Графу Панину было о чём подумать. Для него предпочтительней, чтобы к власти пришёл его воспитанник Павел Петрович, так как граф имеет серьёзное влияние на наследника. И чем чёрт не шутит, можно стать референтом. Тогда открываются такие перспективы, что голова кругом идёт. Что касается «козырной карты», то её всегда можно смахнуть с игрового стола. Яды никто не отменял, а специалиста найти будет нетрудно. Заодно и Шувалова отправить, только не в отставку, а на встречу с его предками. Главное самому не замараться в этой комбинации.

— Приготовьте список военных, а я посодействую об их переводе в Шлиссельбург, а далее будут ваши ходы. И ещё, пусть нужные военные напишут прошение о переводе в охрану крепостей, — дал пояснение граф Панин.

Допив вино и доев десерт, они разошлись. Граф Шувалов покидал трактир в приподнятом настроении. Теперь ему надо задержаться в столице на пару-тройку дней, чтобы переговорить с нужными офицерами, на которых у него есть компромат. А ещё следует разработать комбинацию так, чтобы часть участников погибла при побеге. Именно та часть, которая может вывести на него. Но Слава Создателю, большинство офицеров были завербованы через посредника. Ну а посредником придётся пожертвовать, такая игра стоит дорогого.

Глава 2

Июль 1763 год. Побег из крепости. Иоанн Антонович.

Прошла весна, наступило лето. Гулять на прогулках стало в удовольствие. Когда несли караул Петров и Копытов, я гулял дольше, более того мне дали возможность даже загорать, точнее находится на солнце. Особенно на этом настаивал Копытов. Во время караула, где несли службу Чекин и Власьев, прогулки были крайне короткими, но я не расстраивался. Такой порядок начался в мае. На одной из прогулок Копытов обратился ко мне.

— Григорий, тебе следует чаще подставлять на солнце лицо, чтобы ты не выглядел бледным.

Тогда я просто пожал плечами, не понимая причины, но не возражал. Я так и не придумал, как организовать побег. Количество военных в крепости сведут все мои старания к нолю. Даже если я справлюсь с надзирателями, оставшийся караул в крепости либо схватит меня, либо пристрелит. Глупо думать, что я смогу справиться с полуротой военных. У рядовых ружья со штыками. Наколют меня, как кусок мяса на шашлык. Хоть я и привёл тело Иоанна в порядок, тем не менее ни разу не супермен. Сейчас лето, переправиться на берег озера или реки Невы не так просто. Сам Иоанн никогда не плавал. Не учился же он этому в камере на полу? Я в той жизни плавать умел достаточно неплохо. То есть знания есть. Чтобы меня не пристрелили в воде, я ещё зимой начал тренировать дыхание, задерживая на вдохе или выдохе. Допустим минуту или две продержусь под водой. А дальше что? На лодке меня догонят очень быстро, даже не сомневаюсь в этом. В общем куда не ткни везде тупик. Но в конце мая многое изменилось. Во время дежурства Копытова и Петрова, подпоручик приходил ко мне ночью, приносил две шпаги и заставлял тренироваться, точнее он сам мне показывал некоторые приёмы фехтования. Более того, иногда Копытов приносил пистоль и объяснял, как его зарядить и как стрелять. Всё это я умел, научен ещё в прошлой жизни в клубе реконструкторов, но Копытову в этом вопросе не открывался. А ещё сделал вывод, что какое-то таинственное лицо готовит мой побег. Лишь бы не грохнули во время такого мероприятия. Честно скажу, радовался таким событиям, ибо в камере меня грохнут однозначно. Что за таинственное лицо пока не знаю, Копытов наотрез отказался что-либо рассказывать, хоть мы и сдружились за последнее время с подпоручиком. Во время уроков фехтования, я осмелился и решил спросить Копытова, где он берёт две шпаги. Он ответил не сразу, а только по окончанию занятия.

— Вторая шпага Петрова, он спит крепко. Я ему кое-что подсыпаю в вино, до утра не проснётся, — хмуро, но без злости ответил подпоручик.

В конце июня я обратил внимание, во время прогулок, что появились незнакомые солдаты и офицеры, только не сменились четверо моих надзирателей. У меня прекрасная память на лица, а прошлых солдат я многих видел в лицо. Не удержался от вопроса к Копытову.

— Иван Миронович, я заметил новые лица среди караула крепости. Может развеете моё непонимание?

— Сменили караульную роту. Только нас четверых оставили меня, Петрова, Чекина и Власьева. Мы только к твоей персоне приставлены, — тихо ответил Копытов.

Постепенно я начал разбираться в мундирах и принадлежности к полкам. Сейчас караул несли не только из Семёновского полка, в том числе из Преображенского. Отметив такой странный факт, спрашивать у Копытова не стал. Наступил июль. Я постепенно привык к ночным приходам подпоручика Копытова. Однако в эту ночь всё закрутилось совсем по-иному. Ко мне в камеру, как обычно пришёл подпоручик Копытов, но не с пустыми руками. Он принёс две шпаги, четыре пистоля и офицерский мундир с сапогами. Одну шпагу и два пистоля он взял себе. Я удивлённо посмотрел на него, не понимая, что происходит.

— Переодевайся. К нам сегодня пришли преображенцы, два офицера. Я в вино добавил настой, так что спать будут до утра сном младенцев. У подпоручика Преображенского полка стать такая же, как у тебя, должно всё подойти, — Копытов кинул на кровать принесённый мундир, а сам вышел из камеры, притворив за собой дверь.

Ага, значит мне организовали побег, точнее пробуют организовать. Я стал быстро менять одежду, оставив своё нижнее бельё, подштанники и нательную рубаху. Мундир действительно мне подошёл, будто на меня сшит. Вот только сапоги были чуть великоваты. Я оторвал от постельного белья тряпки намотав дополнительно портянки. Навесил шпагу и засунул за пояс два пистоля, которые оказались заряжены. Даже порох на полки засыпан, но пистоли не поставлены на боевой взвод. Приведя себя в порядок, нахлобучив треуголку на голову, я подошёл к двери.

— Готов? Шагай за мной, ни с кем в разговоры не вступай. Надо выйти из крепости. Нам немного помогут «семёновцы», сделают вид, что не заметят. Выйдем через калитку к Большому проливу, там должна ждать лодка с рыбаками, — давал наставления Копытов.

— Надо забрать с собой Батыршу, — решился я на просьбу.

— Сдурел? Никого с собой не берём. Помоги нам Господь самим выбраться без шума.

— Без Батырши не пойду, — решил я рискнуть, хоть в душе и жалел о свое решимости.

Не знаю почему, но имелось у меня решительное предчувствие, что когда-нибудь этот мулла мне ой как пригодится. Копытов опешил от моего решения. Минуту сверлил меня злым взглядом.

— Как мы его поведём? Любой часовой сразу отметит нарушение и поднимет тревогу, чёрт бы тебя побрал, — зло прошипел Копытов.

— Давай снимем со спящих офицеров ещё один мундир, думаю ты знаешь где ключ от его камеры, — предложил я.

Копытов шёпотом выругался, поминая всех моих предков в некрасивом свете, потом сплюнул и махнул, чтобы я следовал за ним. Мы пришли в помещение, где гуляли офицеры, один из пяти спал в одних подштанниках. Копытов несколько секунд думал, чей мундир будет висеть на ещё одном узник не как на корове седло, приняв решение, он начал раздевать поручика Петрова.

— Жди здесь, я за ключом, — распорядился подпоручик и убежал куда-то по коридору.

Через пару минут он вернулся, молча показал мне, чтобы я следовал за ним. Через три минуты мы входили в камеру, где содержали Галиева. Да уж, вид у него точно не презентабельный. Он был грязным, одежда полуистлевшая, волосы отросли до плеч. Копытов велел мне поторопиться.

— Одевайся, — я бросил Галиеву мундир и сапоги.

— Кто ты? — удивлению Батырши не было предела.

— Мы бежим из крепости, нам помогают. Шевелись пока есть время, — приказным тоном зашипел я.

Больше уговаривать мусульманина не пришлось. Он переоделся, хоть и воняет от него жутко, но всё же мундир достаточно неплохо скрывает фигуру, хоть и великоват изрядно. А вот что делать с лицом и головой. Я спросил об этом у подпоручика.

— Натяни ему поглубже треуголку, — велел Копытов.

Вскоре мы шагали по коридорам казематов крепости. Там, где ходили часовые, ждали, когда часовой скроется за углом. В результате до заветной калитки в стене добирались двадцать минут, а то и все полчаса. Копытов достал ключ из-за пояса и открыл выход на свободу. Через пару минут в полной темноте мы вышли к берегу пролива. Там действительно ожидала лодка. Нас встретил местный рыбак, посмотрел на нас и тут же обратился к подпоручику.

— Мне заплатили за двоих, — заявил он решительно.

Копытов вновь выругался, зло посмотрел на меня и достал кошель с монетами. Уже через две минуты лодка пересекала Большой пролив от острова к правому берегу Невы. Высадив нас, рыбак тут же решил нас покинуть, отчалив от берега начал грести вниз по течению. Вскоре в темноте мы перестали видеть лодку. Шли по какой- то тропе примерно час. Вышли на поляну, здесь к дереву были привязаны две лошади. Копытов повернулся ко мне.

— Большего я для него сделать не могу, — решительно заявил подпоручик.

Габдулла Галиев понял всё правильно. Он подошёл ко мне и поклонился до земли.

— Не знаю кто ты на самом деле, тебя здесь называли «Безымянный». Здесь наши пути разойдутся. Но я теперь твой должник. Мой путь лежит в Уфу. Если я тебе понадоблюсь, найди в городе Уфа купца Авхади Галиева, он мой родич, хоть и дальний. Скажешь ему, что Батыршу ищет «Безымянный орешек». Задержись в городе, я сам тебя найду. Прощай батыр без имени, я никогда не забуду твою услугу и то, что ты подарил мне свободу.