— Отпусти ты ее, — услышала я мужской голос и, наконец, подняла голову. У противоположного окна сидел человек в маске и капюшоне — Октавий. А спас меня Кезон — я узнала его по маске и кепке, которые он так и не снял. Я отшатнулась от него — настолько, насколько позволяло пространство заднего сидения дорого стильного автомобиля с кожаными сидениями. Кажется, Кезон ухмыльнулся.

— Спасибо, — сказала я тихо. — Спасибо большое за то, что спасли…

Музыканты переглянулись. Тут до меня дошло, что я говорю на русском и перешла на английский:

— Спасибо! Я очень благодарна вам за спасение! Честно сказать, я думала, что толпа меня просто снесет. Я немедленно покину машину, чтобы не мешать вам!

— Поедешь с нами до отеля, — хрипло сказал Кезон. Боже, почему у него и голос такой знакомый?..

Я окончательно растерялась.

— Конечно, как скажете.

— Ты в порядке, милая? — поинтересовался Октавий. Голос у него был дружелюбный и милый.

— Да, все хорошо, спасибо, — снова поблагодарила я, не зная, что еще говорить. Я поверить не могла в то, что еду в одной машине сразу с двумя знаменитостями. Более того, одна из этих знаменитостей обнимала меня так, как влюбленный парень обнимает свою девушку.

Мне казалось, что я сплю.

— Мы любим наших фанатов, но они бывают просто ненормальными, — продолжил Октавий. — Некоторые очень агрессивные. С тех пор, как один из фанатов ранил Гектора ножом, мы стараемся держать дистанцию.

Я кивнула — слышала об этой истории. Фанаты могут быть действительно одержимыми. Даймбэг Даррелл, Кристина Гримми, Джон Леннон, наконец! Все они были убиты собственными поклонниками. А сколько было неудавшихся покушений на звезд? Огромное количество. Я вдруг по-новому взглянула на ситуацию. Требование Грегори очистить путь от фанатов и большое количество охраны перестали вдруг казаться мне безосновательным пустяком и обычными капризами.

— Прошу извинить за то, что мы доставили вам неудобства, — прикусив губу, сказала я искренне. — Мне жаль, что мы не до конца смогли обезопасить вас от внимания поклонников.

Кезон снова ухмыльнулся под маской. Да чего он все время ухмыляется-то? Странный какой-то… Но совершенно невероятный. Он спас меня, спас!

Я вспомнила, как он прижимал меня к себе, и грудь опалило нежностью. Совершенно неожиданной.

— Побудь нашим экскурсоводом, милая, — попросил Октавий, с интересом глядя в окно на улицы, вдоль которых мы ехали. Наш путь лежал не через красивый исторический центр с его широкими проспектами и старинными домами, и не через центр деловой, с торговыми центрами, сияющими стеклом и сталью. Он лежал через обычные жилые улицы, где новые дома, яркие и высокие, стояли вперемешку со старыми хрущевками и мрачными десятиэтажками.

О городе я узнала много за эти годы, что провела здесь. Сначала город казался мне унылым и серым. Большой, неприветливый, холодный и хмурый. Здесь не было моря, которое я так любила, не было свежести и соленого воздуха; здесь были леса — бесконечные, пронзающие горизонт, были озера, было странное ощущение свободы, что граничила с одиночеством. Сначала я ненавидела этот город, а потом полюбила — приняла. Заставила себя принять его. Изучала в свободное время. Много гуляла.

Я рассказывала о городе, об улицах, которые мы проезжали, о редких достопримечательностях. Октавий внимательно меня слушал и иногда даже задавал вопросы. А Кезон закрыл глаза и откинулся на сидение. Может быть, тоже слушал, а может быть, спал. В какой-то момент он все же распахнул глаза и уставился вдаль, на дома, долгим взглядом. Таким собаки смотрят в окно, тоскуя по своим ушедшим хозяевам. Мне до ужаса захотелось взять его за руку, чтобы сжать ее, говоря, что все в порядке, но, разумеется, я этого не сделала. Как я могла?

На меня Кезон внимания не обращал, словно меня и в салоне не было.

Глава 9

Мы приехали в спа-отель спустя полчаса. И, слава богу, там никаких накладок не произошло. Музыкантов расселили по номерам, которые, надо сказать, пришлись им по душе, а спустя еще некоторое время привезли их вещи. Тур-менеджер объявил, что «Лорды» будут отдыхать до трех дня, после чего поедут на саунд-чек. Выступление было намечено на шесть, но все прекрасно понимали, что оно будет с часовым опозданием, не меньше.

Конец ознакомительного фрагмента.