— Надеюсь, тебе повезет больше.

— А что, — проговорил Прохор. — Эти «мусорщики» — они людьми питаются?

— Не знаю, — пожал плечами Клещ. — По крайней мере, на Земле они не для заготовки мяса. Или это не является для них приоритетным.

— А что для них в приоритете?

— Мусор.

— Что это значит?

— Что они задумали устроить из нашей планеты огромную свалку для своих отходов, — сказал Принц. — Уж не знаю — промышленных или бытовых. Только вот «зоны посещения» появились на нашей планете неспроста.

— Ты хочешь сказать, это…

— Свалки. Самые обыкновенные свалки. Только для дряни из иных миров.

— Допустим… А зачем им нейрофоны?

— Люди начинают о чем-то догадываться. А этим тварям такое ни к чему. Люди им нужны только для того, чтобы обслуживать свалки. Для этого вполне достаточно кукол, сделанных из людей. По сути — биороботов, которых даже обслуживать не надо — ведь элементарные функции человеку оставят.

— Только сначала проредят популяцию, — мрачно заметил Клещ. — Что, если нейрофон в башке у того, кто отвечает за ядерный чемоданчик?

На секунду в комнате повисла тягостная пауза. Ее нарушил Принц:

— Даже думать о таком не хочу. Этого просто не может быть. Потому что не может быть никогда…

При этих словах Прохора вдруг посетило страшное апокалиптическое видение. Это была не просто фантазия — это был отголосок будущего.

Война. Страшная. Небывалая.

Последняя.

Вначале обмен ядерными ударами — только вопреки расхожему представлению, этим война не ограничилась. Москва уцелела благодаря мощной противоракетной обороне. И даже потоки ядовитой химической и биологически активной дряни, сброшенной с самолетов, не убили ее.

Они продлили агонию.

Враг наступал — сотнями гигантских боевых машин — биороботов с железным телом и живым человеческим мозгом. Вся эта мощь перла по городу, сметая на своем пути живую силу и танки защитников столицы. Казалось, это конец.

И только самое сердце города — Кремль — все еще отбивался от врага, и враг, истощая силы, слабел. Атака захлебнулась. Но радоваться не стоило. В этой войне не было победителей. Когда грандиозные бои перешли в тысячи мелких стычек, когда схлынул боевой запал ненавидящих друг друга противников, пришла зима. Нескончаемо долгая, убийственная.

Ядерная.

Она длилась долго, очень долго, настолько долго, что уцелевшие люди забыли о причине этой лютой зимы. Они прятались под землей, выживали, пытались сохранить остатки памяти об истории и культуре. Но уцелели лишь жалкие крохи былых знаний.

А потом люди снова вышли на поверхность. Казалось бы, все уроки учтены и теперь наступит вечный мир и всеобщее благоденствие. Но этого не случилось. Выжившие снова взялись за старое.

Они начали новую войну.

Откуда взялись в его голове эти образы? Раньше никогда такого не случалось. И ответ напрашивался сам собой: это были видения самого Буки, перешедшие к нему вместе с этой проклятой способностью.

— Может, — открыв глаза, сказал Прохор. — Еще как может быть. Может, «мусорщики» все это нарочно и устроили — чтобы развязать Последнюю Войну.

— Как ты сказал? — спросил Клещ. — Последнюю войну?

— Так она будет называться. Последняя Война. Потому что после нее воевать уже будет некому.

— С чего ты это взял? — усмехнулся Маньяк. — Страшного кино насмотрелся?

— Все, хватит, — скривился Принц. — Может, ты и Провидец, но уж точно не пророк.

— Как скажете, — вяло отозвался Прохор. — Жду ваших указаний.

— Все, хватит, — нетерпеливо буркнул Принц. — Я сказал достаточно, остальное знает Клещ. Главное, держите связь с Маньяком.

— Главное, не давайте мне в руки то, чем собираетесь эту связь держать, — проворчал Прохор.

— А то что? — не понял Клещ.

— Он тебе по дороге расскажет, — пообещал Маньяк.

— Ладно, вперед! — скомандовал Принц. — У нас мало времени — как бы клиентов раньше нас не перехватили.

Конец ознакомительного фрагмента