— Джерри, — раздраженно сказала Синтия, — кто-то же может тебя заменить? У тебя вечно ни для кого нет времени, одна работа!

— Мне надо кормить семью и психиатра, — бесцеремонно отозвался Джерри.

Доктор Лерн и бровью не повел.

— Ты вообще думаешь только о своей говенной работе, папа! — воскликнула Дакота.

— Потрудись не прибегать к подобной лексике, — одернул дочь Джерри.

— Джерри, — обратился к нему терапевт, — как вы думаете, что Дакота пытается вам сказать в подобной форме?

— Что благодаря этой “говенной работе” ей оплачивают телефон, шмотки, ее долбаную машину и то, что она пихает себе в нос!

— Дакота, ты это пытаешься сказать отцу?

— Не-а. Я собаку хочу, — ответила Дакота.

— Час от часу не легче, — взвыл Джерри. — Сперва тебе нужен компьютер, теперь еще и собака…

— Не говори мне больше про этот компьютер! — вскрикнула Дакота. — Никогда больше про него не говори!

— Вы купили компьютер по просьбе Дакоты? — продолжал свои расспросы Лерн.

— Да, она так любила писать, — объяснила Синтия Райс.

— Тогда почему бы не завести ей собаку?

— Потому что она безответственная, — ответил Джерри.

— Откуда ты знаешь, ты же мне не даешь попробовать! — возразила Дакота.

— Вижу, как ты обращаешься с собой, мне вполне достаточно! — парировал отец.

— Джерри! — вскрикнула Синтия.

— И вообще она хочет собаку, потому что ее подружка Нейла завела собаку, — с умным видом объяснил Джерри.

— Она Лейла, а не Нейла! Ты даже не знаешь, как зовут мою лучшую подругу!

— Эта девица — твоя лучшая подруга? Она собаку назвала Марихуаной.

— Ну и что, Марихуана очень милая! — возразила Дакота. — Ей всего два месяца, а она уже просится на улицу!

— Черт, да не в том же проблема! — рассердился Джерри.

— В чем же тогда проблема? — спросил доктор Лерн.

— Проблема в том, что эта Лейла плохо влияет на мою дочь. Когда они вместе, они всякий раз черт-те чем занимаются. Если хотите знать мое мнение, все случилось не из-за компьютера, а из-за этой Лейлы!

— Проблема в тебе, папа! — закричала Дакота. — В том, что ты совсем дурак и ничего не понимаешь!

Она вскочила с дивана и выбежала из кабинета. Сеанс продолжался от силы четверть часа.

* * *

В 17.15 мы с Анной и Дереком приехали в кафе “Афина” в Орфеа. Нашли столик в углу и незаметно устроились там. Зал был битком набит волонтерами и любопытными, сбежавшимися поглазеть на странное сборище. Коди, близко к сердцу принимавший свои обязанности главы волонтеров, стоял на стуле и чеканил слова, а толпа хором их подхватывала.

— Мы в опасности! — кричал Коди.

— Да, в опасности! — отозвались внимавшие ему волонтеры.

— Мэр Браун скрывает от нас правду о смерти Стефани Мейлер. Знаете, почему ее убили?

— Почему? — проблеял хор.

— Из-за театрального фестиваля!

— Фестиваля! — возопили волонтеры.

— Зачем мы тратим свое время? Чтобы нас всех перебили?

— Неееееет! — взвыла толпа.

Официант принес нам кофе и меню. Я не первый раз видел его в ресторане. Это был явный потомок индейцев, с длинными волосами, тронутыми сединой. Мне запало в память его имя: его звали Массачусетс.

Волонтеры поочередно брали слово. Многих встревожила заметка в “Орфеа кроникл”, они боялись стать следующими жертвами убийцы. Мэр, находившийся здесь же, выслушивал упреки каждого и пытался своими ответами урезонить волонтеров и успокоить их.

— Никакого серийного убийцы в Орфеа нет, — отчеканил он.

— Как же нет убийцы, если Стефани Мейлер убили, — заметил какой-то коротышка.

— Послушайте, случилась трагедия, это верно. Но никакого отношения ни к вам, ни к фестивалю она не имеет. Вам не о чем беспокоиться.

Коди, снова взобравшись на стул, обратился к мэру:

— Господин мэр, мы не позволим себя убивать ради театрального фестиваля!

— В сотый раз повторяю, — возразил Браун, — это дело, каким бы ужасным оно ни было, не имеет к фестивалю ни малейшего отношения! Это полный абсурд! Вы отдаете себе отчет, что без вас фестиваль не состоится?

— То есть вас только это и заботит, господин мэр? — возмутился Коди. — Только ваш дурацкий фестиваль, а не безопасность ваших сограждан?

— Я просто предупреждаю вас о последствиях неразумного решения. Если театральный фестиваль не состоится, город не оправится от такого удара.

— Это знак! — закричала вдруг одна женщина.

Конец ознакомительного фрагмента