Впрочем, клаустрофобией Роев никогда не страдал и переносил непростые условия достаточно легко, большую часть времени проводя в кабине за чтением книг, прослушиванием музыки и просмотром фильмов. Делать в полете было нечего, ибо никакими дополнительными научными задачами его не загрузили.

«А американцев на Луне все же не было», — усмехнулся он через три дня, самым внимательным образом изучив поверхность спутника Земли в зоне их предполагаемых посадок.

А потом начался затяжной полет в полтора миллиона километров… в надежде, что Солнце в это время не выкинет какой-нибудь фортель со вспышкой, а то поджариться до золотистой хрустящей корочки будет крайне неприятно. Но специалисты обещали, что в ближайшее время звезда должна оставаться спокойной. Хотя веры им почти не было, учитывая, что Солнце в последнее время вело себя как-то слишком непредсказуемо, выбившись из одиннадцатилетнего цикла. Кто-то грешил на зеленых человечков и в качестве доказательства показывал фотографии, на которых некие сферические объекты тянут из Солнца водород.

Через неделю ожил бортовой компьютер, сообщая, что «Молния» подходит к границе опасной зоны, где начинали сбоить автоматические зонды и запустился обратный отсчет, когда все электронные системы будут отключены автоматически. Вот на дисплее появился «ноль», и все индикаторы в следующий миг погасли. Стало неуютно.

От Роева по-прежнему пока ничего не требовалось. «Молния» шла по инерции на достаточной скорости прямо к цели, даже подправлять курс не требовалось. Владислав же осматривал вычисленный объем пространства в обычный телескоп, сопряженный с пленочной фотокамерой. Но, кроме Солнца и Земли, позади ничего в объективе не появлялось. Чтобы что-то увидеть, потребуется пройти чуть в стороне и дальше.

Впрочем, и аномалия действовала не постоянно, а проявлялась с некой периодичностью, так что до следующего «сеанса» оставалось еще несколько часов. Тем не менее что-то же должно было эти самые аномалии генерировать?! Предполагалось все что угодно, вплоть до… маяка зеленых человечков. Но сколько Роев ни всматривался, какие фильтры ни использовал, ничего обнаружить не удавалось. Тем не менее он продолжал добросовестно фотографировать заданный объем пространства, благо пленки завались. Потом ее пропустят через мощный комп, и возможно, он чего-нибудь да выудит.

Время тянулось просто неимоверно тягуче. Но вот один электронный прибор, что все же оставался включен и использовался как контрольный маркер, чтобы по нему определить, что аномалия заработала, «задергался», на экране появились помехи, и вскоре он накрылся медным тазом. Владислав снова приник к телескопу и стал щелкать фотоаппаратом.

— Вот оно! — с радостным азартом воскликнул он, увидев эту самую аномалию, и защелкал фотоаппаратом еще активнее, не забывая при этом менять фильтры, чтобы зафиксировать объект в различных диапазонах.

Аномалия представляла собой линзу искаженного пространства. Проявлялось это визуально, как если бы некий объект попал под увеличительное стекло. То есть в центре объект, в данном случае Солнце, увеличивался в размерах, его окружало темное кольцо, а это темное кольцо в свою очередь стискивало светящееся.

— Что за черт?…

Гироскоп вдруг сошел с ума, его показания стали хаотичны, и Владиславу это, естественно, не понравилось. А в следующий момент — по поведению окружающих звезд — он понял, что эта чертова аномалия его быстро притягивает к себе, хотя как такового движения его тело совсем не ощущало, то есть не было никаких перегрузок или инерции.

Роев, естественно, тут же отстранился от телескопа и схватился за штурвал, лихорадочно запуская химические ускорители. Обычная электрическая цепь зажигания, к счастью, функционировала, а потому совсем простые приборы, в которых нечему перегорать, работали. Двигатели послушно включились, исторгая снопы пламени.

Развернуться к аномалии кормой удалось без проблем, маневровые движки не подвели, а вот вырваться из ее цепких объятий не получалось. «Молнии» всего лишь на несколько мгновений удалось застыть на месте, а потом аномалия словно прибавила мощности, и космический кораблик вновь начало затягивать.

— Проклятье! Ну же!!!

Включились маршевые движки, но и они не могли преодолеть силы притяжения аномалии.

Внезапно Владислав почувствовал ухудшение самочувствия, начал сбоить вестибулярный аппарат, замутило в глазах, затошнило, и вообще возникло ощущение, что его сейчас вырубит.

Осознав, что ему не вырваться ни в техническом плане, ни по стремительно ухудшающемуся здоровью, Роев вновь развернулся к аномалии носом и вырубил маршевые движки. Химические ускорители давно прогорели.

«Зачем тратить топливо? Авось еще пригодится. Не в черную же дыру меня затягивает… А раз так, то в любой системе, согласно народной мудрости, в которой наличествует вход, должен иметься и выход», — решил он. По крайней мере он на это очень надеялся в тот момент, когда «Молния», все ускоряясь, влетала в аномалию.

Страшно Владиславу не было. Ему сейчас было дико жутко.

Роев впоследствии даже не помнил, орал он в тот момент или же сидел как пришибленный. Может, и орал, только в мыслях, а наяву же он замер, не в силах шелохнуться.

На какой-то миг он почувствовал себя мухой, попавшей в густой сироп, полностью в нем утонувшей. Владислав даже видел своеобразные волны, расходящиеся от своего кораблика. А еще за гранью этой пленки Роев увидел гигантское кольцо несколько километров в диаметре, по которому хаотично пробегали электрические разряды… Даже в таком полуобморочном состоянии в его голове мелькнула мысль, что этого быть не должно, а стало быть, колечко неисправно, но оно и понятно, раз срабатывает в самопроизвольном режиме.

Роев, находясь даже в таком состоянии, хотел до последнего момента выполнить свой долг и сфотографировать кольцо, но не успел. В следующий момент его словно выстрелило из пушки, размазывая по пространству. И тут его откровенно начало выворачивать наизнанку… Последнее, что запомнил Роев, так это то, как он летит в какой-то светящейся трубе, а потом его накрыла спасительная темнота беспамятства…

2

Владиславу очень хотелось, чтобы его кораблик выбросило у Земли, ведь этих точек Лагранжа еще целая куча, помимо злосчастной за номером один между Землей и Солнцем, есть та, что за Землей относительно Солнца за номером два, спереди и сзади Земли по орбите движения — за номером три и четыре, и даже за Солнцем относительно Земли за номером пять, хотя это совсем поганый вариант… но в теории продержаться можно, если вышлют «Прогресс» с топливом и кислородом, да едой. Но что-то подсказывало, что надеяться даже на такой плохой исход не стоит. Ведь, сам того не желая, он явно воспользовался какой-то транспортной системой звездных путешествий.

— А-ля звездные врата…

Сразу вспомнились все легенды о якобы присутствии в древности инопланетян на Земле, начиная от сине- и зеленокожих пришельцев в мифологии Индии с их виманами, и как они друг друга крошили почем зря ядрен-батонами и прочими лучами смерти, а заодно доставалось человеческим городам, и заканчивая историями шумеров, древних египтян, а также индейцев майя и прочих ацтеков.

Лично Владислава очень потрясла надгробная плита одного индейского вождя, где тот был запечатлен в качестве пилота, сидящего в кресле с ногами на педалях, с рычагами управления в руках и факелом огня из сопла…

В общем, косвенных свидетельств о том, что когда-то пришельцы на Земле присутствовали, хватало с лихвой, как в виде записей в древних трактатах, так и в виде артефактов вроде тех же золотых самолетиков…

— Теперь понятно, почему пришельцы по Земле больше не разгуливают — врата сломались… Вот только чего не починили? Не до того стало?

Как ни странно, после всего произошедшего особо сильной паники Роев не ощущал. В принципе первое, от чего отучают кандидатов в космонавты, так это от того, чтобы в критических ситуациях поддаваться панике, паникеров вообще в отряд не берут. Ну а потом, как говорится, поздно пить боржоми… лучше сразу застрелиться, благо пистолет имеется, или скушать таблеточку с ядом, но это всегда успеется.

Тщательный осмотр ничего не дал. Роев в первую очередь, конечно, хотел найти звездные врата, ведь улететь от них он должен был не так уж и далеко, но нет, не нашел.

— Может, они подо мной? — предположил он. — Надо маневрировать…

Владислав понимал, что любое маневрирование «Молнии» может его выдать с головой, но дальше выжидать чего-то было бессмысленно.

Можно, конечно, было сработать в чисто ручном режиме, но Роев не видел смысла в подобном извращении.

«Глупо думать, что мой выход из врат не был зафиксирован, если у гипотетического наблюдателя вообще есть чем фиксировать подобные аномалии. Ведь наверняка врата выдали такую засветку, что только держись… — подумал он. — А если нечем и работу врат не засекли, то и мои манипуляции и работу аппаратуры тем более не засекут, так что нечего извращаться».

Так что Роев включил и проверил бортовую систему «Молнии». Она оказалась в норме, все компьютеры работали как швейцарские часы, зажглись приборы, экраны, зашуршала вентиляция… а то воздух действительно стал несколько спертым, пользоваться химическими шашками, что поглощают углекислоту и вырабатывают кислород, не хотелось. Они не слишком безопасны, чего только стоит пожар на «Мире» в свое время…