•

Париж, семь лет назад

— Вряд ли я опубликую ваш роман.

Человек, произнесший эти слова, был похож на генерала: элегантный, барственный, с живым взглядом.

Легендарный французский издатель Бернар де Фаллуа.

Увы, я сознавал, что между восьмидесятипятилетним издателем и начинающим автором двадцати шести лет от роду простирается поколенческая пропасть.

— Отчего же? — рискнул я спросить.

— Вы представляете свою книгу как исторический роман, но я не думаю, что вы пишете правду. Англичане на такое не способны.

— Тем не менее это правда, уверяю вас.

— И потом, почему вас так занимает война? — спросил Бернар подозрительно. — Вы ведь ее не пережили.

— Ну и что?

Он скорчил скептическую гримасу:

— Вы же не будете уверять меня, что французское Сопротивление победило немцев благодаря англичанам?

— Я могу вам это доказать, — упорствовал я. — Это малоизвестный сюжет, поэтому мой роман и может вызвать интерес.

— Простите, но вряд ли я возьму его.

Выйдя от Бернара в расстроенных чувствах, я бесцельно брел по Сен-Жермену. Какой ужас. Зачем вообще писать, если меня никто никогда не издаст. Не суждено мне стать писателем. Мои самые радужные надежды не оправдались. Я подумывал, не броситься ли в Сену, но вместо этого поплелся в книжный магазин “Жибер Жозеф” на бульваре Сен-Мишель, где принялся изучать раздел исторических книг. Я нашел несколько изданий, посвященных работе британских спецслужб в период с 1939 по 1945 год. Я записал выходные данные, составил небольшую библиографию, добавил к ней источники, которыми пользовался, когда писал роман, и заслал все Бернару.

Ответа я не получил. До пятницы 26 августа 2011 года. В конце дня мне позвонила Лидуин Элли. “Бернар опубликует вашу книгу!” — сообщила она. Ей все‐таки удалось его уломать. Мой первый роман вышел в свет в январе 2012 года.

— И его ждал огромный успех! — прервала меня Скарлетт в порыве энтузиазма.

— Как же! Его ждал полный провал.

Она расхохоталась:

— Правда?

— Правда. Бернар держался со мной неприветливо, я его возненавидел, и это было взаимно. Роман продавался очень плохо. Несколько сотен экземпляров, и все. Я поклялся себе, что никогда больше не буду с ним работать.

— А что потом?

— Продолжение следует — мы уже почти в Женеве.

Съехав с автострады, я направился к центру города, минуя здания международных организаций. Вскоре показался берег озера и фонтан на заднем плане.

— К вашему сведению, — сказал я, — ровно три дня назад я ехал по этой дороге в противоположную сторону.

— Не занудствуйте, писатель, вам это не к лицу! И потом, вы всегда можете заскочить домой за носками, если они у вас закончились.

— Я могу вообще вернуться домой, посадив вас на поезд в Вербье.

Она рассмеялась:

— Как же! Вы хотите остаться со мной в Вербье.

Я сдержал улыбку, и это от нее не укрылось.

— Не пытайтесь постоянно сохранять серьезный вид, писатель. У вас это плохо получается.

Проехав по мосту Монблан, мы двинулись в Колоньи, богатый пригород Женевы. В то время, когда было совершено убийство, там жил Макер Эвезнер. Должен признаться, Скарлетт меня поразила: облазив все закоулки интернета, она добыла массу важной информации. В том числе статью о Макере Эвезнере, опубликованную в “Иллюстрэ”, одной из крупнейших еженедельных газет французской Швейцарии, за несколько месяцев до убийства. Тексту была предпослана фотография Макера с женой, позирующих на фоне своего особняка.

Точного адреса мы не знали, но название улицы там было упомянуто — шоссе Рют. Туда мы и отправились.

Я ехал очень медленно, и мы внимательно изучали дома по обе стороны дороги. Внезапно Скарлетт воскликнула:

— Вот оно!

Перед нами, за высокими железными воротами, посреди большого парка стоял дом, похожий на тот, что виднелся на снимке в газете: великолепный белокаменный особняк с видом на озеро.

Глава 10

Разгневанный мужчина

Вторник, 11 декабря, за 5 дней до убийства

Великолепный белокаменный особняк Эвезнеров в Колоньи с видом на Женевское озеро возвышался посреди большого заснеженного парка.

Анастасия, в халате, одиноко сидя за кухонным столом, на котором был накрыт завтрак, теребила хлебные крошки, но ей кусок в горло не лез. Она думала о том, что произошло накануне. Она прекрасно провела вечер, завершившийся в люксе Левовича в “Отеле де Берг”. Там ее ждали изысканные блюда и потрясающее вино. Лев в смокинге был, как всегда, неотразим.

Они ужинали при свечах и, кажется, никогда еще не были так влюблены. Рядом с ним она чувствовала себя живой. Потом они кинулись друг другу в объятия и занялись любовью.

Вот только около полуночи зазвонил гостиничный телефон. Анастасия запаниковала, наверняка Макер ее выследил, все узнал и пришел устроить скандал. Но она тут же вздохнула с облегчением: это был не Макер, а президент Франции, приехавший в Женеву на конференцию ООН. Президент страдал бессонницей, и ему хотелось поболтать. Он попросил Льва заехать к нему во французское постпредство при ООН, располагавшееся в огромном поместье в Шанбези, где он остановился.

Лев сначала вежливо послал его под предлогом любовного свидания, но Анастасия, усовестившись, попрекнула его — президент Франции как-никак!

Тогда Лев перезвонил великому командору французов и сказал, что придет. Они оделись, и он усадил ее в черный “феррари” уникальной модели. Потом они сидели втроем в пышном парадном салоне, где президент принимал их в халате. Он пил чай, курил сигару и трепался с ними как со старыми друзьями, походя консультируясь со Львом по поводу своей завтрашней речи в ООН.

В два часа ночи Лев отвез Анастасию домой. Он высадил ее у ворот Эвезнеров на шоссе Рют и под покровом ночи еще раз поцеловал нескончаемым влюбленным поцелуем, не желая расставаться с ней.

Войдя в ворота, она на мгновение встревожилась — что скажет ее муж, увидев, что она возвращается домой под утро? Наверное, Макер переволновался. Интересно, он уже позвонил в полицию? Или что‐то заподозрил и теперь подстерегает ее в гостиной. Он потребует объяснений. Главное, держаться естественно. Она скажет, что в итоге решила повидаться с друзьями, они пошли выпить в “Отель де Берг” и она даже не заметила, как время пролетело, вот и все. Ей что, развлечься нельзя? К тому же он сам бросил ее одну в ресторане! Но, подойдя к дому, Анастасия поняла, что машины Макера нет на месте. То есть он до сих пор не вернулся со своей таинственной встречи. Куда он запропастился? Впрочем, не важно — она сразу легла, обрадовавшись, что ей хотя бы не придется придумывать оправданий. Как же ей было хорошо после долгих часов, проведенных со Львом, она чувствовала близость его тела и легкое прикосновение пальцев. Ощущение счастья, которое она испытывала с ним, еще долго не покидало ее. Закрыв на мгновение глаза, она представила, как он приникает к ней, целует и шепчет на ухо: “Ещо апелсинного сока, медем?” О нет, черт, это Арма прервала ее грезы.

— Ещо апелсинного сока, медем? — спросила Арма, показав ей кувшинчик.

Вот пристала. Анастасия заставила себя улыбнуться.

— Вы прекрасно выглядите, медем, — сказала Арма, наливая ей сок.

Анастасия не ответила, подумав, что напрасно она так сияет, Макер может насторожиться. В этот момент он как раз вошел на кухню с гневным возгласом:

— Вот же сука этот Левович!

Анастасия чуть в обморок не упала — ей конец, он все знает!

— Сука Левович, — повторил Макер, размахивая свежим номером “Трибюн де Женев”.

— Что… что такое? — пробормотала Анастасия.

Макер развернул перед ней газету.

— Ты только посмотри, солнышко! — прохрипел он, и в его голоcе сквозило раздражение, смешанное с восхищением.

На первой полосе, под анонсом большого интервью с президентом Франции, красовался снимок вышеупомянутого президента вместе с Левовичем, сделанный накануне во время их прогулки по берегу Женевского озера, поблизости от здания ООН. Макер прочел вслух:

...

Мировые лидеры собрались вчера в Организации Объединенных Наций на конференции по делам беженцев. Сегодня с долгожданной речью должен выступить президент Франции. Каково же было удивление посетителей парка “Перль дю Лак”, когда они неожиданно встретили его вчера — президент в сопровождении телохранителей прогуливался с известным женевским банкиром Львом Левовичем…

Арма перебила его:

— Будете апелсинный сок, мисье?

— Да, спасибо.

Он отложил газету и, схватив ломоть поджаренного хлеба, густо намазал его маслом.

— Вот же фрукт! — не успокаивался он. — Подумать только, прошелся под ручку с президентом Франции, и раз — на первую полосу! А знаешь, что хуже всего? Лев не просто так нос задрал. Вчера он не пришел в офис, никому не сообщив, что у него дела в ООН. Кристине пришлось отслеживать его передвижения, чтобы понять наконец, чем он занят.

Анастасия растерянно посмотрела на мужа, восторгавшегося Левовичем, с которым она наставляла ему рога, — в сущности, и он и она были влюблены в одного и того же человека. Ей стало неловко, и она поспешила сменить тему.