В какой-то момент я поняла, что не смогу отказать Диме. И мне стало очень страшно. Я помню эту минуту, когда мы сидели в фитнес-клубе, завтракали и Дима сказал: «Я принял решение, ты переезжаешь ко мне». И была коронная фраза: «Федя будет в порядке!» Потому что я больше всего боялась за Федю, за своего сына. Даже технически — мы жили в городе, а нужно было переезжать за город. Я уж не говорю о психологической травме. И я поняла, что не могу сказать «нет», не могу, и все. И приняла внутреннее решение. Но ответила: «Я подумаю». Потом был долгий период, пока я думала. Но, конечно, я решила все в один момент. Просто было сложно решиться на разговор с Митей. Потом он состоялся с большой ссорой. Я уехала с Федей. Утром я приехала обратно. Мои вещи были порезаны ножницами. В общем, конечно, у меня было большое чувство вины за происходящее. Потом был бракоразводный процесс. Но время показало, что я была права.
Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева
— Через два-три месяца я сказал: «Поехали в загс». Мы не собирались устраивать какое-то большое свадебное шоу. Я говорю: «Садись на мотоцикл и поехали распишемся». Маша отвечает: «Я никогда не ездила». Я убедил: «Ну, не хочешь, не езжай. Сзади со мной садись, и мы поедем расписываться».
Маша считает, что на мотоцикле я гоняю. А я не гоняю, а езжу. Но иногда с московскими хулиганами цепляемся, так сказать, чтобы мне сзади никто не гудел. Это называется междурядье — фильтрация через пробку. Мой голос, я думаю, был одним из весомых, когда обсуждалось, запретить ли езду на мотоцикле между рядами или нет. Я сказал: «Ни в коем случае! Потому что тогда я опоздаю на эфир».
Раньше я на работу ездил на мотоцикле, сейчас — меньше. Теперь езжу уже на быстром электросамокате — современная фишка появилась. Он разгоняется до скорости 65 километров в час. Это шикарная история, но мотоциклы я очень люблю.
У меня два мотоцикла. Один из них мемориальный, на котором мы ездили в загс. Есть несколько шлемов и каска для самоката. Для меня мотоцикл — это средство передвижения, во-первых. А во-вторых, это такое чувство свободы и это спорт. Я сел на мотоцикл в 49 лет и занялся мотокроссом, тренировался с чемпионом Союза. А 50 лет я уже встречал на костылях — у меня две связки порвались на правой ноге. 28–29 декабря в глубоком снегу на мотокроссе я затормозил в повороте, выставил ногу и услышал «щелк, щелк». Но такая есть пословица: «Кто не падал, тот не поднимался».
...Все увлечения моих мальчиков в основном опасны. Дима тоже среди них. Но я понимаю, что каждый человек хочет прожить свою жизнь. И им это нравится. Их жизнь будет не их жизнью, если я им все буду запрещать. Скажу честно, мне сложно. Сижу и прислушиваюсь, едет ли мотоцикл, едет ли лифт. Я волнуюсь за них постоянно.
Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева
— Я Федю отдал в мотокросс, он успешно выступает на соревнованиях, в том числе всероссийских. Федя сам захотел, и я его благословил. И с Костей маленьким — то же самое. Моя логика была в том, что: «Все равно сядет когда-нибудь. Но если сядет сам, то, не дай бог, что-то случится. Лучше он сядет с тренером, научится, почувствует, попадает в защите, в экипировке, профессионально будет ездить. Ну а там дальше будет уже его выбор». У патриарха Кирилла есть прекрасная чеканная формулировка: «Внешнее правило не работает, если нет внутреннего». И Маша как раз действует по этому принципу. Она создает внутреннее правило и внутреннюю ответственность: «Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь?» Это вот такая формула.
...Ну, естественно, если у человека есть внутренний стержень, он на это откликнется.
Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева
— Некому было сказать мне эту фразу, когда я в 49 лет сел на мотоцикл. Я абсолютно безбашенно к этому отнесся. Я тогда уже 10 лет занимался верховой ездой, и довольно серьезно. Прыгал конкуры с мастерами спорта, проходил дерби в Киеве и даже занимал приличные места. По-моему, я занял седьмое место в киевских дерби, а сын Глеб занял шестое. И это на чужих лошадях, своих мы только потом туда привезли. Поэтому я себя чувствую очень уверенно верхом. Ведь это моя детская мечта. Мы всегда хотим реализовать то, о чем мечтаем с детства. И поэтому потом я попробовал сесть еще и на железного коня.
В моей балаклаве для мотогонок есть дырка для курения. Но она зашита красными нитками. Я бросил курить больше десяти лет назад, когда ассистировал на родах у Машеньки и у нас появился Костя. Когда на свет появлялась Варя, тоже ассистировал и тоже перерезал пуповину.
Когда рождался Костя, присутствовал Марк Аркадьевич Курцер, и я спросил: «Можно перерезать пуповину?» Он взял пуповину в два зажима, дал мне ножницы и говорит: «Ваш ребенок, что хотите, то и делайте».
Я взял ножницы и… она с таким хрустом шла, как, может, когда режут очень крепкую кожу. И после этого мне больше ни разу не захотелось закурить.
Вообще, я не просто присутствовал при обоих родах, но и отвечал за левую сторону. То есть я держал Машину левую руку — это была моя зона ответственности. Я даже отснял роды, и получилось очень деликатно на будущее. И, кстати, сделал один такой план, которого я не видел нигде в кино. Я заснял вдоль ноги, как появляется ребенок. Это можно показывать детям и вообще кому угодно. Этот файл у нас есть до сих пор. То есть Костя и Варя могут увидеть, как они появлялись на свет.
...Женщина в этом положении действительно очень уязвима и беспомощна. И иметь такую поддержку, наверное, самое главное, что для нее нужно, поэтому все остальное, все неудобства сразу отступают. Потому что ты понимаешь, что вы вместе, что ваше общее творение сейчас появляется на свет. И как приятно малышу оказаться не в руках врачей, не в резиновых перчатках, а перейти к любимому, к родному человеку.
Конец ознакомительного фрагмента
