Сам же прибрал в Хранилище с десяток кур, пять коз, шесть свиней, трёх коров и бычка, а также одного из двух оставшихся коней, да ещё велосипед. Оружие я облил керосином и поджёг (мне оно без надобности), после чего покинул хутор, выпустив перед этим из сарая выживших хуторян.

Выбежав на узкую лесную дорогу, я достал свой мотоцикл и погнал дальше. Решил в Кобрин наведаться. О постах и встречных, надо сказать, редких, колоннах, узнавал заранее и уходил в сторону. Потом возвращался на трассу и так, всю ночь потратив на дорогу, добрался до немцев. Уже под утро я рассмотрел вдали дорогу на Кобрин, забитую брошенной советской техникой, там стояли на ночёвке немецкие войска. Ну, наконец-то, теперь поработаем. Там, я вижу, и танки есть, включая несколько исполинских силуэтов КВ-2. Кстати, час назад Взор перешёл отметку работы в четыре сотни и два метра.

Однако сдвинуться с места я не успел, округа осветилась, рядом со мной завис ангел и знакомым голосом Михаила сообщил:

— Нам нужно поговорить.

— Отобрать умения хотите?! — сразу вызверился я. — Хрена! Всегда так: только всё хорошо, и нате вам мордой об стол! Все авторы альтернативок этим грешат.

— Нет, я по другому поводу, — мягким голосом остановил мою вспышку ярости Михаил.

— Да? Тогда ладно. Кстати, то, что ты нас тут на холме подсветил, не опасно?

— Меня видишь лишь ты.

— Ты Михаил?

— Я его аватар. Мы не спускаемся с Чертогов.

— Копия, значит? Ладно, копия, говори, чего нужно, — пробурчал я, осматривая окрестности.

До рассвета с полчаса, до Кобрина, по моим прикидкам, недалеко, вроде его огни на горизонте, так что я там, где нужно. Дороги пусты, немцы на ночёвке стоят, хотя по ночной трассе Кобрин — Минск изредка пролетали мотоциклы, пару раз патрули, две-три машины, трижды посыльные на одиночках. Были видны огни костров тех частей, что встали на ночёвку рядом с дорогой. Тут были только немцы, наших я не видел. Опция «Кошачий Глаз» отлично помогала осматриваться с холма. Именно этим я и занимался и как раз приметил какое-то движение слева: по полю вдоль дороги в мою сторону, то есть в сторону советских территорий, шли несколько человек. Но рассмотреть подробно я не успел, Михаил появился, аватар его.

Ангел предстал в виде крупного мускулистого мужчины с золотистыми локонами, в белой тунике и при белоснежных крыльях. Висел, не двигая крыльями, метрах в трёх от земли, светясь вокруг метров на сто. Меча и нимба не было. Надо узнать, что ему нужно, так что я стал ожидать ответа.

— Никто твои новые умения отбирать не будет, только ты сам можешь отказаться от них. Причём это должен быть осознанный отказ, фактически крик души.

— Не дождётесь, — с холодком в голосе пообещал я.

— Догадаться было не сложно. Но причина моего тут появления всё же именно в них. Наш артефакт-аналитик, Глас Господа, дал сорокапроцентную вероятность того, что ты уничтожишь этот мир: он схлопнется. А это очень много: уже при двадцати процентах вероятности стоит волноваться, а тут — сорок. Такое уже происходило четырежды, тысячелетия назад, пока мы не разобрались и не приняли меры, впоследствии не раз купируя подобные случаи. В основном виноваты были маги: строят порталы и перемещаются на Землю в разных её вариациях — она многомерна, параллельные миры, если тебе так понятнее. Маги, появляясь в этих мирах, творили что хотели. Кто мирно жил, изучал и уходил, а кто к власти рвался. Последние и доводили миры до такого коллапса.

— А я чем повредить могу?! — удивился я.

— Ты в разных вариациях, которые скомбинировал Глас Господа, помогал Советскому Союзу в войне. Перекидывал Хранилищем целые части, отправляя в тыл к противнику, а также припасы для них, благодаря чему победа стала ближе и не такой кровавой. Но. Всегда найдётся противодействие: немцы, усиливая поиски, призывают разные сущности, могут даже вызвать Инферно. Ты и есть тот дестабилизирующий фактор. Если бы не твоё появление, защита изнанки мира не истончалась бы, и такое было бы невозможно.

— И как этого избежать?

— Ответ один: не связывайся с политикой. Живи как хочешь, но не привлекая к себе внимания.

— Да, в принципе, я так и хотел. Мысли о заброске танковых частей в тыл противника — это лишь так, отголоски мыслей и идей, серьёзно я об этом ещё не думал. Скажи, Михаил, теперь во всех мирах, где я появлюсь как Путник, я буду становиться таким дестабилизирующим фактором?

— Нет. В данном случае то, что ты стал им, наша вина, — признался Михаил.

— О как? А подробности?

— Это сложно объяснить. Тебя должны были отправить в этот мир по форме «Ноль шесть — У», а отправили по форме «Ноль шестнадцать — У». Это наши бюрократические заморочки.

— Я уже понял. И в чём разница?

— При первой форме ты лишь путешественник, не наш клиент. При второй ты тоже путешественник и не наш клиент, но отмечен как аватар Демиурга.

— Э-э-э… И что это?

— Версий в мирах Земли много. Кто-то считает, что Демиург — это творец, тот, кто изготавливает вещи, работник. Жители Древней Греции называли его свободным ремесленником, и, согласно мифам, это божество, которое создает Вселенную из беспорядочного вечного хаоса. В действительности же это создатель физического мира с начальными элементами зла и грехопадения. А с точки зрения идеалистов, Демиург предстаёт как духовное создание, безупречное начало, творящее Вселенную.

— Это что, я ношу частичку Бога?

— М-м-м, нет. У нас с адом одна бюрократия, и копия ушла к ним. Если ты начнёшь творить громкие дела, для них это будет как красная тряпка для быка. Они начнут раскачивать мир.

— А им это зачем? Они-то что теряют с потерей мира?

— Только приобретают. А тут законный повод вмешаться.

— То есть мне нужно не лезть, не звучать, громкие дела не совершать.

— Это можно, громкие можно. Не нужно только совершать дела, влияющие на историю. Ты можешь воевать сам, стать известным, но никакого вмешательства с помощью твоих умений.

— Я хочу набрать брошенного имущества и использовать его в той части, где буду служить. Желательно интендантом. План такой.

— Это сколько угодно. Не используй Хранилище для переброски войск. С этого всё и начинается, как показывает Глас Господа.

— Не совсем понятно, какое-то однобокое объяснение. Получается, сам я могу делать, что пожелаю, набрать полное Хранилище имущества и по-тихому использовать. Но одно дело, когда какая-то армейская часть в тылу советских территорий получает неизвестно откуда оружие и технику, и другое — когда часть, находящаяся, по данным немецкой разведки, в тылу советских войск, вдруг появляется уже в тылу у них и громит всё, что видит, а потом исчезает непонятным способом.

— Всё так.

— Хм, ясно. А не проще просто сменить эту форму?

— Бюрократия… — протянул Михаил.

— Охренеть. Им проще меня в рамки загнать, чем бумажку переписать. Лень и до вас добралась?

— Тут дело в другом. Пока всё будет оформлено, ты тут лет сто прожить успеешь, если мир раньше не схлопнется.

— Захотели, так сделали бы. Ладно, что вы мне дадите за согласие?

— О чём ты?

— Ещё одно умение подарите, и, считай, мы договорились.

— Я не Михаил, я аватар, и находимся мы не в Чертогах. Тут серые пространства, проявление Божественной благодати очень затруднено.

— То есть нет?

— Нет. К сожалению, отблагодарить мы тебя не сможем.

— Ладно, чувствую себя святым и дарю вам такое своё решение. Должен же я вас как-то отблагодарить. Тем более и так были планы не высовываться.

— Благодарю, Виталий. Надеюсь, мы ещё увидимся.

— Как-то не особо и хочется, — пробормотал я, когда аватар исчез, и всё вокруг снова погрузилось во тьму. — Появился, испортил настроение и исчез. Гад святой, ничего святого у тебя нет. Мне такого счастья во второй раз не нужно… Хм, и почему у меня такое чувство, что меня надурили?

Включив опцию ночного зрения, которая была отключена (не работала рядом с аватаром, ослепляло), я осмотрелся. То, что нас не видели, было ясно: всё вокруг дышало спокойствием. Никакой тревоги. Те неизвестные, что шли в мою сторону, приблизились, и я смог их рассмотреть. Похоже, наши, окруженцы. Пехотинцы, несколько фуражек пограничников мелькало, раненых несли на самодельных носилках. Пока мы с аватаром общались, они подошли, а когда тот исчез, как раз проходили мимо меня у подножия холма. Всего триста семнадцать бойцов и командиров насчитал. Командиров вроде трое. Их легко опознать: вырядились, как петухи, отличная цель для снайперов. А так я с пограничниками их путал, они меня своими фуражками сбивали с толку.

Ожидая, пока они пройдут, я проанализировал разговор с аватаром: мне явно многое не сообщили, но ведь я и сам планировал не высовываться, так что последую данному мною слову. Мотоцикл я уже убрал, так что, свернув в сторону, забрался в большой стог сена и вскоре уснул. Уже светало, а следующей ночью много работы предстоит, нужно отдохнуть.

Когда стемнело, я достал в качестве средства передвижения велосипед с хутора, оседлал его и покатил с холма, притормаживая на кочках, чтобы не полететь кувырком, и двигаясь на большой скорости, разгоняясь на склоне. Выкатив на слабо укатанную полевую дорогу, больше похожую на тропинку, я по ней добрался до шоссе. Там убрал велосипед, потёр ладони друг о друга и приступил к делу. Давно пора.