— Война будет? — задумчиво поинтересовался казак.

Ему лет двадцать пять на вид было, потому обращение по имени соответствовало. Не Егорка уже, Егор, солидный военный муж, а на отчество пока ещё не заработал.

— Да, в августе. Англичане, суки, провоцируют. Так что насчет денщиков? Я был в Красном Кресте, искал среди ветеранов, шестерых взял на охрану своего завода, работают хорошо, справляются, но денщики — это совсем другое дело.

— Я поговорю с нашими, решим. Как вас найти?

Сообщив адрес, я расстался с казаком, тот передал меня гвардейцам, вооруженных винтовками Мосина. А в окне ствол пулемёта торчал. Точно запугал. Причём я ещё не представлял, до какой степени на самом деле. Меня снова осмотрели, я сдал оружие, предъявил для проверки саквояж, и почти час ожидал, мне за это время погон сменили, чтобы выглядел достойно, и только в полтретьего меня пригласили к императору. Тот ходил по кабинету, как зверь в клетке, явно пребывая в расстроенных чувствах. Да и флигель-адъютант при нем был, и генерал, лица у обоих смутно знакомые, вроде из свиты государя, но точно не скажу. На награждении они точно присутствовали.

— Поручик, — повернулся ко мне Николай, когда я прошёл в кабинет. Дверь за мной закрыли. — Благодарю вас, что спасли мою дочь.

Тут я откровенно завис. Это когда я успел? Кто-то из девчат? Вполне возможно.

— Не стоит благодарности, ваше императорское величество, это мой долг офицера и вашего подданного… Хм, а когда я её спас? Честно сказать, этот момент я пропустил. На ум приходят только те три девочки у въезда.

— Да, одна из них моя младшая дочь. Вы не знали?

— Нет.

— Что ж, всё равно благодарю. Времени у меня мало, сами понимаете, что происходит в городе. Какова тема вашего прихода?

Я лишь скосил глаза на свидетелей, но хозяин кабинета тут же сообщил, что доверяет им. Пришлось говорить при них:

— Ваше императорское величество, прежде чем продолжу, хотелось бы вам показать продукцию моего завода. Это детали армейского снаряжения — противошрапнельная каска и армейский походный котелок.

Я достал из саквояжа два котелка и три каски, положил на столе, и оба офицера и император не без интереса стали их изучать. Котелки особенно понравились, а император крутил в руках каску. Герб впереди был замаскирован, теперь он был темнее, чем сама каска, а контуры обведены красным. Смотрелось красиво. Я пояснял, для чего они нужны и что дают, отпускную цену, и добавил, что уже направил каски и котелки в службу тыла на изучение. Императору, конечно, было интересно, но он явно думал о чём-то другом, поэтому я решил перейти к сути:

— Но настоящая причина, по которой я просил о встрече с вами, это достоверная информация о скорой войне. — Мои слова заинтересовали всех. — Я не скажу, откуда получил эту информацию — дал слово чести держать источник в тайне, но как показало время, верить ей стоит. Англичане решили ослабить сразу несколько государств, в идеале уничтожить сразу три империи: Россию, Германию, Австро-Венгрию. А если удастся, то еще Османскую, но надежды на это мало, если только всё пройдёт идеально по их плану. Втянуть Россию в войну решили просто: пообещав отдать Турецкие проливы, — но они не собираются выполнять обещанное. Задача у англичан — начать войну, с яркого события, например, убийства кого-то из правителей или их приближённых. Я поначалу думал, что вчерашнее убийство великих князей — часть их сценария, но сейчас не уверен. Убийство должно было произойти в Германии. В ближайшие дни там кого-то должны убить. Есть предположение, что это будет эрцгерцог Фердинанд. Дальше ситуацию повернут так, что Германия сама объявит войну и начнёт боевые действия. Если учесть, что армия у нас мало воевала и генералы, скажем так, воевать могут только по тактике позапрошлых войн, потери будут большими. Дальнейшие шаги англичан запланированы с использованием предателей из граждан нашей страны. Во время раскола они спровоцируют недовольство солдат и граждан страны нашим правительством, в данном случае вами. Потом пойдут митинги на фронтах, лозунги «Штыки в землю», «Сдавайтесь германцам», «Не нужно воевать за царя». Рабочих такие революционеры будут уговаривать останавливать заводы, чтобы фронты остались без боеприпасов и оснащения. Дальше силой убеждения с помощью своих подручных из вашего окружения заставят отречься от трона, с физической ликвидацией впоследствии вас вместе с семьёй, а там и раскол страны. Потом уже гражданская война, когда брат идёт на брата. Эти революционеры будут называть себя большевиками или социал-демократами, но на самом деле это предатели, что за деньги англичан толкают свою страну в пропасть. А это очевидное предательство. С ними можно справиться, но это сложно, они знают, что при задержании после суда максимум, что им грозит — отправка на каторгу, где они смогут учиться у других узников, тоже политических, и вернутся более подготовленными, считая себя героями, борцами с царским режимом. Если ввести смертную казнь за предательство, их ряды серьёзно поредеют. К сожалению, англичане просчитали вас, знают, что вы на это никогда не пойдёте, поэтому их план по развалу России — а другие империи меня мало волнуют — приведёт к тому результату, что они и хотят. Это всё, что я хотел сказать.

— Я вас выслушал, поручик, — кивнул император, играя скулами и зло глядя на меня. — Вам есть ещё что добавить?

— Есть одна идея по военной теме, думаю, присутствующие офицеры оценят. Называется идея — тачанка. Совместить пулемёт с подрессоренной пролёткой — и пулемётам будет обеспечена даже кавалерия.

Объяснить идею труда не составило, тем более я подготовил всё на бумаге с рисунками, как это всё должно выглядеть. Генералу идея понравилась, тем более он кавалерист, а вот адъютант скривился. Не его тема. После этого меня проводили к выходу. М-да, вокруг дворца цепью стояли солдаты одной из пехотных дивизий, что дислоцировалась в Питере, и на каждом перекрёстке солдаты с офицером, еле добрался до квартиры, шесть раз документы проверяли. Точно разворошил муравейник.

В квартире, переодевшись в домашнее, я лениво растопил печь и приготовил ужин, после которого сидел у себя в кабинете за столом и размышлял, потягивая кофе по-турецки. Императора я разозлил, кому такие предсказания приятно слышать, да ещё с явным намеком, что он не справится? Однако я надеялся, что хотя бы от злости или в страхе за свою семью Николай отдаст нужные приказы и положение страны станет лучше. Ну, о начале войны он и так знал, уже союзом с Антантой связал себя, и переговоры по поводу турецких проливов тоже начались. Только я раскрыл более глубокую идею англичан изменить политическую обстановку в мире, это-то ему и не понравилось. Посыльным, принёсшим плохую весть, рубят голову, — чего ожидать мне, вот в чём вопрос. Ну, и раскрылся я. Ну не может сопляк-мальчишка девятнадцати лет от роду быть настолько хладнокровным и, что уж говорить, знающим. Теперь проверят меня со всей тщательностью. Одна надежда, с последними событиями император замотается и забудет обо мне. Свои дела в столице я практически закончил, остались газеты, наём денщика, одного-двух, и можно отправляться.

Я допил кофе и мыл чашку на кухне — не терплю у себя не мытую посуду, — когда раздалось треньканье звонка входной двери — похожего на велосипедный: ручку крутишь, и он трезвонит. Вроде ничего не запланировано, встреч нет, поэтому в лёгком недоумении, вытирая на ходу руки полотенцем, я направился к дверям. Может, это казаки прислали мне кандидатов в денщики?

Оказалось, нет. Открыв дверь, я обнаружил того самого флигель-адъютанта, позади стояли несколько офицеров гвардии.

— Господа, чем обязан? — поинтересовался я.

— Ожидайте меня тут, — приказал сопровождению адъютант, а сам прошёл в квартиру.

— Коньяку? — предложил я, приглашая его в гостиную как гостеприимный хозяин. С гостем, я решил, можно и на ты перейти.

— Не стоит, я на минуту, — сообщил он, не покидая прихожую. — У меня для вас устная просьба его императорского величества. Помня о том, какие услуги вы оказались императорской семье, государь сообщает, что в отношении вас не будут использованы никакие методы воздействия. Вам, поручик, приказано покинуть столицу в ближайшее время и вернуться к месту службы.

После этого царский посланник покинул мою квартиру. М-да, надо сказать, чего-то такого я и ожидал. Ну что ж, нужную информацию я передал и надеюсь, что, когда обещанное начнёт сбываться, Николай вспомнит этот разговор. Точный срок отбытия мне не сообщили. Так что покину столицу дня через два, этого времени мне хватит закончить дела, и можно будет отправляться. Только не к месту службы, а во Францию, где я хотел потратить английские фунты — у меня было чуть меньше двадцати тысяч, — а потом уже вернусь на территорию России, чтобы до начала войны освоиться на месте службы. Не знаю, сколько времени у меня останется на это, пока не громыхнёт, но постараюсь. А Францию посетить нужно. Я всегда держу про запас другой план. Если в России не выгорит, купленный мной домик в окрестностях Парижа, точнее в городской черте, и станет таким запасным вариантом, куда я переберусь, а может, и родственников перевезу. Для того копии документов и нужны. Возможно, придётся бежать вовсе без них, и копии, оставленные мной в банковской ячейке, точно пригодятся. Дальше по обстоятельствам, однако тылы подготовить я планировал серьёзно. Если в шестнадцатом всё будет по-прежнему, как в истории моего мира, то продам всё имущество, газеты и завод в России, а деньги переведу во Францию, к тому моменту счёт у меня там будет. Я патриот, но не идиот. В одиночку тонущий корабль не спасу. Я многое сделал, но если Николай как баран упёрся и толкает страну к пропасти, мешать не буду. Есть только два решения на выбор: застрелить его или нет, и в шестнадцатом это будет видно, но не сейчас. Запугать я его запугал, пусть думает.

Утром меня разбудило треньканье звонка. Похоже, опять какие-то новости. Встав, я накинул халат и, по пути умывшись, открыл дверь с «люгером» наготове. Мало ли что. Оружие я прятал, но встал так, чтобы косяк закрывал левую сторону, поэтому казак за дверью, а это был знакомый по дворцу Егор, ничего не заметил. Увидев меня, он оживился.

Конец ознакомительного фрагмента