Еще мгновение и Либби почувствовала, что расплачется.

— У вас есть деньги? — спросил Гейб и полез в карман. — Вы ведь все бросили по дороге.

— Есть, — быстро ответила она. — Деньги всегда при мне. Вполне хватит, чтобы заплатить за номер в отеле.

Гейб побежал к своей сумке, прикрепленной к седлу.

— Вот волчьи шкуры, которые я выменял раньше. Не хочу, чтобы вы мерзли зимой, возьмите их. Меня скоро будут часто приглашать в мягкие теплые кровати.

Либби засмеялась и взяла шкуры.

— До свидания, миссис Хью Гренвил. Мне было приятно с вами познакомиться.

Либби пожала ему руку.

— До свидания, мистер Фостер. Счастья вам.

— И вам тоже, — Гейб подошел и снял с коня детей, целуя их.

— Пока, принцессы. Присматривайте за мамочкой.

Иден уцепилась за его пальто, ее губы дрожали.

— Вам в самом деле нужно уезжать?

— Боюсь, что да. Скоро вы найдете своего папу, и я вам буду не нужен.

Он прыгнул в седло, пришпорил коня и ускакал.

Либби с детьми пошла в отель.

— Мне нужна комната на пару дней, — сказала она огромному детине в кожаном переднике. Я из Бостона, чтобы присоединиться к своему мужу, — объяснила она.

— А это разве не ваш муж? — спросил он с лукавым взглядом.

— Нет, это попутчик, спасший в пути мне и девочкам жизнь.

— Вы в одиночку пересекали плато? — поразился он.

— Нет, мы шли с партией, но потом самостоятельно.

— Вам нужно хорошо поесть и принять ванну, — предложил он. — Что вы закажете на обед?

— А что, есть выбор? — изумилась Либби.

— Вы получите все, что хотите: устрицы, ветчина, груши… Устрицы с ветчиной и яйцами — любимое блюдо старателей.

— О, я попробую. И сварите яйца для девочек, — попросила Либби.

Вскоре они уже сидели в своей комнате, в которой кроме кровати ничего не было. На окнах были красные ситцевые занавески. Слуга-китаец принес таз с горячей водой. Либби с интересом его разглядывала. Она с трудом могла вспомнить хоть одного китайца. Его широкие шаровары и косичка просто очаровали Либби.

— Пора мыться, — сказала она, раздевая Блисс.

— Не хочу мыться, мне нравится быть грязной, — запротестовала она.

— Если не помоетесь, папа вас не узнает.

Вымыв девочек, Либби завернула их в полотенце, а сама дала себе расслабиться, сидя без одежды в теплой, чистой воде. «Жаль, что нет чистого белья», — подумала она.

— Завтра идем за покупками, — объявила Либби.

— Мне нужна кукла. Ты обещала, — попросила Блисс.

— А мне новое платье, — добавила Иден.

— Нам нужно экономить деньги, пока мы не встретили папу, — сказала Либби.

— Тебе же мистер Фостер предлагал деньги, — укоряюще сказала Иден.

— Мы не можем брать деньги у незнакомых людей, — сказала Либби.

— Мистер Фостер не незнакомец.

— Мы все равно не можем принять его деньги, да ему и самому они нужны.

Либби с девочками спустилась в столовую. Владелец гостиницы, представившийся как Большой Джордж, уже ждал ее.

Либби не могла вспомнить, когда она ела такую вкуснотищу. Сырые устрицы пахли морем, острая ветчина вместе со свежим хлебом и яйцами напомнили ей жизнь в Бостоне. Либби и дети не оставили ни крошки.

Либби забылась и стала рассматривать столовую. Стены тоже были обиты красным ситцем, в углах стояли папоротники в горшках, хоть немного оживляя мебель, состоящую из стульев и маленького столика. На двери висела табличка с меню: «Устрицы — 1 доллар за штуку, яйца — 75 центов, шампанское — 10 долларов за бутылку».

— Это что — шутка? — спросила она, вставая из-за стола.

Либби подошла к Большому Джорджу.

— Вы довольны едой? — спросил Джордж.

— Да, вам сейчас заплатить или это войдет в общий счет?

— Как вам угодно, — ответил хозяин гостиницы.

— Хорошо, сколько я должна?

— По моим подсчетам десять долларов пять центов.

— За один обед?

— Все поначалу удивляются, но здесь такие цены. Старатели платят, чтобы почувствовать себя как дома. Груши поставляются из Чили, устрицы из Хорна, и мне приходится накручивать цены. Где вы еще так поедите?!

— Понимаю. Включите это в счет, — сказала Либби. Звук шагов заставил ее обернуться. В столовую рвалась веселая компания.

— Я же говорил, что в городе есть настоящая женщина, — прошептал кто-то.

— И кому она принадлежит? — спросил другой.

— Спроси, свободна ли она?

— Да, я забыл, как с ними говорить.

Либби, воспользовавшись их замешательством, улыбнулась и сказала, что ее зовут миссис Хью Гренвил и что она приехала искать своего мужа, которого зовут Хью. На их лицах появилась усмешка.

— Что здесь смешного? — спросила она.

— Извините, мэм, но никто здесь не знает друг друга. Мы все — Френси Джо и маленькие Джимми.

— Но моего мужа легко найти, — сказала Либби. — Он — джентльмен.

— Ты знаешь такого, Френси?

— Нет, но если мы увидим его, то скажем, что вы здесь.

— Спасибо, — сказала Либби.

Компания вывалилась из гостиницы. Либби подошла к Большому Джорджу и спросила:

— Если они разнесут весть обо мне, мой муж ведь скоро найдется? Да?

— Я бы не очень рассчитывал на это, — сказал он, покачав головой. — Шансы малы. Даже если они его знают, то не скажут ему. Слишком много мужчин сбежало сюда от своих жен, и вам лучше не вмешиваться.

— Тогда я буду искать сама. Я слишком долго сюда ехала и не собираюсь сдаваться.

16

Спустя неделю Либби поняла бесполезность своих поисков. Ей казалось, что золотая жила проходит в одном месте, и старатели, как горняки, скопившись в одной угольной шахте, ищут золото. Теперь она узнала о существовании 1 000 таких поселений, уже основанных и возникающих с приходом новых партий. Каждый участок реки был так забит немцами, шведами, французами, англичанами, китайцами, американцами, что найти Хью было невозможно. Людей здесь звали не иначе как Англичанин Джо, Луи из Лондона, Френси или Зауэркраут. Либби пыталась отогнать от себя чувство безнадежности, когда она блуждала глазами по карте, висевшей в гостинице, ставя себя на место Хью. Если он отправился из Индепенденса, то он обязательно попал в Хенгтаун. Отсюда он мог уйти туда, где обнаружили жилу. Либби спрашивала Джорджа, но он мало что знал и утверждал, что золотоносные участки открывают каждый день.

Либби решила нанять лошадь. Она пошла в конюшню и выбрала большого гнедого коня.

Она решила не оставлять детей в городе, хотя днем Хэнгтаун был пуст, но беспорядки могли вспыхнуть в любую минуту: мужчины брались за оружие почти по любому поводу. Либби не могла поверить своим глазам, когда с дороги убирали трупы как мусор. Из бара только и было слышно: «Бедняга, ему сегодня здорово досталось». Потом кто-то говорил, что ему нечего было дергаться и все было бы о'кей.

Каждый день Либби уезжала из Хэнгтауна, стараясь встретить побольше людей, чтобы расспросить их. Дорога то спускалась, то резко поднималась вверх, и Либби с трудом держалась в седле. «Хорошо, что я выбрала хорошую лошадь», — думала она, когда приходилось переходить вброд реку или идти по узкому крутому переходу. Большинство поселений днем пустовали. Каждый человек, способный держать в руках лопату, был на своем участке, и Либби могла поговорить с очень немногими, только с теми, кто был болен или получил травму.

Старатели спешили набрать побольше золота, и когда она задавала им вопросы, они только пожимали плечами и продолжали копать. Поэтому Либби вскоре убедилась в справедливости Джорджа. Здесь был закон — ничего не спрашивать и ни о ком не расспрашивать. Проездив шесть дней под жарким сентябрьским солнцем, Либби стана думать, что делать дальше. Девочки спали, и она осторожно разложила на кровати оставшиеся деньги. После оплаты счетов за номер и еду, у нее осталось денег на пару недель пансиона в гостинице.

«Я не могу вернуться, — твердила себе Либби, — у меня нет денег на дорогу, я не хочу снова рисковать жизнью детей. Все, что остается — это сидеть и ждать здесь». Либби посмотрела на спящих детей и подумала, что они сами будут искать золото, чтобы выжить.

Утром она пошла искать Джорджа.

Увидев ее, он первым делом спросил:

— Есть ли какие новости о вашем муже?

— Пока нет, — ответила Либби. — Вы можете подсказать, где я могу найти более дешевое жилье? Я могу сама готовить.

— Есть пара заведений с меблированными комнатами, но в них живут по десять человек в комнате. Людям все равно, где спать — в палатке, бочке или под деревом. Но когда пойдет дождь, все будет забито, — он с сожалением посмотрел на Либби и добавил: — Здесь нет места для женщины, а тем более для маленьких детей. Я советую вам переехать в Сан-Франциско, который скоро станет настоящим европейским городом.

Либби хотела сказать, что она бы так и сделала, если бы у нее были деньги, но вместо этого она гордо посмотрела на Джорджа.

— Я не уеду, пока не найду мужа, — сказала она. — И я смогла бы это сделать, если бы мне кто-нибудь помог.

— Почему бы вам не подождать мужа в Сан-Франциско или в Сакраменто?

— Мы останемся, даже если мне придется копать землю, чтобы платить за жилье, — сказала Либби.

— Вы не сделаете этого! — ужаснувшись, воскликнул Джордж.

— Почему? Я не боюсь работы, — сказала она с надменным видом.

— Думаю, вы не совсем понимаете, куда вы попали. Сейчас никто не может запросто прийти и начать намывать золото. Каждый клочок земли застолбили, по крайней мере, в тех поселениях, куда вы можете добраться. Люди перелопачивают тонны земли, чтобы добыть хоть крупицу золота, просеивают ее и кидают в сторону, ваша спина не выдержит такой работы.

— Ну а что вы можете предложить? — зло спросила Либби, потому что она уже видела, как работают золотоискатели, и в глубине души была уверена, что эта работа не для нее. — Вам в отеле нужна помощница?

Джордж отрицательно покачал головой.

— Леди, от вас у меня голова лопнет. Мне придется стоять у вашей двери с пистолетом и отгонять пьяных старателей. Если вы будете здесь работать, то они подумают, что вы девочка для развлечений, а мне кажется, что вы этого не хотите. Но если вам это подходит, то вы сколотите здесь состояние.

— Конечно, нет! — Либби выскочила из комнаты.

Она бродила по городу, пытаясь успокоиться. Пройдя полгорода, она наткнулась на новый тент с табличкой: «Торговая лавка мистера Хопкинса». Вокруг были сложены бочки и мешки, а внутри ящики со сковородками, лопатами, табаком, ботинками и грубыми хлопковыми комбинезонами. Ее глаза встретились с глазами человека с бородкой.

— Бог мой, как вы меня напугали, — улыбаясь, сказал незнакомец. — Я думал, что, будучи оторванным от мира, я начал сходить с ума и у меня начались галлюцинации. Как вы сюда попали?

Либби чуть удивилась, что незнакомец высок, строен и слишком хорошо выглядит, чтобы быть владельцем лавки.

— Я здесь всего неделю, — сказала Либби, — приехала искать мужа, но пока безрезультатно. Она пробежала глазами по ценникам: лопата — 15 долларов, штаны — 12 долларов.

— Вы в здравом уме торговать по таким ценам?! — не удержавшись, воскликнула Либби.

— Знаю, что цены немыслимые, — согласился он, — но здесь везде так. Золото — всему голова. Пока есть золото, они будут платить любые деньги. Я собираюсь неплохо заработать, продавая и поставляя сюда товары, — он протянул Либби руку: — Марк Хопкинс, к вашим услугам.

— Либби Гренвил из Бостона. Я ищу мужа. Его зовут Хью, он англичанин, высокий, стройный мужчина с кудрявыми волосами. Не попадался ли вам такой?

— Они здесь все на одно лицо: бороды, шляпы, надвинутые на глаза, — сказал Хопкинс. — Я мог обслужить здесь и обезьянку, не заметив этого. А. где вы остановились.

— В отеле, но собираюсь переезжать, там слишком дорого.

Хопкинс улыбнулся.

— Уверен, вам уже предлагали постель и содержание, но уверен, вы отказались.

Разговаривая с приятным, доброжелательным человеком Либби поняла, что все время была в напряжении, боясь чужих людей. Внезапно она ощутила тяжесть, лежащую все эти месяцы на ее плечах. Раньше она не знала, что такое ответственность. Домом управляли ее родители. Либби только выбирала гувернанток для девочек, да еще выбрала Хью. Ни гувернантки, ни, возможно, Хью не были хорошим выбором.

— Вам не нужна помощница? — в надежде спросила Либби.

— Нет, сейчас нет. У меня только одна повозка с товаром. Когда все продам, то поеду в Сан-Франциско и привезу уже две, потом четыре, пока не сколочу нужную мне сумму. Позднее мне понадобятся люди, но сейчас нужно экономить каждый пенни.

Он улыбнулся в замешательстве.

— Я бы хотел вам помочь, но сейчас вы должны выкарабкиваться сами.

— Понимаю, — сказала она, уходя.

«Что я буду делать, когда кончатся деньги?» — думала она.

— Знаете, что я вам скажу, — послышался за спиной голос Хопкинса. — Я бы мог дать вам брезент, чтобы можно было сделать навес. Ваши вещи с собой?

— Все, что у меня было, исчезло вместе с фургоном, свалившимся в пропасть.

— У меня есть хорошая датская печка и пара одеял. Я продам их вам по оптовой цене.

— Мне не нужна ваша милость.

— Я бизнесмен, а не чудовище, — сказал он, доставая рулон брезента.

— Мне еще нужного много вещей, но я лучше заплачу полную цену, — сказала Либби. — У меня нет ножа, топора, тарелок, чашек и продуктов.

— Насчет продуктов, — сказал Марк, — вам нужно обратиться к Герру Отто. Он здесь монополист по провианту, у него связи с Чили. Один капитан переправляет ему товары по морю.

Марк дал Либби большой острый нож.

— Им можно резать пищу и защищаться, если кто-нибудь нападет. Либби пропустила последнее мимо ушей. Неужели ей придется отбиваться от хищников и бандитов. Если бы вернулся Гейб! Едва ли он вернется в город, где так просто вешают, да еще эти слухи о картежных шулерах.

Либби с вещами поплелась назад в отель. По дороге она решила не ставить палатку в городе, где так много стрельбы и пьяных. Она хотела найти более безопасное место, но не знала где.

Счет в отеле составил 125 долларов. Заплатив деньги, Либби связала вещи, сделав два узла — для себя и девочек.

— Ведите себя как взрослые и помогайте маме, — сказала она.

— Мы и так уже большие, — сказала Блисс, взяв мешок в руки и стараясь забросить его на плечо. Либби засмеялась, ласково погладив ее по голове.

— Ну пошли, — сказала ока.

Выйдя из города, они направились вверх к лагерю золотоискателей.

— Когда мы увидим папу? — спросила Блисс.

— Скоро, — вздыхая, ответила Либби. — А сейчас будем строить себе маленький домик.

17

Когда они дошли до поляны, окруженной дубами и высокими соснами, Либби бросила на землю тяжелые узлы.

— Думаю, что здесь неплохо. Давайте попробуем соорудить какой-нибудь навес.

— Мы будем жить как индейцы? — весело спросила Блисс.

Либби улыбнулась и подумала, как хорошо, когда тебе только четыре года. После того, как она натянула брезент на колья, Либби отправилась с детьми в город покупать продукты. Она решила не спрашивать о работе у толстого немца-торговца с неприятным лицом, который курил огромную сигару и был похож на Шелдона Райвла.

Либби купила только самое необходимое: немного риса, муки, сахара и фасоли. Когда продавец насыпал муку, Либби вскрикнула:

— Что это? — спросила она, отпрянув в ужасе.

— Червяки, — как ни в чем не бывало ответил Герр Отто.

— Мне не нужна такая мука с плесенью! — воскликнула Либби.

— Пока мы сюда ее довезем, в ней разводятся червяки, но добытчикам они нравятся, — они, мол, заменяют им мясо.

— Отвратительно! — фыркнула Либби.

Герр Отто застыл с совком в руках.

— Вы будете брать или нет?

— У меня нет выбора, — ответила она со вздохом.

— Хорошо, — ухмыльнулся Отто.

Когда Либби попросила картошки, то он с такой осторожностью вытащил из-под прилавка одну картофелину, как будто у него в руках был самородок необыкновенной величины.

— Это стоит доллар.

— Доллар за картошку? — вскрикнула Либби. — Она же проросла!

— Вы ее здесь больше нигде не найдете. Ее переправляют морем и она прорастает в трюмах. Что я могу сделать?

— А другие овощи у вас есть? — спросила она.

— Лук — доллар за головку. Все скоро раскупят, не теряйте времени.

— Обойдусь без овощей, — ответила Либби.

Дети думали, что жить под тентом очень увлекательно. Они радостные с удовольствием бегали и прыгали по лесу. Либби поначалу боялась, когда они поднимали шум, потому что кругом было столько диких животных, но со временем успокоилась и разрешала девочкам бегать и лазать по деревьям сколько душе угодно.

В тот вечер Блисс подбежала к матери и сказала:

— Мам, я нашла маленького котенка.

Заинтригованная Либби поспешила вслед за дочкой и скоро она увидела пробирающегося между деревьев рысенка. «Хорошо, что Блисс не взяла его на руки», — с ужасом подумала Либби.

Ночи были холодные, и волчьи шкуры очень пригодились. Либби не могла заснуть, думая о том, а что же будет завтра…

«Надо смириться — я никогда не найду Хью, — сказала она себе. — Он либо выжил, либо сдался и вернулся в Калифорнию, либо погиб».

Она думала, как будет обидно, если он уже в Бостоне и узнает, что она с детьми поехала за ним в Калифорнию.

«Какая я дурочка», — повторяла Либби. Но лучше было не думать о Хью, а, не теряя времени, готовиться к зиме, которая здесь, говорят, суровая, и тент не спасет их от холода.

Вернется ли она домой? Примет ли ее отец? Но у нее не было этих немыслимых денег на дорогу.

Все бы было хорошо, если бы Либби не волновалась за будущее. Место, где они расположились, было как будто создано для пикников. Кругом росли большие деревья, пахло сосновой смолой, земля была усыпана еловыми иголками. У Либби не было денег на фонарь, и с заходом солнца наступала такая темнота, хоть глаз коли, и ночи казались вечностью. Утром она испекла оладьи и заварила чай. «Да, на такой диете мы долго не протянем», — думала Либби, глядя на дочек, уплетавших завтрак.

Она с отвращением думала о том, на что намекал ей владелец гостиницы. Нет, она ни за какие деньги не продаст свое тело. Она будет стирать белье и зарабатывать таким образом деньги. Здесь все заросли в грязи. Либби представляла потные, запачканные грязью лохмотья и содрогалась при мысли, что их надо будет брать в руки, но за это будут хорошо платить, уверяла она себя.

Однажды она пришла в лагерь добытчиков и подошла к работающим мужчинам.

— Доброе утро, мэм, — вежливо поздоровались они. — Что слышно о вашем муже?

— Ничего, — сказала Либби. — Не надо ли вам что-нибудь постирать.

— Да, конечно, — сказал человек, которого считали здесь старожилом.

— С тех пор как он здесь появился, он не менял штанов, — прокомментировал молодой парень, и вся компания дружно захохотала.

Если вы захотите что-нибудь постирать, обращайтесь ко мне. Я живу около дороги в Колому.

Точно также ее встретили и в других местах, и она уже собиралась идти назад, когда Блисс и Иден, игравшие около ручья, подбежали к ней и закричали:

— Мама, мы нашли много золота! Мы — богатые! Тебе не надо будет стирать.

Либби побежала за детьми. «Должно быть, это чужой участок», — подумала она.

Двое старателей побежали вслед за ними посмотреть на находку.

— Посмотри на дно ручья! — крикнула Иден, показывая на песчинки, блестевшие на солнце.