Жанна Бочманова

Рита и волшебное яйцо

Глава 1. Битва на пруду

Петуха Родиона в поселке Озерном прозвали Иродом. Каждое утро он встречал восход солнца, сидя на заборе чьего-нибудь дома, и заливисто кукарекал.

— Вот же Ирод! — ругались разбуженные ни свет ни заря жители и грозились сварить из него суп.

Наверное, рано или поздно кто-нибудь и привел бы угрозы в исполнение, если бы не его хозяйка, старуха Власьевна. Ее боялись больше петуха. Петух что — ну орет по утрам, ну наскакивает внезапно из засады, ну клюнет в ногу, а то и повыше. Ерунда. Бабка же могла, по слухам, наложить проклятье или порчу. Всякое про Власьевну рассказывали, и хоть мало кто верил (а если и верил, то виду не показывал), но связываться не рисковали. Дом старухи стоял на отшибе, практически за границей поселка, сама она на людях появлялась нечасто, а вот петух… С него-то все и началось.

Настроение у Риты в эту пятницу было так себе. Отец рано утром поехал на рыбалку, а ее с собой не взял. Хотя обещал. Обещал и выполнил. Подумаешь, подралась с Ленчиком. Подумаешь, он младше. Так ведь на полгода всего. Рита перешла в пятый, а Ленчику предстояло еще год учиться с малявками, и этого он простить ей никак не мог: постоянно задирал и дразнил. Вот в прошлый раз привязался к Ритиной прическе из двух хвостиков, закрученных в пучки. Увидев ее, Ленчик заорал:

— О, смотрите, рожки! Коза! Рыжая коза! Ме-е-е!

— Это оданго, — с достоинством ответила она, — с такими ходят в аниме. Но тебе не понять, Башня.

Ленчика перекосило от злости. Да, Рита знала, как ответить. Высокий тощий Ленчик возвышался над одноклассниками, как водонапорная башня над поселковыми домиками. Рита и дразнила его Башней, благо фамилия у него была подходящая — Башмаков. Кличка Башмак к Ленчику не пристала, а вот Башня прилипла намертво. Ленчик не стерпел и кинул в нее репейником. Колючки вонзились в волосы, предсказуемо запутавшись в них, и тут уже не стерпела Рита.

Короче, после потасовки Рита пришла домой с дырой на джинсах и в грязной футболке. Мама только глаза закатила. Она всегда так делала: закатит глаза и молчит. Мол, сама догадайся, что нормальные девочки так не поступают. Папе, кстати, она тоже глаза закатывала. Но тот в ответ делал смешное лицо и хрюкал. Реально хрюкал. И мама тут же начинала смеяться. Но у Риты такой фокус не прокатывал. Хрюкай не хрюкай, а глаза мама все равно закатывала, после чего начинала шмыгать носом так, что хотелось ей сразу какой-нибудь «Нафтизин» принести. Настолько эти капли были горькие, что если их закапать в нос, то лицо мгновенно морщилось. Тут уж явно не до закатывания глаз.

Итак, папа уехал, а мама уселась на веранде с ноутбуком, строго-настрого наказав не мешать. Рита ненавидела эту ее удаленную работу. Раньше мама приходила вечером, и Рита знала, что будет ужин, будет чай с блинами или булочками, будет вечерний просмотр фильма в обнимку с родителями на диване. Потому что вся работа осталась там, на работе, а дом — это дом. На удаленке же мама работала всегда: утром, вечером и в выходные. Проект у нее, видите ли, горит. Ну и пусть бы сгорел, подумаешь. Нет, Рита на каникулах не скучала: детей в поселке хватало. Помимо вредного Ленчика, была еще Лиза, с которой Рита сидела за одной партой, Вова, капитан дворовой футбольной команды, и другие ребята. Но сегодня ей не хотелось шумных игр. Сегодня она решила страдать и кукситься.

Но кукситься, когда никто не обращает на тебя внимания и не лезет с утешениями, скучно. Подумав немного, Рита решила, что продолжит кукситься, когда вернется папа, а мама отложит свой горящий проект. Сейчас пора покорять мир! В конце концов, ей уже десять, того и гляди жизнь мимо пройдет.

Рита выкатила из сарая Стельку. Голубая рама с белыми крыльями колес блестела под утренним солнцем. Велосипед подарили на день рождения в прошлом году. Она пожамкала рычажки переключения скоростей и тормозов — поздоровалась. Со Стелькой они были лучшими друзьями. Мама, впервые услышав, что Рита зовет железного коня Стелькой, вскинула брови.

— А что такого? — Папа засмеялся. — Он же Stels, значит, все верно — Стелька.

Папа все всегда понимал правильно. Иногда даже слишком. И вот теперь он уехал за щукой, а Риту не взял. Потому что не понял. А что тут непонятного? Нельзя обзывать кого-то, даже если у него не такая прическа или не та одежда. Хотя Рита знала, что он на это ответил бы: «Нельзя драться, даже если кто-то обзывает тебя».

Папа у Риты этот, как его… пацифист, то есть человек, который за мир во всем мире. Она проговорила сложное слово вслух. Покатала его на языке — па-ци-фист — сначала туда, потом обратно — тси-фи-цап. Тсифицап! Умора да и только!

Как-то так получилось, что Рита научилась сначала читать не как все люди — слева направо, а наоборот — справа налево. Родители за голову хватались. Папа обвинял маму.

— Это из-за твоих нетрадиционных методов обучения. Все эти развивающие методики. Как теперь ребенок будет в школе учиться? Ее же не поймет никто.

— Если она будет говорить задом наперед, тогда не поймут, но говорит-то она нормально, — оправдывалась мама, не представляя, что делать в этой ситуации. — Да, Ритуля?

Рита, тогда еще совсем маленькая, кивнула и тут же выдала:

— Ад, акчомам. Модаз дерепан.

— Во дает! — Папа не удержался и стукнул кулаком по коленке. Да так сильно, что потом хромал до вечера. — Нет, ну как у нее это получается? Ну-ка, Ритуль, скажи еще что-нибудь.

Но прежде чем она смогла продемонстрировать свое умение, мама утащила папу прочь. Было слышно, как они тихо ссорятся на кухне. А Рита потом, конечно, выучилась читать нормально, как все обычные люди, но иногда ей хотелось чего-нибудь этакого, и она принималась читать стихи или петь песни, вставляя в них задонапередошные словечки.

«Солнце светит в хасебен,
Будет весело нам всем.
Мы пойдем гулять в ялоп,
Наберем букет цветов».

Мама уверяла, что рифма в стихах хромает. Рита не представляла, как рифма может хромать, и воображала ее в виде старушки с палочкой. Папа же смеялся и потом на работе читал эти стихи коллегам.

— Может, у нас рэпер растет? — успокаивал он маму, но та не успокаивалась и пыталась приучить дочь к хорошей, то есть правильной, по ее мнению, литературе.

Рита правой ногой почесала левую икру в том месте, где красной точкой горел комариный укус. Стелька стоял, готовый к путешествию. Рита бросила в небольшой рюкзачок пластиковый контейнер, бутылку с водой и вскочила в седло.

— Поехали к пруду, Стелька. Мишка вчера хвастался, что поймал желтого тритона. А мы поймаем красного или синего. Или еще какого-нибудь, но непременно самого красивого, и утрем Мишке нос. Он вчера в чате так выпендривался, что просто противно.

Рита поправила пучки на голове: все утро она старательно их завязывала. Пусть Ленчик не думает, что его дразнилка ее задевает. А тритончика Миша поймал красивого. Желтенького, с темными пятнами на пузике. Надо будет проследить, чтобы Миша его потом выпустил обратно. Он выпустит. Миша хоть и хвастун, но добряк. Стелька медленно двинулся к калитке, затем остановился: это Рита нагнулась и вытащила из кустов припрятанную палку, гладко обструганную, с обмотанной серебристым скотчем рукоятью и веревочной петелькой, чтобы надевать на руку или цеплять за пояс. Мама, если бы увидела, снова закатила глаза. Папе же Рита сказала, что это меч для борьбы с нечистью, тот понимающе подмигнул и маме про палку ничего не сказал. Тут Рита слукавила. Палка нужна была ей для защиты не от нечисти, а от Ирода.

Отношения с петухом не задались с самого переезда в поселок. Рита как раз пошла в первый класс и с удовольствием осваивала новую территорию. Ей было где разгуляться! Дома растянулись по береговой линии, охватывая озеро Гладкое небольшим серпиком с восточной стороны. Детей в поселке оказалось много, и немало было тех, кто, как и Рита, переехал сюда из города. Школу недавно отстроили заново, и родители, выбирая место для переезда, решили, что это наилучший вариант. Большинство жителей на работу ездили в ближайший город, но были и те, кто занимался своим хозяйством: сажал огород, держал кур, овец, коз или даже корову.

Первый раз увидев сидевшего на заборе Ирода, Рита остановилась как вкопанная. У петуха было красно-оранжевое, словно пламя, оперение и огромный черный переливчатый хвост, крутым серпом возвышающийся над головой. Именно такого пера ей как раз и не хватало для счастья. Она долго выслеживала петуха, и наконец их встреча состоялась. Надо ли говорить, что ничем хорошим для Риты она не кончилась. И с тех пор Ирод не упускал случая напомнить ей, как сильно она ошиблась, нажив себе такого врага. Но если не считать злопамятную птицу, жить в поселке Рите нравилось.

Помимо озера, в округе имелись небольшие пруды, где водилась всякая живность. Самыми прикольными были тритоны. Они плавали у берега, иногда высовывая овальные мордочки, а их волнистые гребни красиво колыхались вдоль спинок. Такой разнообразный окрас притягивал охотников. Мода зародилась стихийно: поймать и выложить в чате школьной группы фото тритона. И чем ярче и необычнее расцветка, тем больше восторженных комментариев и лайков.