единого чувства и сделать первый шаг. Я не знаю, как он отреагирует, не знаю, что скажет, и как потом я буду жить со всем содеянным. Плевать, ведь это будет потом, а сейчас он мне жизненно необходим.
Осторожно спускаю босые ноги с кровати, и, закутавшись в простынь, иду к нему.
Глава 6. Потанцуй с моими демонами
Мои пальцы касаются его плеча, и в этот момент сердце делает остановку. Всего какая-то секунда, и оно срывается вниз, с бешеной скоростью, оставляя в ушах шум.
Демид резко оборачивается. В черных глазах полыхает пламя.
— Зачем встала? Иди в кровать, замерзнешь.
Я не собираюсь его слушаться. Веду пальчиками по смуглому плечу, спускаясь к лопатке. Замираю у темного пятна на коже, оставшегося после ударов. Боль пронзает грудь, когда я думаю об этом. Нежно, едва касаясь, веду по очертаниям синяка, желая забрать себе всю боль, что ему причинили.
Демид вздрагивает, когда мои пальцы спускаются к линии ребер. Он вдруг резко отстраняется, перехватывая мою руку.
— Не надо, Белка…
В уставшем голосе нет и капли злости. Он не запрещает, он боится не сдержаться. Боится этого также, как и я.
Конец ознакомительного фрагмента
