— Брейк! По углам!.. А ты, Валя, начинаешь утомлять!
Эрик тяжело смотрел на Мохнача. Ясно же, что Чудик только в драке слабак, а так голова у него работает как надо. Это ведь благодаря ему производство не заглохло в самом зародыше, хотя все к этому шло. И со сбытом они обязательно что-нибудь решат. Не без его помощи.
А вопрос нужно решать как можно быстрей. И решать, и с будущим определяться — или увольняться, или оставаться на заводе. Напрашивалось первое, только за сегодня Эрик заработал столько, сколько за весь месяц на производстве вместе с премиями. А если бы в Алтуфьево повезло, поднял бы вдвое больше. А водки еще много, и процесс производства отлажен.
Водки много в Подрезово, и цех там, и склад, много всякого добра, которое нужно охранять. А сегодня очередь Мохнача. Валентина привезли на место, выгрузили товар и его самого. Бобина решил остаться с ним, Эрик возражать не стал.
— Думают, решают, — надуто пробубнил по дороге Чудик.
— Что решают? — не понял Эрик.
— А как меня из дела выставить. Как будто дом не мой, машина не моя!
— Кто тебя из дела выставит? Я все решаю.
— Ну так они и тебя выставят. Думаешь, я не знаю?
— Что ты знаешь? — нахмурился Эрик.
Он ждал ответа по одной теме, а Чудик перевел стрелки на другую.
— А то, что у тебя отношения с Нелькой, знаю… Или нет?
— Ну, вообще-то, да.
Эрик считал, что с Нелей у них серьезно. Но уже неделя прошла, как он переспал с ней, а на свидание так ни разу не позвал. Работа, две работы, тренировки, совсем закрутился.
— Вообще-то или да?
— Или да… Ты лучше скажи, с кем у нее роман был?
— Почему был? Приезжал к ней вчера…
— Куда приезжал? — опешил Эрик. — Вчера? Домой?
— Ну да, домой… В смысле, не в дом, но домой. В подъезде там… Ну, недолго. Нелька сказала, чтобы уезжал, Юра уехал.
— Юра. Кто такой?
— В институте с ней учился, уже выпустился, где-то в заготконторе работает, деловой такой, «шестера» своя… Отец у него в торговле, большой шиш.
Эрик в раздумье поскреб за ухом. Неля же говорила, что у нее кто-то есть, а он не озадачился. Может, потому что не воспринял ее всерьез. То есть все хорошо, он бы и не прочь продолжить отношения, но дела, дела. Он позволил делам быть важнее, чем Нелли, — может, она действительно ему не очень-то и нужна? Может, ему все равно, что какой-то Юра катает ее на своей машине, раскладывает там вместе с сиденьями со всем отсюда вытекающим?
— А сейчас где Нелька?
— Дома… Предки на даче.
— На даче?
— Дача у нас в Абрамцево, что здесь такого?
— Ну да, ну да.
По большому счету Чудик и сам из мажоров. Отец где-то в министерстве заседает, мать по линии профсоюзов, квартира у них, дача в Абрамцево, дом в Подрезово. У отца служебная «Волга», сын его «семеркой» пользуется, не знает отказа. Почему в Мытищах квартира, не в Москве, для Эрика загадка.
— Может, зайдешь? Боевое крещение обмоем, — подъезжая к дому, спросил Чудик.
Эрик пожал плечами. Это с дегустацией он завязал, а со спортом нет, и завтра тренировка. Но в то же время он бы не отказался посидеть с Нелли за столом. Есть в ней что-то такое, отчего на душе тепло становится. Зря он ее на откуп какому-то Юре отдал…
Возле подъезда стояла белая «шестерка» с московскими номерами. Чудик странно посмотрел на машину, перевел взгляд на окна своей квартиры.
— Света нет, Нельки тоже, — вроде как разочарованно сказал он.
— Кого ты лечишь, чувак? — совсем не весело усмехнулся Эрик.
Он вошел в подъезд вместе с Чудиком, велел позвонить в дверь, а не открывать ключом. Нелли могла проводить время в постели с Юрой, зачем ставить ее в неловкое положение?
Но Нелли открыла дверь сразу. Волосы уложены, глаза накрашены, помада с губ не слизана. И костюмчик ровно сидит, брюки, двубортный пиджачок с подкладными плечами.
— Явились — не запылились! — Она засияла, увидев Эрика.
— Все нормально? — по-хозяйски глянув на нее, важно спросил Чудик.
— Откуда я знаю, как у тебя!
Эрик переступил порог, Нелли с пути не сошла и подставила для поцелуя губы. Но он чмокнул ее в щеку.
— Что такое? — нахмурилась она.
— Ты же не одна? — с укором спросил Эрик.
В гостиной тихонько играла музыка, свет в комнате приглушенный, можно сказать, интимный. Может, она еще только собиралась вести своего гостя в спальню.
— А если ошибка не хочет исправляться?.. А ты ее не исправляешь?
В гостиной в кресле сидел крупный, но какой-то желеобразный парень с толстыми щеками и двойным подбородком.
— Юра, ты снова здесь? — недовольно спросил Чудик.
Но к гостю подошел, подал ему руку. И тот пожал ее, не отрывая задницу от кресла.
— А что, нельзя?
— Нелли говорит, что нельзя… — сказал Эрик, смахнув с журнального столика журнал с полуобнаженной красоткой на обложке. — Твое?
— А если мое? — Юра напряженно смотрел на него.
— Девушек совращаешь?
— А это смотря кто кого!..
Эрик и не хотел распускать руки, но развязный тон мажора возмутил его. Да и не мог он поверить, что Нелли совращает этого жирдяя.
Юра весил не меньше центнера, но это ничуть не помешало Эрику стащить его с кресла, вытолкать из дома и спустить с лестницы. Куртка, шапка, журнал и туфли полетели вслед.
— Еще здесь увижу, на мыло сдам!
— Лучше на самогон! — засмеялся Чудик, закрывая дверь за незваным гостем.
— И кто такой самогон пить будет? — весело поморщилась Нелли.
— А ты не пробовала? — с хищной иронией глянул на нее Эрик.
— Это ты о чем?
— И никого не совращала?
Эрик нависал над Нелли, рукой опираясь о стену за ее спиной. И она не пятилась, напротив, тянулась к нему, завороженно глядя в глаза.
— Ну, если только тебя. — Она, казалось, пьянела от его присутствия и медленно таяла. А может, и не медленно.
— Покажешь?
Он сам поднял волну, которая и захлестнула его с головой. Не обращая внимания на Чудика, он увел Нелли в ее комнату, она сама закрыла дверь на защелку.
Сначала на пол слетел пиджак, затем она осталась без брюк. Блузку Эрик снимать не стал, поставил девушку на четвереньки, грудью прижав к дивану. Вдруг у них с Юрой что-то было, вдруг он должен ее наказать? А Нелли не возражала. Он зашел сзади, и она покорно приняла первое движение. Дальше пошло как по маслу. Никогда еще Эрику не было так хорошо.
4
Мороз, солнце, водка — день просто чудесный. «Пирожок» с распахнутой душой, Чудик на раздаче, одной рукой принимает пустую тару, другой отоваривает, на обмен водка продается по девять сорок, шестьдесят копеек выгода. Народ у машины не толпится, очередь в два-три человека, но постоянно кто-то подходит. Все хорошо, один только участковый не вписывался в эту чудную картину. Важный идет, в шинели, с папочкой под мышкой, нос широкий, ноздри мясистые, и дышит он, как тот конь, паром пышет. На плечах капитанские погоны. Лет сорок мужику, наверняка семейный.
— Здравия желаю, товарищ капитан! — Эрик перегородил ему путь.
А Чудик припрятал водку на обмен.
— Что здесь у вас такое?
— Прием стеклотары у населения!..
Идея обменивать пустую тару на полную озарила Чудика, он же организовал кооператив по этой части, предков подключил, за пару недель документы оформили, все чин по чину. «Москвич» с фургоном на заработанные деньги купили.
— Вот вся разрешительная документация! — Эрик открыл свою папку.
Но участковый на бумаги даже не глянул.
— Прием стеклотары — это понятно, а торговля спиртным?
Знал участковый, зачем шел, ну так никто и не собирался водить его за нос.
— Ну так есть же разрешение!
Он вынул из папки копию свидетельства о регистрации коллективного предприятия, к которому приложил конверт, набитый червонцами, — для пухлости. Двести рублей, зарплата за месяц или даже больше.
Участковый все понял, долго смотрел на Эрика, наконец, поджав губы, заглянул в конверт. Но брать деньги не торопился.
— Водка хоть заводская? — сквозь зубы спросил он.
— Спирт заводской. Пшеничный ректификат, стопроцентное соответствие ГОСТу. Вода ключевая, водка мягкая, да вы попробуйте, а то будете думать!..
В придачу к бутылке водки участковый забрал и деньги. Оглянулся, не видит ли кто, смахнул конверт и спрятал его в карман. На этом общение с законом закончилось, а торговля продолжалась.
Осталось всего пара ящиков товара, когда к «пирожку» подъехала старенькая «тройка» с разболтанной ходовой. Из машины вышли спортивного вида парни в кожаных и джинсовых куртках. Мороз на улице, а они нараспашку, без шапок, дескать, все нипочем.
— Торгуем? — спросил один, круглолицый, лопоухий, обращаясь к Эрику.
Но тот смотрел на его спутника, знакомое лицо. С этим парнем он бился в полуфинале на первенстве Москвы, летом, где-то с полгода назад. Шведов, кажется, фамилия. Эрик одолел его в жестоком поединке, выиграл, что называется, по очкам.
— Да вот, тару пустую принимаем.
— Зыков, ты? — спросил Шведов, останавливаясь перед Эриком.
Он смотрел ему в глаза, не зная, подавать ему руку или нет.