Пользоваться кредитной картой она отказывалась, предоставляя это Дику, и однажды он поинтересовался у нее, как всегда, с ехидной ухмылочкой:

— Ты что, боишься не удержаться и сбежать с моими миллионами?

— Что ж, не я предложила эту идею, а идея неплоха.

— Неплоха, только о побеге забудь. Забирай миллионы, но сбежать я тебе не дам.

Конечно, он шутил. Конечно, он шутил и тогда, когда подошел к ней и нежно коснулся ее щеки…

Только Шерил было не до шуток. Она почувствовала, что ноги отказываются служить ей.

— Дик, пожалуйста…

— Шер… почему ты так уверена, что я хочу причинить тебе боль? Ведь ты этого боишься?

Она избегала его испытующего взгляда, таяла в этих сильных руках, почти теряла сознание от его близости…

— Шер, я никогда не мог бы причинить тебе боль. Никогда.

— Я не могу, Дик. Не надо этого делать…

Впрочем, слова запаздывали. Они уже делали это.

Руки Дика нежно обвились вокруг талии Шерил, его лицо оказалось совсем близко, так близко, что она услышала его прерывистое дыхание, а затем их губы слились в жарком поцелуе.

Дыхание стало единым, тела сплавились в одно целое, руки сплелись, словно ветви деревьев, а губы ласкали, терзали, любили…

— Ди Би, ты здесь?

Ребекка замерла в дверях. На ее миловидном личике расцветала широчайшая американская улыбка. Дик нехотя отпустил Шерил и повернулся к ней.

— Ты что-то хотела, Бекки?

— Да, но это подождет.

Шерил опрометью кинулась мимо Дика и Ребекки, пулей вылетела из дома и помчалась к коттеджу. Мысли в голове неслись наперегонки с ней:

Ты его любишь.

Нет, не люблю!

Любишь, любишь.

Глупости!

Может, и глупости, но ты его любишь. Всегда любила, любишь и будешь любить вечно.

Ерундовая глупая чушь!!! И заткнись!

Сама заткнись!

Добежав до коттеджа, Шерил в изнеможении сползла на ступеньки крыльца и выдохнула уже вслух:

— Да, заткнись!

Ребекка появилась на пороге коттеджа через пятнадцать минут. Шерил мрачно взглянула на подругу.

— Пришла? Это он тебя прислал?

— Вообще-то нет, хотя Ди Би несколько растерян. Только что он сжимал в объятиях прелестного дизайнера по интерьерам, и вот она уже упорхнула. Кто хочешь растеряется.

— Если он боится, что его чертов дом останется недоделанным…

— Дева, ты плохо знаешь Ди Би.

— Я? О, я его знаю гораздо лучше, чем ты, Бекки! И вот что я тебе скажу: я вернусь к работе, но если мистер Блейз будет продолжать приставать ко мне подобным недопустимым образом…

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но с того места, где стояла я, ты выглядела вполне довольной!

— Бекки!

— Шерил?

— Вот что: Дик привлекательный мужчина… И целоваться он умеет, ничего не скажешь. Но это не значит, что я согласна стать объектом удовлетворения всех его желаний в любое удобное для него время.

— А, понимаю, ты предпочитаешь серьезные отношения. Постоять на одном колене, кольцо с бриллиантом, свадьба…

— А потом жить долго и счастливо до конца своих дней. Совершенно верно.

— Шер, хочешь, я ему это передам?

— Бекки, хочешь, я убью тебя прямо сейчас?

Ребекка расхохоталась, и Шерил не осталось ничего другого, как присоединиться к ней. Минуту спустя Ребекка снова стала серьезной, посмотрела на Шерил с каким-то непонятным выражением в глазах и ушла домой.

Пару дней Шерил Дика не видела вовсе. К ее собственному изумлению, это ее сильно встревожило, затем расстроило, а затем разозлило, но до более сильных чувств дело не дошло. Вновь появилась Ребекка. Она скосила глаза к носу, задрала подбородок и прогнусавила:

— Мистер Блейз, эсквайр, имеет честь нижайше просить вашу честь оказать ему честь и простить его за то, что он посягнул на вашу честь!

Шерил прыснула и велела передать, что извинения приняты.

Еще через пару дней грянул гром. Дик сам встретил Шерил у дверей дома. Лицо его было абсолютно бесстрастно, а вот Шерил едва совладала со своими чувствами. Дик не обращал на это, казалось, никакого внимания.

— Пока я не забыл. Звонила твоя сестра.

— Алина?

— А у тебя есть другая? Она сказала, что приедет через два дня. Кстати, не знал, что она в Англии. Ты не говорила.

И под пытками не сказала бы! Еще чего!

— Ты не спрашивал.

— Понятно. Слушай, я мог бы забрать на это время Ронни. В коттедже нет комнаты для гостей.

— В смысле, чтобы Алина заняла его комнату?

— Ну да… Элиот будет счастлив, они будут спать, вернее, не спать в одной комнате.

— Это здорово и очень любезно с твоей стороны. Спасибо!

— Не за что. Я люблю, когда он рядом…

А Ронни любит бывать рядом с ним. Шерил Седжмур, ты запуталась окончательно.

Вечером позвонила сама Алина, лениво выслушала слова Шерил о том, что Ронни переедет к Дику, и жеманно хихикнула в трубку:

— Если Рон не захочет, я с удовольствием сама отправлюсь погостить в большой дом. Ты же помнишь, у нас с Диком кое-что было… Как он? Все такой же милый?

Шерил вонзила ногти глубоко в ладони, даже не заметив этого. Голос ее был совершенно спокоен:

— Да, если ты любишь толстых и лысых дядек в очках.

— О Боже, это правда? Не могу поверить. Что ж, зато он богат.

— Да, и не дурак к тому же.

Алина не поняла, но на всякий случай насторожилась:

— О чем ты?

— Да так… Когда тебя ждать?

— Завтра к полудню, Мидди. Сегодня у меня вечеринка. Полагаю, закончится она только под утро, так что я вздремну часок и приеду. До скорого, Мидж!

Шерил повесила трубку и застонала.

Этого не может быть! Этого не должно было случиться никогда!

Будем искать светлые стороны!

Что если, увидев Дика и Алину вдвоем, сама Шерил сможет излечиться от своей страсти? Нет, пожалуй, скорее она умрет от ревности. Но разве возможно, чтобы Дик вспомнил о своей страсти к Алине после того, как пытался затащить в постель ее младшую сестру? То есть и затащил-таки!

Литература учит нас, что такого быть не может.

А жизнь?

Последней надеждой Шерил осталась сама Алина. Вот было бы здорово, если бы старшая сестрица растолстела на двадцать килограммов или облысела наконец от постоянного перекрашивания волос, а еще лучше — и то и другое вместе… Они виделись два года назад. Тогда, к сожалению, все было в порядке…

9

Нет, Алина ни капли не изменилась. Это Шерил поняла минут через пять после триумфального въезда сестры в ее дом. Одетая с иголочки в платье от известного модельера, с двумя огромными чемоданами, набитыми нарядами от всех остальных известных модельеров, надменная, красивая и желчная.

Кое-что изменилось — волосы стали светлее.

Платиновая блондинка. Ведро перекиси, не иначе. Кроме того, чрезмерно узкие парчовые брючки явно с трудом вмещали в себя некую часть тела Алины. Шерил задумчиво уставилась на эту самую часть, и сестра немедленно осведомилась крайне недовольным тоном:

— Что-то не так?

— Что? Ах, нет, все в порядке. Я просто задумалась… Тебе может быть холодно в коттедже. Летом я не пользуюсь отоплением.

— Если мне будет холодно, я тебе обязательно скажу. Не волнуйся, надолго я здесь не задержусь.

Шерил испытала немыслимое облегчение от этих слов. Судя по величине чемоданов, Алина собиралась обосноваться в Роузфилде лет на десять.

— Мне нужна ванна. Надеюсь, она у тебя есть.

— У меня есть корыто, я могу поставить его перед камином.

На красивом лице старшей сестры выразился неописуемый ужас, и Шерил улыбнулась, очень довольная.

— Шутка! Ванная по коридору налево, в самом конце.

— Очень смешно! Пора бы вырасти, Мидди! У тебя всегда было странное чувство юмора.

Шерил лениво пожала плечами. На самом деле она вообще не могла припомнить, чтобы в присутствии Алины ее тянуло посмеяться или пошутить. Правда, теперь они выросли, а значит, могли общаться на равных.

Алина зевнула.

— Пожалуй, после ванны завалюсь спать. Вечеринка закончилась в районе четырех, так что я никакая.

— Хорошо. Я помогу тебе разобрать вещи.

— Ты прелесть, киска. Я пойду наверх? Оставив чемоданы, Алина двинулась вверх по лестнице, устало волоча по перилам крошечную косметичку, шитую золотом.

Шерил с упреком взглянула на чемоданы. Что ж, сама вызвалась.

Гостеприимства хватило еще на целые сутки, и утром она принесла Алине завтрак в постель. Та холодно поблагодарила, некоторое время, сморщив нос, изучала кофе, а потом категорически и с отвращением отказалась от круассанов, заявив, что они — смерть для фигуры.

На обед Шерил приготовила для сестры низкокалорийный салат и отправилась в усадьбу звать Ронни.

Мальчик очень быстро проглотил обед и сбежал подальше от душераздирающих рассказов тетки о тяготах и лишениях, которые ей пришлось вынести во время бракоразводного процесса. Это вызвало некоторое неудовольствие Алины, она посмотрела вслед племяннику, поджав губы, и констатировала, что мальчик вырос дикарем.

— Совсем лишен горячей латинской крови, не так ли?

— Извини, о чем ты?

— Я о папаше.

До Шерил дошло, что версия леди Каролины о молодом итальянце, убитом фашистами, обрела плоть и кровь и нашла своего внимательного слушателя в лице Алины.

— Д-да… пожалуй.

Алина смерила сестру мрачным и ехидным взглядом.

— Разумеется, если вся эта туфта — правда и ты не залетела от какого-нибудь местного парня, из тех, с кем ты так любила кататься верхом.

Щерил старательно сосчитала до десяти. С Алиной рядом это было просто необходимо.

— Ладно, Мидди. К счастью, эта ошибка молодости не помешала тебе заарканить вполне приличного селезня.

— Алина, селезней не арканят. Их стреляют. Кстати, кого ты имеешь в виду?

— Генри-Тихоню. Оукленда. Глуп он действительно, как селезень, но зато и богат, как водяной.

— Мы просто друзья.

— Да ладно! Впрочем, неудачникам выбирать не приходится.

— Ты считаешь меня неудачницей?

— А кем еще-то? Погляди вокруг себя. Неудивительно, что Дик сбежал из этой хибары.

Последние надежды на нежные отношения с сестрой спланировали в преисподнюю. Шерил на всякий случай еще раз сосчитала до десяти и подумала, что теперь ее главная задача — продержаться до конца визита и не убить Алину собственными руками.

— Кстати, раз уж заговорили… Ты совершенно случайно не в курсе, он сегодня будет дома?

— Дик?

— Ну а кто же еще?

— Понятия не имею.

— Что ж, Мидди, пожалуй, я прогуляюсь в большой дом. Посмотрю, что там изменилось.

— Может, подождешь приглашения?

Алина выразительно захлопала ресницами.

— Полагаю, Дик не будет против. Мы в каком-то смысле одна семья.

Шерил в очередной раз вспомнила, какими словами проводила их семья Дика десять лет назад, и только хмыкнула, глядя, как Алина застегивает шерстяной кардиган.

Работать она так и не смогла. Назойливые видения вились вокруг нее, мешая сосредоточиться на цвете драпировок и фактуре обоев. Дик и Алина. Алина и Дик. Он вскакивает ей навстречу, неловко улыбается, идет к ней, целует руку…

Страшная штука ревность.

Алина вернулась через час. Дика она не застала, но Ребекка была очень мила и показала ей весь дом.

Последнее обстоятельство Шерил удивило, но гораздо больше она обрадовалась тому, что Дик с Алиной так и не встретился.

Вечером Алина укатила к своим друзьям, на следующий день спала чуть ли не до обеда, а потом Ронни сообщил, что Дик вернулся, и неугомонная красавица немедленно собралась нанести визит вежливости.

Вернулась она с триумфом — иначе не скажешь. Дик пригласил ее на обед.

— Он стал еще симпатичнее. Я так и знала, что это очередные твои шуточки — толстый, лысый… Я ему рассказала.

— Вот спасибо. Ты в курсе, что он мой арендодатель?

— Не волнуйся. Он не обиделся.

— Отлично.

Шерил представила, как эти двое смеялись над ее дурацким чувством юмора, и расстроилась еще больше.

— Мидди, я уверена, что он тебя простит. Я его попрошу.

— Не извольте беспокоиться.

Алина уже не слушала. Она порхала по комнате и щебетала о Дике, явно тренируя пленительные интонации своего мелодичного, но несколько визгливого голоса.

— Он был чертовски мил. Даже странно, что он все помнит. Сегодня мы вместе предадимся приятным воспоминаниям юности — а нам есть что вспомнить.

Шерил кусала губы. На что она рассчитывала? Все эти месяцы она была лишь бледным напоминанием об Алине, тенью своей сестры, вынужденной заместительницей истинной владычицы дум Дика Блейза. Ей мучительно захотелось сказать что-нибудь едкое.

— Мне всегда казалось, что он тебе не ровня…

— Я так говорила? Ну, времена меняются, знаешь ли.

Конечно, теперь Дик богат.

— Пойду готовиться к вечеру. Кстати, Дик просил передать, что ты тоже можешь прийти. Архитектора он уже пригласил.

— Нет, спасибо. Мне надо вымыть голову.

Алина красиво выгнула щипаную бровь.

— Не думаю, что смогу это ему передать. Скажу, что у тебя голова болит.

Между прочим, это была чистая правда. В висках уже колотилась тупая, ноющая боль. Алина — к счастью для себя — скрылась в ванной, а Шерил сердито плюхнулась в кресло и строго-настрого запретила себе думать о Дике и Алине. Это не помогло.

Еще хуже ей стало при виде Алины в вечернем платье. Шерил с трудом дождалась ухода сестры, а затем едва не разрыдалась от ревности и бессилия.

Хорошо, что не разрыдалась, ибо через полчаса в дверях появилась Ребекка со стаканом воды в одной руке и двумя таблетками в другой.

— Говорят, у тебя голова болит?

— Д-да…

— Ну так выпей это, посиди пять минут и живо одеваться!

— Бекки, я правда… я не хочу идти…

— Вот это сюрприз! Пойдешь как миленькая, потому что я не собираюсь сидеть за одним столом с этой стервой и смотреть, как она уводит Дика у тебя из-под носа!

— Это ты про мою сестру?

— Нет, про мою прабабушку! Так, посмотрим, что нам надеть… Строгая элегантность, думаю, будет в самый раз. Прекрасный контраст для этой рождественской елки с глазками!

Шерил попыталась завладеть ситуацией.

— Извини, Ребекка, но я не собираюсь идти только для того, чтобы устраивать идиотское соревнование со своей собственной сестрицей.

— Боишься проиграть?

— Ну… пусть так.

— Черт с тобой. Думай что хочешь, но я притащу тебя на аркане. Одевайся быстрее, а я тебя причешу и накрашу.

Шерил не успела опомниться, а Ребекка уже втиснула ее в платье из кремового шелка, изящно растрепала золотые локоны, заколов их с одной стороны, слегка подкрасила глаза и тронула помадой контур губ. Опомнилась Шерил уже в машине по дороге в ресторан.

— Бекки, а… Дик не удивится моему появлению?

— Как ты думаешь, подруга, кто меня сюда послал? Голова болит у нее! Придумала бы что-нибудь поинтереснее.

Ревность и злость проснулись и разом прибавили Шерил сил.

— А почему он сам не приехал?

— Он собирался, но я его отговорила. Он все-таки хозяин вечера.

— Ну да, а мое отсутствие нарушает четкую схему рассаживания за столом.

— Ой-ей, дева, что ты несешь, ты хоть сама-то понимаешь?

Шерил могла бы честно сказать на это, что не понимает, но ведь сама-то Бекки понятия не имела о том, что связывало Дика и Алину все эти годы. Возможно, ему просто хочется, чтобы Шерил присутствовала при его реванше за тот вечер в доме Олди-Седжмур.

Этого она Ребекке, конечно, не сказала, но сама не переставала хмуриться всю дорогу. Наконец «форд» затормозил возле ресторана. Ребекка откинулась на спинку сиденья и улыбнулась.

— Все, принцесса, иди и царствуй.

Скорее, ползи и страдай, но Шерил покорилась твердой хватке маленькой американки.

Дик приподнялся им навстречу и улыбнулся.

— Я так понимаю, американский аспирин творит чудеса?

— Да… что-то вроде этого.

Алина проворковала со своего места:

— Чудесное исцеление болящих.

Сэм сердечно улыбнулся и встал навстречу Шерил.

— Садись со мной рядом, пусть Бекки ревнует.

Бекки рассмеялась, блеснув белоснежной улыбкой.

— Оптимист! Ты бы хоть подумал, зачем молодой красотке вроде Шерил принимать ухаживания немолодого и женатого мужика с изрядной лысиной? Только из жалости, никак иначе.

— Не такой уж я немолодой!

Алина негромко заметила:

— Да и девушка уже на выданье. Ты не говорила им, Мидди? Насчет Генри. Официально еще не объявлено, но мама уже на седьмом небе. Прекрасная семья, давно живут здесь, все соседние с Роузфилдом земли принадлежат им много веков. Правда, в наши дни это уже неважно. По крайней мере, для меня.

Последние слова сопровождались обворожительной улыбкой номер один и влажным блеском глаз номер два в сторону Дика.

Шерил в смятении смотрела на эту сцену. Неужели Дик не понимает, что Алина опять играет с ним? В этот момент ее взгляд наткнулся на холодный и бешеный взгляд серых глаз нового хозяина Роузфилда.

— Мои поздравления. Не знал.

Она хотела ответить, что все это ерунда и неправда, но поздравления посыпались градом со всех сторон, а Алина уже рассказывала о собственной свадьбе и недолгом браке, причем в форме анекдота, и Шерил ошеломленно смолкла, так и не успев ничего толком сказать.

Ребекка отчаянно мигала ей с противоположной стороны стола, Сэм развлекал ее разговором, но Шерил словно провалилась в какой-то густой, вязкий туман. В этом тумане отчетливо был слышен только один голос: голос ее старшей сестры. При желании Алина действительно могла быть очаровательной. Еще через минуту Шерил совершила очередную ошибку. Она подняла глаза и увидела, что Алина положила свою руку на руку Дика. Шерил бессознательно ломала пальцы. Ее сестра выигрывала схватку решительно, бессовестно и вчистую.

Она не помнила разговоров за столом, не помнила, что им подавали, ничего не помнила. Только на террасе, куда подали кофе и напитки, она смогла удрать в туалет. Ребекка была тут как тут.

— И что ты творишь, дева? Я сказала — царствуй, а не ползай во прахе. И кто такой этот Генри? Из Плантагенетов, что ли? У меня плохо с историей Англии.

— У меня тоже. У меня со всем плохо. А Генри… у меня с ним было нечто вроде романа.

— Нечто вроде?

— Я с ним не спала.

— Но ты собираешься за него замуж?

— Вообще-то нет. Мы больше не встречаемся.

— Правда?

— Да.

— Так почему ты этого не сказала?

— А зачем? Ты же видишь, он с Алины глаз не сводит!

— Извини, но я вижу только то, что твоя сестрица из платья выпрыгивает, лишь бы привлечь его внимание. Это разные вещи.

— Ты не понимаешь…

От отчаяния Шерил за считанные минуты выложила Ребекке всю историю отношений Алины и Дика. Подруга даже глазом не моргнула.

— Ну и что? Тогда было одно, сейчас другое. Неужели ты всерьез полагаешь, что такой человек, как Дик, может увлечься такой особой, как твоя сестра?

— Я не знаю.

— А я знаю! Иди обратно и перестань вести себя как мышь под метлой.

Высказывание было энергичным, и Шерил неожиданно почувствовала прилив сил. Хватит жалеть себя и дуться на весь мир. Она решительно ступила на террасу, гордо вскинув голову.

Напитки уже были выставлены на стол. Шерил на секунду замешкалась, но Ребекка решительно подтолкнула ее в спину. Шерил, к своему смущению, оказалась сидящей между Сэмом и Диком.

Во время обеда радушный хозяин практически игнорировал Шерил, но сейчас повернулся к ней и сурово воззрился на ее смущенное лицо.

— Выпьешь что-нибудь?

Почему бы и не выпить… Гулять, так гулять.