Я заорал от дикой боли, отпустил лучемет и, схватившись за лапу уже мертвого насекомого, дернул вверх, вытащив из своей ноги острую, как копье, конечность дохлого жукса. Отбросил ее в сторону.

Из раны обильно потекла кровь.

Встроенная в мою броню аптечка вновь принялась за работу, а я, схватившийся было за медгель, вынужден был повременить с обработкой раны.

Твари, которых я засек неподалеку от стены, подошли уже совсем близко, и хоть другие стрелки лупили по ним со всей мочи, этого было недостаточно.

Вновь схватившись за рукоятки лучемета, я развернул его наружу и открыл огонь.

Импульсы полетели во врагов, пронзая их, прожаривая, оставляя страшные раны.

Визг и шипение, испускаемое ранеными и умирающими насекомыми, больно ударил по ушам.

Я поморщился, но стрелять не прекратил: поворачивал лучемет, выцеливая врагов и стараясь вести огонь экономно, реже, чтобы снова не вызвать перегрев орудия.

Несколько секунд, и с этой стаей было покончено.

Я облегченно выдохнул, отпустил рукоятки лучемета и, хромая, поплелся вниз, к ротмистру.

Когда я оказался рядом с ним, он открыл глаза и уставился на меня.

Похоже, даже несмотря на то, что по самые брови он был накачан стимуляторами, обезболивающими и всем прочим, ротмистр понимал, что происходит. Он знал: тот факт, что мы смогли отбиться от очередной стаи — еще не победа. Совершенно не победа, а всего лишь отсрочка. Скоро, очень скоро смерть придет за нами в виде следующей стаи или следующей за ней, ну, или же в лице очередного сраного охотника, который подберется к нам со спины…

— Убей меня, — прошептал ротмистр Жданов.

— Нет, — покачал я устало головой.

— Нам конец… — прошептал он, ‒ убей…

— Ну уж нет! — прорычал я и, опомнившись, схватился за тюбик медгеля, который весь, точнее все, что осталось, выдавил себе прямо в рану.

Стало значительно легче. Я смог немного отдышаться, и даже смог собрать в кучу прыгающие в голове мысли, однако фраза, брошенная ротмистром, мне не давала покоя: «Нам конец…».

Нет, нет и еще раз нет, черт возьми! Я не согласен и не собираюсь подыхать так тупо!

Да только что я мог сделать? Наш корабль, который обеспечивал эвакуацию, уже давно ушел из этого сектора из-за начавшегося обстрела. Мы остались сами по себе. За бойцами с этого блокпоста тоже никто не спешит.

Какие же уроды эти флотские! Какого черта они вообще делают? Почему бросили нас? Тем более что тут контрразведчик со своим чертовым «особым» заданием!

О боги! Ну я и вляпался! А ведь в рекламном ролике, где всех заманивали в стройные ряды ВКС, рассказывали совсем другое.

И на хрена я в космодесант поперся… Сидел бы сейчас на родной планете, батрачил на ферме отца, ну, или крутил бы хвосты брамам, но нет же, хотел приключений, хотел другой жизни.

Ну на, получи, распишись… Жизнь действительно была другой, полной приключений, но, как оказалось, очень и очень короткой…

Глава 2 Добро пожаловать, рекрут

Несколько месяцев назад

Рекрут Леонид Куражов

Вот я и космодес!

Ну, почти… Нужно только пройти семь кругов ада в учебном лагере, а затем я уже полноценный боец ВКС. Про лагеря рассказывали всякие страшилки, но…что, черт возьми, может быть страшного для парня с бедной аграрной планеты, который день за днем проводил в поле от заката до рассвета? Чем меня можно напугать?

Ха! Да ничем!

Тем не менее, планета Сонора, где должно было проходить мое обучение, не понравилась мне с первого взгляда.

Едва я спустился по грохочущей аппарели, огляделся, все стало понятно. Планета была настоящей пустыней, кроме песчаных дюн и военной базы тут не на что было смотреть. Наверное, из-за своей «живописности» планета и получила свое название, точнее ее назвали в честь пустыни на Земле.

Воздух вдали колебался от жары, создавая марево, местное светило пекло невыносимо — я всего пару минут здесь, а уже весь в поту.

Ну, хоть воздух, пригодный для дыхания, есть, и гравитация такая же, как дома. Уже что-то хорошее.

— Шевелитесь, проходите вперед, сонные мухи! — заорал кто-то сзади. — Кроме вас еще надо кучу олухов с орбиты привезти!

Я послушно пошагал вперед, куда брели и остальные рекруты, прибывшие на Сонору, огляделся. А много нас прибыло…куда ни глянь — всюду люди. Одеты кто как. Кто-то идет налегке, кто-то тянет тяжелые сумки или чемоданы. Народ тут с самых разных уголков Галактики, с самых разных планет: таких захолустных, как моя собственная, и с центральных.

Может быть, и с Золотых миров есть? Хотя нет, вряд ли. Те, кто живет на таких планетах, — настоящие богачи. Зачем им служить в ВКС? Если уж совсем приспичит, наверняка могут отправиться на какие-нибудь офицерские курсы. Будут командовать кораблями и отрядами, но уж точно не станут топтаться среди рекрутов вроде меня…

Все мы брели вперед ‒ туда, где начиналась огороженная сеткой территория учебного лагеря, а на входе стояло с полсотни рабочих терминалов. Сидящие за ними офицеры принимали документы, проверяли их, затем пропускали рекрутов внутрь. Ну, или же заставляли отойти в сторону, к забору, когда проверяющим в документах что-то не нравилось, казалось подозрительным.

У меня сжалось сердце.

Проблема заключалась в том, что я обманул рекрутера и назвался чужим именем или, скорее, вымышленным. А все потому, что поступить на службу в ВКС можно было только с 20 лет, а мне сейчас было немного меньше…

Однако другого удобного случая удрать с опостылевшей фермы может не подвернуться. Отец уже глаз с меня не сводит, следит, так как знает о моих намерениях, вот и пришлось рисковать.

Да только не зря ли я все это затеял? Сейчас развернут, дадут пинка под зад, и полечу я домой…

Ближе к входу рекруты разбились на очереди к каждому из терминалов, я пристроился в хвост одной из них. Очередь продвигалась не особенно быстро, но все же двигалась.

Наконец, она дошла до широкоплечего парня, стоявшего передо мной.

Проверяющий офицер взял его документы, прочитал их и удивленно поднял на парня глаза.

— Рокоссовский? Дмитрий?

— Он самый, — несколько высокомерно кивнул парень.

— С Анталии?

— Там же написано, уважаемый… — проворчал парень.

— Это ж Золотой мир! — удивился офицер.

— И чем это вас удивляет? Выходцы с Золотых миров не имеют права записываться в рекруты ВКС? — спросил парень.

— Да нет, просто…

О! Похоже, я был прав в своих предположениях. Парень, что передо мной, с Золотого мира. Даже по говору слышно — вишь, как витиевато говорит? А еще у таких субчиков куча денег. Они избалованные мажоры и транжиры, наверняка и этот такой же. Но на хрена он сюда приперся?

Вон, офицер, как и я, тоже удивился…

— У вас оформлен запрос на перевод в ПСО, — взяв себя в руки, заявил офицер.

— Это ошибка, — заявил парень.

— Вы уверены? Если это…

— Я никаких запросов не подавал, в ПСО не желаю, — твердо ответил парень, — а теперь будьте любезны…

— Ну сколько там еще можно торчать?! Давай быстрее! — рыкнул стоящий за мной.

— Извольте замолчать, — не оборачиваясь, бросил ему мажор с Золотого мира.

— Так, к забору отойди, — приказал офицер, указав рукой на стену, где стояли «отбракованные». — Следующий!

Я отдал документы офицеру.

Тот бегло их просмотрел и поднял глаза на меня.

— Что за хрень, парень? Почему контракт на одного человека, а идентификатор на другого?

— Псевдоним, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Какой еще, на хрен, псевдоним? — поднял на меня глаза офицер.

— Ну давайте подпишу как положено, — предложил я.

— На хрен, туда! — он ткнул рукой в сторону, куда через несколько очередей проталкивался мой предшественник.

— Но…

— Бегом! — рявкнул офицер, и мне не оставалось ничего другого, как забрать свои документы и подчиниться…

В «отстойнике» около забора нас, «отбракованных», собралось уже прилично, человек сорок, кроме того, то и дело прибывали новые…

Пока стояли и ждали непонятно чего, я просто пялился на очереди, на толпу рекрутов.

Меня удивило то, что я считал, будто в рекруты могут попасть только мужики, причем плюс-минус такого возраста, как я. Ну, чуть постарше, понятное дело. Но я ошибся. В толпе хватало мужиков под сорокет, женщин, девушек. Были даже вовсе уж «деды», иначе их не назовешь.

Странно. В моем понимании к такому возрасту пора уже чем-то обзавестись, осесть, обрасти имуществом, иметь множество якорей и причин, которые просто не позволят отправиться сюда. Но вот, пожалуйста.

Конечно, я хотел было предположить, что сюда попадают только бедные и одинокие, однако это не так. Вон, по соседству со мной стоит Рокоссовский. Он явно не бедный. А вон вижу парочку обнимающуюся — мужчину и женщину, уж они точно не одиноки. Они есть друг у друга. Так какого черта сюда приперлись?

Меж тем к нам подошло несколько офицеров, они принялись выхватывать «отбракованных» один за другим, беседовать с ними. Кого-то пропускали через маленькую калитку внутрь лагеря, ну а кого-то отправляли назад на взлетное поле. Так понимаю, им путь в рекруты закрыт, и ждало их лишь одно — позорное возвращение.