— Так, может быть, эта сила — государство? Это ж такая сила, которая может, считай, все что угодно. Тогда все логично…

— Ни черта не логично! — Лицо Шевцова неприятно дернулось. — Я привык доверять тому, что вижу, и интуиция меня редко подводит. То, что творится, не может происходить с подачи государства. Понимаешь — не та логика, не те методы. Если хочешь — слишком примитивно, но в то же время — стремительно и эффективно. Я никогда с таким не сталкивался. Они просчитывают все шаги потенциальных соперников. Кого надо — увольняют, кого надо — повышают. Все это настолько ловко — что невозможно ни уследить, ни придраться. Словно они заранее уверены в результате.

— И кто это, по-твоему, «они»?

Шевцов криво улыбнулся:

— Так вот это и есть главный вопрос.

— Ну допустим, — Кот пожал плечами. — Ну и что следует из этого «захвата власти»? Ну что в этом такого, если одни кровососы сменят других?

— Здесь Зона, брат. Контроль над Зоной — это не просто власть. Если понимать, что именно ты хочешь от Зоны, — то власть страшная. А эти, кем бы они ни были, — отлично знают, чего хотят. Беда в том, что мы ничего не знаем. А когда поймем — может быть уже поздно.

— А в чем конкретно проявляется угроза? Если мы не ощущаем ее на собственной шкуре — стало быть, никакой угрозы и нет. По крайней мере для меня. Я человек маленький, кому я нужен?

— А ты и не нужен, — жестко сказал Шевцов. — Человек ты маленький, но вредный. Значит, скоро тебя не будет.

— Ну и шутки у тебя, дружище.

— Какие там шутки. Бандиты, говоришь, тебя достали? Аким пропал? Погоди, это только начало.

— Думаешь, это как-то связано?

Шевцов хлопнул по столу ладонью, оставив на нем измятый листок. Пояснил отрывисто и жестко:

— Это сводка динамики преступности за неделю. Я получал ее ежедневно, но новое руководство решило, что мне это ни к чему. Это последние данные, какие удалось получить — мой доступ к ним уже ограничен. Так вот, в городе идет война. И это только начало.

Будто в подтверждение этих слов, из окна донеслись далекие выстрелы.

— Так что будем делать? — тихо спросил Кот.

— Не знаю, — мрачно отозвался Шевцов. — Один я сделать ничего не могу, попытаюсь выйти на тех, кто принимает решение, — через голову здешнего руководства. Если мой труп выловят в реке или я случайно задохнусь газом на кухне — не верь. Сам-то что думаешь делать?

— Вариантов нет — Акима буду искать.

— Дурак! Не найдешь ты его, только сам в историю влипнешь.

— Я уже влип — дальше некуда. Но бросить его не могу. Во-первых, сам знаешь, кто такой Аким, и что будет, если он попадет не к тем людям. Во-вторых, он просто мой друг.

— Бесполезная затея. Сейчас просто так не пропадают, время такое. Он наверняка уже мертв.

— Иди к черту!

— Да иду уже, иду…

Шевцов поднялся, тяжелым шагом направился к дверям. Обернулся, сказал тихо:

— Видишь, как получается, — и помочь я тебе не могу. Слишком сложная заварушка начинается. Впрочем… — Он подумал немного, кивнул сам себе, словно решившись. — Если меня уберут, все этим гадам достанется. Пусть уж лучше тебе, по старой дружбе. Есть у моей конторы пара схронов — на всякий случай заложены. Сейчас я дам тебе ориентиры. Но если попадешься — меня не приплетай. Говори, мол, сам их нашел.

— Не вопрос. Что в схронах-то?

— То, что нужно в такое время.

— Намек понял. Глупо отказываться.

— Ну так чем богаты. Значит, слушай…

— Але, Ира? Ирка?! Слушай, я…

Короткие гудки были ответом. То ли девушка продолжала на него сердиться, то ли что-то со связью. Последнее время со связью действительно бардак. Война не война, но определенный беспорядок в городе явно наблюдается.

Кот отключил мобильник, нахмурился. Шевцов оставил его со всеми проблемами один на один, но это не означает, что надо бездействовать. Не в первый раз оставаться в одиночестве. Главное, не дать грохнуть себя посреди города, а в Зоне мы еще посмотрим, кто кого…

Быстро собрался, закрыл дверь, спустился по лестнице. Перед выходом во двор помедлил: кто знает, продолжают ли его пасти у крыльца? Толкнул дверь, вышел на улицу.

Никого подозрительного не увидел — не считая пары старух на скамейке, с испуганным видом обменивавшихся последними новостями. Да уж, новости на любителя, если, конечно, Шевцов не преувеличивает в своих опасениях. Хотя раньше за ним такого не водилось. Покидая двор, Кот обернулся на окна своей квартиры. Кто знает, доведется ли вернуться? Да и захочется ли возвращаться в опустевший дом? Не стоило так глупо ссориться с Иркой.

Рука сама нашарила в кармане металлический кубик. Тот немедленно провернулся вокруг одной из осей, приятно пощекотав пальцы. И ссора тут же забылась, уступив место до сих пор не разрешенной загадке.

Горбатого могила исправит. А сталкер навсегда останется сталкером.

Путь показался неблизким — хоть и шел он по давным-давно знакомым кварталам. Никогда еще он не чувствовал себя так в этом городе. Казалось, Зона дотянулась сюда своими незримыми щупальцами, обдала улицы своим зловонным дыханием.

Конечно же, дело не в этом, и Зона здесь ни при чем. Это все страх. Знакомые улицы перестали быть тем безопасным местом, где принято расслабляться после смертельного напряжения по ту сторону колючей проволоки. Что-то произошло с этим городом, и этому не было объяснения. Только намеки да дикие предположения, озвученные Шевцовым.

Но, даже просто окинув взглядом улицы, можно было заметить перемены — пока еще легкие, незначительные, но вполне очевидные для чуткой натуры сталкера.

Опрокинутый мусорный бак на углу и зловонная дымящаяся куча рядом, казалось бы, мелочь, пустяк. Но никогда еще Кот не видел такого здесь, в центре города, принявшего на своей территории филиал Международного Института и воинский контингент ООН. А вот и первые граффити на центральной улице — как свидетельство наступления преступных окраин. Что изображено-то? Непонятно. Похоже на какую-то знакомую аббревиатуру. Точно — «портовые». Мелкая шпана, которая раньше и нос сюда сунуть не смела, видать, начала подымать голову. Неужто Шевцов прав, и группировки принялись обозначать сферы влияния? Тогда и вправду дело серьезное.

Резкий звук заставил вжаться в стену, чуть ли не присесть от неожиданности: мимо с ревом промчалась потрепанная иномарка. С лихим заносом скрылась за поворотом. И тут же следом, завывая сиреной, надрывая мотор и рискуя опрокинуться на повороте, пронесся полицейский «уазик». В воздухе кружились, оседая, какие-то рваные клочья. Только сейчас Кот понял, что самое странное в этом городском пейзаже.

Людей не было. Улицы пустынны, как будто объявили комендантский час. «А может, действительно объявили?» — мелькнуло в голове. Он давно не смотрел новостей, даже радио не включал по сталкерской привычке. Не говоря уж об Интернете, который не понимал и в целом презирал как явление. В любом случае, на улице стало неуютно.

Он прибавил шагу. План был простой: отправиться в «Радиант», порасспрашивать знакомых сталкеров — может, видел из них кто Акима? План не слишком хитрый, но другого пути просто нет. Особенно не хотелось идти туда по самой простой причине: есть вероятность, что там его поджидают бандиты. Хотя уголовники не очень-то любят «Радиант» — не их формат, не та публика, да и на осведомителей наткнуться можно. Но сейчас не стоит надеяться на правила.

Возле бара было необычно шумно. Какие-то пьяные разборки. Кого-то били ногами. Надо же, в городе чертовщина какая-то происходит, а народ, знай себе, веселится. Хотя это, наверное, закономерно: чем хуже окружающая реальность, тем выше популярность питейных заведений.

Надвинув пониже капюшон «мастерки», Кот протиснулся сквозь разгоряченную толпу ко входу.

— Чувак, кайфануть хочешь? — проблеял рядом незнакомый голос.

Краем глаза сталкер заметил тощего незнакомца в мешковатой одежде. Вот это новости — дилеров у «Радианта» еще не наблюдалось.

— А что есть? — поинтересовался Кот. — «Экзо»?

— А ты шаришь! — Незнакомец обнажил в улыбке редкие зубы. В ладонь лег маленький целлофановый пакетик. — Шикарная «экзотика», просто улет — тебе со скидкой…

Договорить он не успел: сталкер встряхнул его так, что уродливые зубы клацнули, едва не отхватив торговцу язык. Подтянув поближе вяло сопротивлявшегося дилера, Кот прорычал ему прямо в лицо:

— Еще раз увижу тебя здесь — убью, гнида, понял?!

— Понял-понял! — натянуто улыбнувшись, отозвался торговец. — Я так Штырю и передам. Знаешь такого?

Кот с силой оттолкнул незнакомца, отчего тот споткнулся об урну и упал, рассыпая окурки. Кто-то заржал, кто-то стал помогать упавшему. Тот выкрикивал какие-то угрозы, но в драку не лез. Да Кот этого уже и не видел: он заходил внутрь. Но неожиданное происшествие не давало ему покоя. Никогда раньше наркотики не продавали так, внаглую, прямо у «Радианта». Похоже, бандиты действительно страх потеряли. Раньше «экзотика» почти полностью уходила прочь из «предзонника» и распространялась в других городах и странах — это было залогом безопасности и процветания группировок. И если теперь они стали реализовывать свой товар здесь же — значит, кто-то дал на это «добро». Кто-то действительно сильный, способный всерьез дестабилизировать обстановку в городе.

Кот вздрогнул. Так вот что имел в виду Шевцов и чего так опасался бывший начальник полиции, — взрыв преступности, вырвавшейся из Зоны в «нормальный мир». Дележка сфер влияния, борьба за новые рынки.

Война.

Кот мельком глянул в ладонь. Там оставался пакетик «дури», сунутый в нее торговцем. «Экзотика» — редкостная мерзость, от которой люди по всей стране мрут как мухи. Это только считается, что наркотик, выращенный в Зоне на «газированной глине», не вызывает привыкания и побочных эффектов. Как бы не так. Коварство этого зелья в том, что человек погибает от него не в прямую. Это до сих пор вводит в заблуждение полицию и медиков. «Экзо» вызывает настолько убедительные галлюцинации, что наркоманы сигают из окон и под машины, бросаются друг на друга и на посторонних людей, принимая тех за кошмарных монстров. Да и просто от разрыва сердца помирают, насмотревшись собственных глюков. Говорят, дохнут даже от восторга — от переизбытка положительных эмоций. В любом случае медики фиксируют смерть от чего угодно, только не от наркотика, следов которого в крови почти не остается. Страшное зелье, жуткое, а главное — не изученное толком, как и все, что из Зоны лезет. И если бандюков не остановить, страна в его потоках попросту захлебнется.

Не без труда он пробивался вперед, к стойке. В заведении царили шум и толчея, как на Новый год, ей-богу. Орала какая-то на редкость развязная музыка, а накурено было так, что вытянутая рука терялась в тумане. Зеркальный шар над головой с трудом пробивал цветными бликами мутную дымку. Вокруг шатались и отплясывали пьяные тела, хохотали девицы, и все это здорово напоминало пир во время чумы.

Помятый и взмыленный Кот добрался до стойки. Спихнул с ближайшего стула какое-то спящее тело, сел сам. Парфюмер профессиональным взглядом заметил его, подошел, поигрывая бутылкой, пододвинул стакан. Кот покачал головой: пить не хотелось совершенно. Парфюмер поманил его, склонился сам и сказал, указывая глазами куда-то влево:

— Вон видишь тех двух уродов? Про тебя спрашивали. Не послушал ты меня, не уехал. Теперь держись.

— Спасибо, дружище, — сказал Кот, прослеживая взгляд бармена. За столиком по соседству действительно сидели двое, выбивавшиеся из числа обычных завсегдатаев «Радианта». Они лениво озирались, словно не понимая, как можно веселиться в такой обстановке. По некоторым признакам Кот быстро определил в них «братков».

— А ну-ка, плесни мне крепкого, — не отрывая взгляда от незнакомцев, сказал он бармену. — Нет, не один — три стакана. Хороших людей угостить хочу.

Парфюмера не пришлось долго упрашивать. Одним движением он соорудил три «лонга». Оставалось только добавить особый ингредиент по собственному, только что сочиненному рецепту.

Схватив стаканы в охапку, Кот скользнул в сторону столика. Через пару шагов его было уже не отличить от любого пьяного посетителя.

— Привет, бродяги! — заплетающимся голосом крикнул Кот. Грохнул на стол стаканы: — Угощаю!

Тут же схватил один, отхлебнул и пьяно подмигнул напрягшимся вмиг бандитам. Те переглянулись, старший из них едва заметно кивнул. Тот, что был помоложе, грубо поинтересовался:

— Ты — Кот?

— Я?! — Сталкер удивленно выпучился и тут же оскалился: — Ага, Кот я! Мя-яу!

— Ну пошли, Кот, — мельком оглядевшись, сказал старший. — Нагадил — отвечать надо.

— А пошли! — хмыкнул сталкер. — Только давай же выпьем — за знакомство! Здесь не принято отказываться, это не дело!

Бандиты снова переглянулись, и старший кивнул. Взяли свои стаканы, старший бросил:

— За тебя, Кот, не чокаясь.

Выпили. Поставили стаканы.

— Теперь пошли, — старший подтолкнул сталкера в спину.

Младший плотоядно оскалился. Не нужно быть пророком, чтобы понять: ведут на расправу. Кот, однако, продолжал ломать комедию. Пьяно шатаясь, он двинулся чуть быстрее, чем мог себе позволить действительно «поддатый» посетитель. Немного оторвавшись от бандитов, он принялся вилять в толпе, не давая преследователям приблизиться.

— Куда? — рявкнул за спиной голос старшего.

— А ну стой! — взвизгнул младший.

Оба рванули вперед. Кот тоже прибавил ходу. И тут бандиты стали вести себя странно: чуть притормозив, принялись недоуменно озираться, беспомощно толкаться в толпе, бормоча невразумительно:

— Это что — лабиринт?

— А это что за твари? Лёха, ты видишь этих тварей?! Лёха, ты где?

— А… А-а!!! Убери от меня лапы, падла! Что это?! Что за чудовища?!

— Лёха, ты где?! Лёха, нам хана!

Все это забавляло посетителей, пока съехавшие с катушек бандиты не принялись размахивать пистолетами. Старший вдруг заорал и принялся стрелять в потолок, пытаясь попасть в зеркальный шар. Кто его знает, что он там увидел. Завизжали женщины. Тут же нашлись решительные ребята, которые бросились на обалдевших бандюков, сбили их с ног и скрутили.

Вот что значит немного «экзо», добавленного в алкоголь. Кот брезгливо отбросил в сторону опустевший пакетик. Огляделся. Пора найти действительно стоящих собеседников.

И нашлись они довольно быстро. В углу, за маленьким столом, в стороне от более «активного отдыха» сидели двое. Один — пожилой, но крепкий, с густой бородой, в старомодной брезентовой куртке с выцветшими эмблемами на рукавах и груди. Второй был помоложе, азиатской внешности, с густыми черными волосами в характерной прическе, в вызывающе ярком спортивном костюме. Азиата звали Цой, хотя Кот подозревал, что это прозвище. Пожилого он знал под кличкой Бам. Только недавно до него дошло, что погоняло «Бам» произошло от аббревиатуры «Байкало-Амурская магистраль», а не от звуков, издаваемых такими вот старыми пердунами, как он решил поначалу. Оба были сталкерами со стажем, причем Бам — вообще фигура легендарная. Когда-то он работал в Институте и был вроде бы ведущим сотрудником. Но в один прекрасный момент перемкнуло человека: понял он, что Зона непознаваема с научной точки зрения, а стало быть, его работа в Институте бессмысленна. С такими примерно словами он сделал ручкой — и свалил из Института при всеобщем изумлении. Позже оказалось, что, несмотря на непознаваемость Зоны, без нее самой жить он уже не может. И Бам подался в сталкеры. Институтский опыт пришелся как нельзя кстати, и бывший научный сотрудник быстро обрел авторитет и собственное место в непростом сообществе сталкеров. Если проводить аналогию между нормальными сталкерами и уголовниками, Бам был кем-то вроде «сталкера в законе». Очень уважаемый человек. Потому Кот сразу понял, что на этот раз ему повезло. Не теряя времени, он подсел к их столику.

— Приветствую! — нарочито бодро сказал он. — Вижу, живы, с чем вас и поздравляю.

— И тебе не болеть, лаборант, — отозвался Бам, отхлебывая пива из пузатой кружки. Он всегда называл Кота лаборантом, словно эта должность как-то подчеркивала его особый статус. — Как там Лавров? Все еще надеется раскрыть тайну Посещения?

— Ага, — кивнул Кот. — И по-моему, прилично продвинулся в этом деле.

— Ну-ну, — скептически заметил Бам, прикладываясь к кружке. На усах с бородой оставалось кольцо пены, придававшее бывалому сталкеру образ эдакого купца третьей гильдии.

Кот подмигнул Цою. Тот всегда был неразговорчив и вид имел таинственный, как и его музыкальный однофамилец. Но на этот раз Цой заговорил первым:

— Чем это ты так бандитов разозлил? Все группировки на тебя ополчились.

— Считают, что я их круто подставил и всем смерти желаю, — резко помрачнев, сказал Кот. — Ей-богу, просто смешно.

— Ничего смешного, — заметил Бам. — Тебя они знают и побаиваются в каком-то смысле. Зону-то ты получше них знаешь. А еще — Штырю дорогу перешел и жив остался [Эти события описаны в книге В. Выставного «Пророк Зоны».]. Этого он тебе тоже простить не может. И ему верят: большинство-то уголовников — люди здесь новые.

— Бандиты долго в Зоне не задерживаются, — усмехнулся Цой. — Ротация кадров у них высокая.

— Это все я знаю, — отозвался Кот. — Не знаю только, что делать.

— Хочешь, мы тебя спрячем? — предложил Цой. — Или бежать поможем?

— Такое мне уже предлагали. Не хочу я бежать, натура не позволяет. Да и не могу — друг у меня пропал.

— Это который? — насторожился Цой.

— Аким. Знаешь такого?

— Слышали, — медленно опуская кружку, произнес Бам. — Это который «пророк Зоны», он, что ли?

— Он-он.

— Дела… — привычным жестом Бам смахнул с бороды пивную пену. — И каким образом он пропал?

— Как раз у вас хотел спросить: может, его где видели? Может, он говорил что? Три дня уже ищут.

— Что-то не припоминаю… — проговорил бывший научный сотрудник. Перевел взгляд на Цоя.

Тот прищурился, искоса посмотрел на Кота. Сказал:

— Вот как раз дня три назад я его видел. Не уверен, что это он… — Цой замялся. — Хотя нет — точно он…

— И что же? — нетерпеливо спросил Кот. — Где ты его видел?

— Да вот тут же и видел, в баре, — сказал Цой. — Сидел он вон там, сок пил. Я еще тогда подумал: странный парень, всегда только сок пьет. Зачем тогда, спрашивается, в бар приходить?

— Как зачем? — вставил Бам. — Встретиться с кем надо.

Кот вдруг вспомнил, как тогда, давно уже, Аким разыскал его — именно здесь, в «Радианте». Здесь же и уговорил его отправиться в Зону. Знай он тогда, во что все выльется, — ни за что бы не согласился. А он ведь и не согласился тогда — просто отправился вслед за этим парнишкой, что полез в Зону самостоятельно, без его помощи. Еле успел его из «зыбучего камня» вытащить. Да, наделали они тогда дел…

— Так с кем же он тут встречался? — спросил Кот.

— Да я и не видел, — растерялся Цой. — Честно — заметил только, как он уходил.

— Уходил один? — настойчиво гнул свое Кот.

— Да вроде…

— Точно?

— Да отстань ты от меня! — разозлился вдруг Цой. — Что я ему — надсмотрщик или нянька?

— Ладно, друзья, — поднимаясь из-за стола, устало сказал Кот. — Раз вы ничего не знаете, пойду еще кого поспрашиваю…

Он уже сделал шаг от стола, когда его остановил окрик Цоя: