Вид монарха, склоняющегося перед Иноэль, потряс нас до глубины души. И не только нас — и придворных, и почетный рыцарский караул… И, следуя порыву повелителя, все мы невольно склонились перед нашей бывшей спутницей.

— Вот мы и увиделись, о прекрасный ангел, небесная звезда, сошедшая на грешную землю! — произнес Император. — Ты действительно прекраснее всех дев, каких довелось мне видеть. Значит, слова Прорицательницы оказались верны. И я думаю, слова твои будут столь же удивительны, как и твой чудный облик…

— Мне есть, что сказать вам, великий Император, — спокойно сказала Иноэль, и слова ее лились с такой легкостью, словно стоящий перед нею был таким же простым человеком, как и мы с Грошем. — Но боюсь, многое из сказанного мной будет печально. Ангел Изериль поручил мне важную миссию, и мне потребуется ваша помощь…

— Воля небес — закон для Империи, — почтительно сказал Император и обратил свой взор чуть в сторону. — Такова наша священная вера. Так ведь, Великий Инквизитор?

Я похолодел от страха: у нас за спиной, чуть в стороне, стояла знакомая фигура.

Отец Себастьян!

Но как он изменился — в этой роскошной мантии из черного бархата с кроваво-алыми вставками, в высоком головном уборе, придающем ему еще больше величественности! Надо же — Великий Инквизитор! Кто бы мог подумать, что за время нашего путешествия этот мрачный человек так высоко заберется по крутой и запутанной лестнице власти!

Себастьян приветливо улыбался Иноэль, почтительно склонял голову перед Императором.

Но ни разу не взглянул в нашу с Грошем сторону. Это показалось мне крайне неприятным признаком. Похоже, нам удалось обрести могущественного врага в лице самого Великого Инквизитора! Это, безусловно, почетно, но… смертельно опасно.

Мы с Грошем стояли, проглотив языки. Никто и не думал давать нам слово, а сами бы мы никогда не решились заговорить. А потому надеялись, что Ламберт сам изложит все обвинения в адрес новоявленного главы Магистрата.

Но не тут-то было: рыцари молча опустились на колено, склонив перед Императором головы. Мы с Грошем неловко последовали их примеру.

Видимо, я совсем не разбираюсь в тонкостях политики. Но подозреваю, что своей долгой жизнью обязан именно этому молчанию.

Некоторое время Император тихо общался с Иноэль. Великий Инквизитор жадно тянул шею в ту сторону — но ни слова не долетало до наших ушей. Зато было видно, как Иноэль указывает на рыцарей, на нас…

Наконец Император обратил свой высочайший взор на рыцарей.

— Вы достойно справились с моим заданием, — сказал Император. — Отныне ты, Ламберт, получаешь почетное звание паладина…

— Это великая честь для меня, повелитель. — Ламберт склонил голову, прижимая к сердцу ладонь, голос его дрогнул.

— Ты, Стаффорд, становишься имперским рыцарем…

— Великая честь! — воскликнул Стаффорд.

— Надеюсь, вы продолжите служение своему повелителю, — со снисходительной улыбкой сказал Император. — Мне нужны славные воины, готовые к подвигам! Империя так нуждается и в отважных воинах, и в славных подвигах. Ведь именно подвиги составляют славу Империи!

Я почувствовал, как по телу пробежали мурашки: от этих слов Императора ощутимо повеяло войной. Тут же вспомнились невеселые рассуждения мага…

Но Император не дал мне погрузиться в раздумья.

Теперь он стоял рядом со мной и Грошем, и я думал только о том, чтобы не испортить момент, повалившись без чувств от избытка впечатлений.

— Ты, Огюст по прозвищу Грош, проявил себя ловким и изобретательным служителем нашей воли… — произнес Император, и я невольно скосился на Иноэль — что она про нас наговорила? — За ловкость твою и смелость назначаю тебя императорским следопытом…

— Но я даже не умею стрелять из лука, ваше величество… — робко проговорил Грош.

— Уверен, ты кого угодно убедишь в обратном! — рассмеялся Император. — Сумел же ты доказать, что лучше всех в карты играют монахи!

Придворные оценили шутку монарха и дружно зааплодировали. Даже Великий Инквизитор заставил себя болезненно улыбнуться.

Довольный Император подошел ко мне.

— А ты, Свидрик, удивил нас своими чудными мелодиями и словами, вдохновляющими воинов на подвиги. Я мог бы, конечно, предложить тебе место придворного поэта…

— Благодарю вас, ваше величество, — сказал я с некоторой горячностью. — Но я бы хотел служить вам на просторах Невендаара, собственными глазами наблюдая за тем, что происходит на землях Империи и иных племен…

— Я так и думал, — кивнул Император. — А посему назначаю тебя императорским бардом и поручаю тебе вести поэтическую летопись нашей великой эпохи.

Я склонился в глубоком поклоне.

Аудиенция перешла в роскошный пир, и было еще много такого, о чем я и помыслить не мог, отправляясь в свое далекое путешествие.

Все складывалось удивительным и прекрасным образом.

Но лишь такой наивный юнец, каким я был тогда, мог решить, что наступил конец испытаниям, уготованным мне небесами.

Как бы не так!

Все только начиналось.