Камыши я убирал в хранилище, доставая на берегу, обрезал этим же хранилищем, убирая только луковицы, а саму ботву в воду. Та вниз по течению стала уходить. Луковиц с сотню было. Очищал руками, дальше дробил на камне другим камнем, и эту кашицу в рот, жевать мне ещё долго больно будет, но заглатывал. Да, сырые, но с полтора десятка съел, пока не ощутил сытость, потом воды напился и молясь чтобы не пронесло, двинул в верх по течению. Не похоже, чтобы это Висла была, метров сто ширина реки, скорее всего один из притоков. От лагеря не далеко ушёл, поглядывал, там вроде суеты не видел, не заметил, так что приметив дальше каменный мост через реку, точно не Висла, на другом берегу за деревьями верхушки крыш какого-то городка было видно, и забравшись в кустарник, хотел было ко сну отойти, как новая надпись рядом появилась.

«Игрок, вам новое задание. Принять. Да-нет».

Подумав, что я теряю, в квестах этих время на выполнение задания не указано, принял, обычным касанием рукой, активировал иконку «Да», и рядом сразу появилось суть задания и какова оплата.

«Игрок, ваше новое задание. Помочь бежать военнопленным из лагеря. В случае благополучного выполнения, оплата на выбор из трёх пунктов:

1. Амулет ночного и дальнего виденья. Третьего класса.

2. Десять рубинов-накопителей полных маной.

3. Ноутбук с полным собранием советских и российских фильмов и музыки.

Игрок внимание, в случае удачного выполнения задания, вы получите бонус».

Я тут же пришёл в отличное настроение. Так и так освобождать лагерь собрался, а тут ещё и награда за это. Выбрал понятно вторую позицию в оплату. Мне запас накопителей очень нужен. Заодно узнаю, что за бонус такой, везде его суют. Впрочем, свернувшись, я подложил под голову ладонь, и вскоре уснул. Задание принял, надпись исчезла, буду ждать темноты, и там действовать.

Спалось не очень, раны мешали, общая избитость тела, но главное выспался. Те два камня, плоский и второй, я прихватил, отмыты, вот на плоском, положил луковицу камыша, раздробил и закинул кашицу в рот. Так ещё шесть луковиц за первой последовали. Хватит пока. Кстати, желудок бурлил, не особо ему такая еда по нраву, но принял. Чую всё же пронесёт, время часа четыре дня, может и пять, как я определил по положению солнца. До вечера ещё далеко, так что, стараясь не попасть никому на глаза, двинул к мосту. А вдруг кто попадётся? Я уже прикинул, можно убрать в хранилище кого, прыжком, потом спрятаться, там достать, вырубить или убить камнем, и собрать трофеи. Чего ждать и попусту время тратить? Конечно мост с вышек видно, но я уже говорил, там всё внимание в основном внутрь периметра, а не наружу. Да и до лагеря с километр, поди что рассмотри.

До моста было тяжело добираться, дальше кустарника нет, рывком добежал, как раз на дороге тишина. Она кстати довольно оживлённая, машины ездили, три было, два грузовика и легковушка, люди были, пешком, двое на телегах, один сено вёз, и пешеходы. Ещё трое велосипедистов. Видимо тут трасса пролегала мимо лагеря. Укрылся я под мостом. Кто на берег спуститься, сразу меня увидит. Пока добычи нет, а если и есть, на дороге лишние свидетели, шум поднимут, поэтому не рисковал. Знаете, у меня только сейчас появилось время подумать и всё осознать, поначалу всё быстро шло, нужно действовать было чтобы выжить, но проблемы с телом, основную, убрал, вот сейчас и затрясло. Чёрт, я же умер! Тот ещё потусторонний мир, где оказался. Жены не увижу, детей и внуков. Вот это всё и осознавал, переживал. Не рефлексии, нет, просто мысленно прощался с ними, картинки перед глазами нашей жизни, как живые стояли. Час на всё про всё мне потребовалось. Осознал и принял. Чуть позже приметил двух немецких солдат, что интересно, шли от того городка, или деревни, поди знай что там, причём без оружия и с пустыми ремнями. В увольнительной были? Наверное, из охраны лагеря. Однако с ними поработать не получилось, свидетелей хватало, мимо прошли те. Я старался осторожно выглядывать, чтобы не засекли, а тут выглянул в очередной раз, тишина, звуков нет, и сначала в одну сторону глянул, где лагерь, там две дивчины с корзинами к мосту шли, метров триста до них, обернулся в другую и вздрогнул, по мосту, бесшумно катил велосипедист, в чёрной форме, кепи форменная, пустой ремень, лямки вещмешка рассмотрел, и тот ухмыляясь рассматривал меня.

Я тут же под мост нырнул, вот засада, и замер. Тут два варианта, тот крик поднимет, и меня в лагерь обратно, может снова побьют, или сам решит меня взять. Второе предпочтительнее. Тем более думаю он из охраны лагеря, из поляков. Просто у велосипедиста был хорошо заметен синяк на подбородке и содраны костяшки на руках. Не он ли избивал тёзку? Не с него ли всё началось? Тот скатился с моста на берег, оставив велосипед лежать в низине, скинул ремни вещмешка, положив тот аккуратно на траву рядом с великом, и достав из-за голенища левого сапога нож, настоящий такой свинорез, и ухмыляясь пошёл ко мне. Тот меня явно опознал и точно не собирался возвращать живым своим хозяевам. Отомстить за всё. Я встал под мостом пригнувшись, напружинившись, на что тот ещё шире улыбнулся, видел, что сдаваться я не собираюсь. Так подойдя, первый и последний выпад сделал, я увёл его в сторону и касанием руки отправил в хранилище. Дальше ползком выбрался, тут низина, свидетелей нет, убрал в хранилище вещмешок, как от него копчёностями-то приятно пахнет, и велосипед, также быстро вернувшись под мост. Дождавшись, когда тихо станет, достал из хранилища камень, а потом этого здоровяка, на две головы выше меня, громила настоящий, я в мелкого шкета попал. Для танкистов такой рост норма. Причём достал так, чтобы быть за его спиной и опустил с силой камень на заросший жиром затылок. Тот как сноп рухнул без сознания. Я тут же засуетился. Нож прибрал, вещь отличная, дальше стал всё снимать с него. На ремне только дубинка в петле и всё, внутренняя охрана видимо, им оружие похоже не дают. И правильно делают. Всё снял, даже исподнее. Одну портянку как кляп в рот, вторую нарезал на широкие ленты и связал того. Живой, дышит, без сознания только, мне его допросить нужно. Связал кисти рук и локти, потом колени и щиколотки. Как раз хватило. Дальше стал ожидать, когда очнётся, иногда похлопывая по щекам. Но видимо удар сильный был, до темноты меньше часа осталось, когда тот стал приходить в себя. Зашевелился, замычав.

Быстро объяснив в каком тот положении, благо русский хорошо знал, выдернул кляп и ножом водя перед глазами, допросил. А у него именины, сорок лет исполнилось. Дома отметил и решил в лагере это сделать, тем более ночная смена была. Дружки ждали. Я успел уже вещмешок осмотреть, горловину развязать. Пять бутылок польской водки «Зубровка», и немудрённая закуска. Два каравая хлеба, кусок окорока в два кило, пучок перьев зелёного лука, три луковицы, чеснока пять, и круг колбасы полукопчёной. Я уже наделал бутербродов, нож помыл, поел аккуратно, остальное прибрал. Хорошая добыча. Теперь главное, лагерь этот, бывший польский военной городок, что немцы под лагерь военнопленных дооборудовали, пристроив лагерь сбоку, сначала польских, теперь советских военнослужащих, то-то часть стен из красного кирпича. Шесть бараков, лечебница седьмое здание, между третьим и четвёртым бараком. Охрана живёт за внешним периметром, в бывших казармах городка. Да всё ясно. Да, землю ту вынутую нашли, не могли понять откуда она, с собаками искали подземные ходы. Не нашли. Видимо тот контур затоптали, не заметили, не копали. Ничего не нашли, но мою пропажу обнаружили, пять других военнопленных за это повесили. За побег. Жаль конечно. Пообещал себе, что за каждого из тех пяти по десять немцев уничтожу. Я ещё с помощью того схему лагеря нарисовал, так что изучал всё. А битюга этого прирезал, не в первой. Мне он живым не нужен. Как стемнело труп вниз по реке отправил, а сам поспешил к тому месту, где подкоп был. Дважды залегал, пережидая пока лучи прожекторов мимо пробегут, видимо часовой что-то заметил, и добрался до места. Пришлось поискать, но сделал это, нашёл где выбрался из лагеря.

Дальше до самого утра тем и занимался, нырял в туннель, первая «колбаса» плотной земли, где с одной стороны трава, лежала у лаза, а я доставал такую же колбасу, бегом к реке, сбрасывал в воду и обратно, и вот так до рассвета. Кстати, поиски пропавшего поляка не заметил. Решили, что после именин дома уснул? Может быть. До выхода совсем немного осталось, когда всё, решил, что хватит. Укрылся в туннеле и ту колбасу, что рядом лежала, засунул обратно как пробку. Одежда поляка как подстилка, вот и уснул в туннеле. Воздуха до вечера хватит. Кстати, по вещам с него. Велосипед отличная вещь, и бесшумный. Я сначала дважды сам сбегал к реке. А потом стал на велосипеде ездить туда и обратно. И скидывал в разных местах, чтобы реку не заблокировать. Время на это стал тратить меньше, хотя под утро всё равно устал до полусмерти, да ещё отъедался из запасов юбиляра. Если поначалу я думал, что мне тут дней на пять запасов, то сейчас начал понимать, что на три едва хватит. И ещё, два оставшихся процента в лекарском амулете потратил на челюсть, перелом до семидесяти процентов заживил, а то даже жевать не мог. Бутерброды ножом в крошку рубил. Метров тридцать и туннель будет готов, узники незаметно для охраны смогут покинуть лагерь, но за одну ночь вот не успел. Кстати, ночь была с двенадцатого на тринадцатое августа. А что по трофеям, то вот они. Велосипед, однозначно себе оставляю. Нож с лезвием в тридцать сантиметров. Такое впечатление что из рессоры сделан, набортная рукоятка из коры берёзы. Отличная вещь, делал мастер своего дела. По карманам мелочёвка. У того даже наручных часов своих не было. Полный коробок спичек, но не курил, табака или сигарет не нашёл, потом расчёска карманная, на связке два ключа, и деньги, оккупационные марки, где-то шесть марок. Всё, больше ничего нет. Я же говорю, мелочёвка, так что спокойно уснул, накрывшись курткой громилы.